Единственное, что красит краткое торжество горечью — присутствие Мари. Будем надеяться, Ревинтеров (что отца, что сына) вряд ли любит хоть одна женщина. Иначе никогда ни на что не решишься.

Ральф Тенмар научился переступать через невинных людей. А вот Ирия Таррент — пока нет. Да и не слишком старалась, если честно. Отец всегда говорил, что нужно жить по совести… пока не забыл об этом сам.

Но один солгавший не делает правду кривдой. И всегда, когда об этом думаешь, вспоминаются глаза Анри. Который не оступался, не отрекался от опозоренных врагами родных и не ссылал в монастырь дочерей.

— Госпожа Ирэн, может, вернемся?

Действительно испуганные глаза. По милости Ирии Мари лишилась самого дорогого человека и не знает о ее вине. Но неужели не поняла даже, что в Тенмаре любовнице Люсьена Гамэля не жить?

— Мари, я, конечно, могу приплатить трактирщику, чтобы твой ужин разогрели вновь. Но, может, тебе все-таки лучше его съесть?

Служанка послушно заработала вилкой. А Ирия отставила опустевшую тарелку, забралась с ногами в уютное кресло-качалку, прикрыла усталые глаза и задумалась.

Завтра их ждет Лютена. Огромный и… чего греха таить — страшный город. Гигантская пасть сказочного чудовища — разинет и проглотит. И даже не заметит.

Глупости. Если ты упал с лошади — нужно просто сесть на нее вновь. И пустить вскачь — навстречу вольному ветру. Но не обходить отныне конюшню десятой дорогой. Потому что чем дольше поддаешься страху — тем больше пищи ему даешь. А он растет и набирается сил. Крепнет — за счет того, что слабеешь ты.

3

Алиса Марэ… Сирота и бывшая заложница. Два года назад ее отец поддержал восстание имени Арно Ильдани. Только, в отличие от лорда Эдварда Таррента, погиб в бою. Если верить дошедшей до Лиара придворной балладе — в прекрасную дочь мятежника влюбился известный герой и полководец, принц-бастард Эрик Ормхеймский. У брата-короля влюбленный вымолил для девушки прощение. И немедленно женился на спасенной счастливице, уже успевшей подарить ему нежное девичье сердце.

Реальность — проще и грубее. Алису никто и не собирался казнить. Ее отец к тому времени был уже у праотцев. А дядя, герцог Ральф Тенмар, не только не участвовал в восстании, но даже не одобрял его. Зато у этого дяди не осталось законных сыновей, кроме Анри — то ли мертвого, то ли в вечном изгнании. Причем, скорее последнее. Как подозревала Ирия, для Регентов судьба мятежников — не секрет с самого начала.

При таком раскладе Алиса становилась одной из претенденток на Тенмар. Если на ее правах настоять. Эрик настаивать собирался. Именно это и причина его женитьбы, а вовсе не красота невесты. Ирия видела в семейной галерее замка Тенмар портреты Алисы Марэ. Юная графиня — красавица не больше самой Ирии. Да и чувства для охотников за приданым — всегда на последнем месте. Вряд ли Эрик Ормхеймский способен любить сильнее, чем Роджер Ревинтер-Николс.

Ирия обязательно прониклась бы к Алисе огромным сочувствием. Если бы не успела уже неоднократно убедиться, как легко жертвы становятся палачами. Карлотта Гарвиак ведь тоже была когда-то жертвой. Впрочем, зачем ходить так далеко? Некая несправедливо приговоренная к казни девица из провинциального замка недавно, не колеблясь, застрелила кузена. А если ей дать волю и пистолет, а напротив поставить врагов…

Надо дождаться Пьера. А потом лечь спать. Завтра понадобятся силы. И послезавтра, и еще много дней вперед. Тенмарская передышка кончилась.

Радует лишь одно — это последняя ночь в пути. А значит — и последний сон в одной комнате с Мари. В лютенском особняке Ральфа Тенмара места будет навалом.

Завтра нужно попасть в столицу и въехать в пресловутый особняк. А послезавтра — представиться Алисе.

Уже утром явление в Лютену баронессы Ирэн Вегрэ перестанет быть тайной. Но сегодня еще есть эта ночь — тишины и размышлений. Радость дня нынешнего. Позднего вечера.

Что отвечать Бертольду Ревинтеру — если он увидит Ирию? Да ничего. Она — Ирэн Вегрэ, племянница герцога Ральфа Тенмара, лично им признанная. И с никакими Ревинтерами вообще не знакома.

Главное — не выдать ненависти в глазах. Она ведь должна быть ледяной. И лед отразит всё. Не выдав ничего.

Наполнив новый бокал, девушка подошла к окну. Как темно, и как слаб свет звезд!

Рубиновое вино больше не напоминает об Ауэнте. И о ссорах с отцом. Теперь оно только успокаивает.

… Сухие, некогда красивые черты старческого лица. Обитая синим сукном скамейка. Багряное вино льется в два высоких бокала…

Тенмар успел стать для Ирии Таррент домом, а она и не заметила…

Тук-тук-тук.

— Госпожа баронесса.

Пьер, конечно, принес новости. Что к выступлению готовится армия Эрика Ормхеймского, Ирия уже знала. Хорошо, что Бастарда скоро не будет в Лютене. Плохо, что солдатня идет на Аравинт.

О «жирной свинье» — принце Гуго — «баронесса» наслушалась еще от герцога Тенмара. Отлично, что на Амерзэна покушались. Паршиво, что не добили. И пусть благословит Творец покушавшихся и сделает так, чтобы их не нашли.

А уж что Гуго пытался жениться на чужой супруге, и вовсе вызывает желание при случае дострелить его самой. Следующим после Ревинтеров и Полины.

Брак старшего сына и наследника графа Мальзери с сестрой «невесты» Амерзэна Ирию не удивила. Свежеиспеченная невестка Валериана Мальзери, по тем же слухам, незадолго до свадьбы тоже всадила в Гуго дюйма два стали. Он что, бессмертен? Или, с учетом слоя жира, стали требовалось три дюйма? А то и все четыре?

Отчаянная девушка Ирии заочно понравилась. А что за смелую герцогиню вступились ее дядя и кардинал, доказывает: оба — достойные люди. Судя по всему, Мальзери выдал ее замуж за своего сына, чтобы спасти.

Впрочем, кто сказал, что здесь как раз не свила гнездо взаимная любовь? Где-то и у кого-то ведь она должна быть. А эта история закончилась счастливо! Насколько вообще могла.

Новости из Квирины впору назвать «старостями». О положении там военнопленных сведения герцога Тенмара — куда полнее, чем у постояльцев «Серебряного Лиса». У них ведь родственников в Сантэе нет!

А вот что кардинал Александр при смерти — не просто плохо, а ужасно. И отец, и Ральф Тенмар всегда отзывались о нынешнем главе Эвитанской Церкви как о благородном человеке. Любившем Арно Ильдани как родного сына.

Что честный и порядочный кардинал многим мешал — ясно и свинье. То есть принцу Гуго. Ему Его Высокопреосвященство, кстати, мешал больше всех.

А еще — в Лютене Всеслав. К сожалению. Или