Через день обременённый добычей пиратский корабль, тяжело утюжа воду, подходил к берегу Черепашьего острова. Вдали мелькнули паруса корсарской флотилии, явно взявшей курс на американский материк. Разглядывая в подзорную трубу эскадру, де Дюпре во флагманском судне узнал «Святого Людовика» и, осознавая, что он разминулся с графом де Тюреном, с досадой вздохнул. Ему самому не терпелось выйти в море и пощипать перья испанцам в отместку за гибель своих товарищей и капитана Корбо. Но Жермону пришлось смириться и утешать себя тем, что главное – ему удалось благополучно доставить Тэо до Тортуги, и мальчику теперь уже ничто не угрожает.

Проводив маленького виконта и Элеонору в дом Оделона, барон надеялся тут же отправиться следом за адмиралом де Тюреном. Но эта затея оказалась трудно выполнимой, поскольку все мало-мальски значимые посудины ушли в поход с графом, и в порту не осталось ничего подходящего. Де Дюпре пришлось ждать разгрузки корабля капитана Силестина, который, впрочем, в надежде поживиться и сам торопился присоединиться к набегу товарищей.

Между тем вести об оживших пиратах начали разноситься по побережью Антильского моря со скоростью урагана. Зловещие слухи, одни ужаснее других, вызывая у колониальных поселенцев суеверный страх, проникали липкими щупальцами в души неискушённых слушателей.

Вскоре леденящая кровь история о призраке капитана Корбо достигла и берегов Пуэрто-Бельо. Выслушав сбивчивый рассказ прибывшего с Кубы курьера о невероятном нападении мертвецов, сеньор дель Альканис лишь презрительно скривился. Адмирал всегда пренебрегал глупыми предрассудками и был слишком циничным человеком, чтобы верить в потустороннюю жизнь. Сеньор считал пьяные россказни моряков и невежественных рабов безумным вздором, но неприятный холодок всё же пробежал по спине маркиза, заставив его задуматься.

«Нет, Корбо не мог остаться в живых! – понимал дон Хосе, он сам видел, что осталось от когда-то грозного пирата. – Но тогда что за чертовщина посетила Сантьяго-де Кубу?» – озадаченно размышлял дель Альканис. Единственное логическое объяснение, которое он находил, – это что кому-то из команды графа де Дюрана удалось уцелеть, и теперь, стараясь навести побольше страха на испанцев, этот негодяй таким изощрённым способом мстит за капитана и своих товарищей.

Сразу вспомнив о Жермоне, адмирал предположил, что именно барон устроил спектакль в испанском порту, но столь прекрасное предположение вдребезги разбивалось о временные рамки: в момент, когда пиратские корабли громили Сантьяго-де Кубу, француз находился в его доме. И дель Альканис не в силах найти ответа злился, а извечный страх перед непонятным невольно заполнял его чёрное сердце. Но неожиданно адмирал вспомнил, что Корбо вернулся на корабль с острова и сообразил: «Скорее всего, капитан находился на берегу не один?!» С облегчением отыскав объяснение зловещей загадке, дон Хосе лишь посетовал на тупость де Бергани и недальновидность своих офицеров, которые не додумались обследовать остров и истребить пиратов всех до единого. «Неужели выжившие пираты смогли освободить «Поцелуй Фортуны» и захватить «Благой Вестник»? – с тревогой размышлял сеньор, но, не обращая внимания на блуждающие по городу слухи об ожившем капитане Корбо, дель Альканис продолжал готовиться к свадьбе.

Как-то в очередной раз услышав россказни челяди о мистических призраках пиратов, маркиз ощутил некоторое беспокойство. Подобная болтовня его раздражала, но главное, чего опасался сеньор, – не помешает ли этот вырядившийся капитаном Корбо лицедей его планам? И хозяин строго-настрого запретил слугам рассказывать сеньоре Эстель сказки о загадочном пиратском корабле и его предводителе, да и среди знати тут же пресекал всякие попытки заговорить о странном происшествии.

После разговора с адмиралом о неудавшейся попытке барона де Дюпре вызволить Тэо из монастыря графиня де Дюран всю ночь провела без сна, орошая слезами подушку. Утро также не принесло особого облегчения, сердце сеньоры сковывала гнетущая тоска, а душу терзало бессильным отчаяньем. Но она вновь ухватилась за мысль, что должна найти сына, и, неожиданно ощущая, как жизнь наполняется смыслом, Эстель внимательно посмотрела на отражение в зеркале и увидела совсем другую себя: коварную и расчётливую. «Да, я должна найти Тэо! – упрямо сказала себе графиня и зловеще прищурилась. – А после я придумаю способ, как сбежать от вас сеньор дель Альканис!»

Для достижения желаемого ей необходима была хотя бы некоторая свобода. До последнего времени Эстель оставалась фактически пленницей в доме адмирала. Она не имела возможности ни выйти за его пределы, ни тем более поговорить с кем-то посторонним, и графиня де Дюран твёрдо решила изменить своё положение.

Нарядившись в голубое платье, необыкновенно сочетающееся с её глазами, Эстель невозмутимо спустилась на завтрак. Скромно улыбнувшись, женщина поприветствовала восседающего за столом сеньора Альканиса и даже благосклонно позволила поцеловать себя в щёку. Заметив неожиданные перемены в пленнице, сеньор Альканис ошибочно принял их за долгожданное смирение и, упиваясь триумфом, самодовольно сверкнул глазами. Графиня не стала разубеждать заносчивого сеньора, она надеялась войти к нему в доверие и, желая избавиться от излишней подозрительности адмирала, была сдержанно мила. Игра плутовки очень скоро возымела действие, и дон Хосе тут же позволил женщине прогуляться по магазинчикам и посетить знакомых. Эстель обрадовалась, это давало ей возможность исподволь собирать сведения об окрестных монастырях и искать человека, готового помочь.

Невеста адмирала пользовалась исключительной благосклонностью местной знати, и вскоре дом дель Альканиса навестила старая приятельница матери Эстель – баронесса Беатрис дель Морено. В память о почившей подруге Беатрис взяла некоторое покровительство над молодой графиней, и женщины даже подружились. Однажды Эстель посетовала, что маркиз слишком ревностно относится к её сыну, а после рассказала, как она сильно скучает по ребенку, и попросила сеньору помочь: найти гонца, чтобы отвезти письма к настоятелям монастырей. «Мне необходимо узнать о судьбе моего Тэо», – горестно вздыхала мать, и, разумеется, добросердечная сеньора согласилась посодействовать бедняжке в таком деле.

Получившая надежду Эстель буквально на следующий день передала нужные послания баронессе дель Морено. Она торопилась. Сеньор Альканис собирался увезти её в Панаму, и до отъезда графиня надеялась получить известие о местонахождении сына. Из ближайших монастырей совсем скоро пришёл ответ, что такого воспитанника у них нет, но Эстель не отчаивалась, это сужало круг её поисков. Осталось дождаться возвращения гонцов ещё из трёх более дальних монастырей, но время свадьбы и отъезда неумолимо приближалось.

Рассчитывая поразить местную знать своим достатком, адмирал подготовил пышное торжество. Несмотря на протесты Эстель, маркиз заказал для невесты роскошное свадебное платье. Желая угодить могущественному сеньору, портные очень старались, и результат стоил того. В торжественный день в церкви собрался весь цвет города. У дверей храма тоже было не протолкнуться, здесь топились праздные несостоятельные горожане и многочисленные господские слуги. Всем было интересно посмотреть на венчание известного адмирала, тем более любопытство публики подогревала и сама невеста, которая до недавнего времени была женой пирата.