Франк, не обеспеченный золотом — это инструмент доверия и общественного согласия на их хождение. Владельцам франков не остаётся ничего другого, кроме, как доверять их ценности и платёжеспособности, если они желают участвовать в международной торговле.

Лично я уже неплохо сыграл несколько раз на курсовой разнице франка у нас в России и в далёкой Австралии. Процентов двадцать пять — тридцать в цене товаров выиграл, рассчитываясь подешевевшими у нас франками.

Российские банкиры и промышленники франк оценивают сугубо с практической точки зрения. Зерно, сталь, станки, золото, уголь, ткани — это далеко не полный перечень товаров, влияющий на курс франка и рубля.

Отдельной строкой идут наряды, косметика и вина — товары, столь любимые нашей аристократией. Эти товары стали привычны для светской верхушки общества и неплохо поддерживают реноме франка, как платёжного средства. В деньгах оно выходит не слишком значимо, но далеко не каждый россиянин осмелиться спорить с графами и князьями, утверждающими, что франк — это деньги. А с учётом того, что многие Кланы нынче контролируют банки и заводы, а также и газеты с журналами, то ситуация весьма интересная получается. Аристократия, зачастую без злого умысла, оказывает поддержку иностранным деньгам.

Сюда же вносят свою лепту и бояре — «туристы».

Большая прослойка русских латифундистов основную часть своей жизни проводит во Франции или Италии. Обычно на свои вотчины они приезжают только под осень, с целью собрать платежи со своих земель, отметиться на званых вечерах, да перетрахать всех подросших за год дворовых девок, чтобы потом было, чем друг перед другом похвалиться.

Но эта тенденция понемногу накрывается. Обнищавшие крестьяне год от года приносят всё меньше доходов, а жизнь в Париже или Ницце дешевле не становится. Оттого всё больше и больше земель уходит под залог банкам, без особой надежды на их дальнейший выкуп.

Удержать за собой земли нынче дело не простое.

Я, к примеру, на целый тракторный завод замахнулся, чтобы было чем поля качественно обрабатывать. Заодно и агрономов нанял, как бы не целый десяток. Пусть и не вдруг, но верю, окупятся расходы.

И вот надо же, чтобы звёзды так сошлись, что из-за всей этой суеты я, посреди ночи, лечу убивать абсолютно незнакомого мне человека.

Головой понимаю, что надо, а всё равно червячок неправильности происходящего мне душу изнутри точит.

— Олег, а что ты думаешь по поводу Африки? — подсел ко мне поближе Антон.

Заматерел парень. Спокойней стал. С самого начала полёта меня не беспокоил, усевшись на диван с книгой в руках.

— Тю-ю… Где мы, и где Африка, — отозвался я на весьма неожиданный вопрос, радуясь про себя, что мы можем спокойно говорить.

Недавно внесённые в гондолу изменения теперь позволяют и до пяти тысяч метров обходиться без кислородной маски.

— Ну, не скажи. Мы сейчас до Африки намного быстрее долететь можем, чем до Москвы. Да что там Москва, Берлин и тот дальше, чем берег Африки!

— А ведь действительно. Всего-то море перемахнуть, и мы там, — пробормотал я, припоминая карту мира.

— Представляешь — море, пальмы, обезьяны и негритянки ходят, во-от с такими вот задницами! — жестом опытного рыбака обозначил Антон предполагаемый размер.

— А Алиска тебе ничего не оторвёт? — максимально серьёзным тоном попытался проявить я участие к судьбе друга.

— Оторвёт, — ни на секунду не задумался он над ответом, — Но я ведь так, только посмотреть… А, то пока базу там построим, сколько лет пройдёт.

— Так-так, а вот с этого момент, пожалуйста, поподробнее. Что за база?

— Обычная база, — слегка набычился Антон, поняв, что проболтался, — Порт, казармы, склады. Ты что, военно-морских баз никогда не видел?

— В Африке нет, не видел, — поднялся я с места, чтобы в ящике штурманского стола найти атлас мира, — А расположена она будет где?

— В Тунисе. Но только ты, никому… — почти прошептал Антон, оглядываясь на похрапывающего Алябьева, прилично отметившего начало полёта.

— Могила, — лаконично ответил я, листая атлас в поисках нужной страницы, — А неплохое местечко. Чистый курорт. Только я кайзера не совсем понимаю, хотя, если с Италией вопрос решить…

— Я уже полгода итальянский учу, — буркнул Антон, — Скоро во сне на нём разговаривать буду.

— Мазохист, — определил я одним словом его старания, — Мне вот пары недель на японский с китайским хватило. Правда, пришлось потом немного попрактиковаться, благо обе жены дома на тот момент были, зато теперь довольно сносно почти всё понимаю и даже о чём-то не очень сложном вполне могу поговорить. Но практика нужна постоянно, иначе навык теряешь и начинаешь тормозить. Хотя бы пару раз в неделю, по часу — полтора поболтать стоит. И скажу тебе по секрету — научиться воспроизводить квакающие звуки куда как сложнее, чем просто понимать, что тебе говорят.

— Научишь? — в изумлении и надежде вскинулся Антон.

— Учебные кристаллы. Могу для тебя и Аликс заказать их с итальянским языком. Так сказать, в подарок за идею, — добавил я, подумав.

Ну, так-то, да. Недоработали у меня жёны вопрос с разговорниками для Одарённых. Зациклились на двух языках, далеко не самых популярных у нас в стране. Того и гляди найдётся кто посообразительней и будут русские Одарённые европейские языки изучать по разговорникам конкурентов. А ведь это живые деньги в семейный бюджет!

Честно говоря, только сейчас я сообразил, что ни одна из жён за последние три месяца ко мне не подошла, чтобы поклянчить денег на свои покупки. Нет, денег не жалко, я бы конечно же дал, гкхм… Немного. Но пока эти траты не ко времени. Вот построим тракторный завод и пару металлургических комбинатов, да корабли в плавание запустим, тогда полегче станет.

Впрочем, о чём это я? Жёны хотят жить здесь и сейчас. Нет, они вовсе не против заводов и прочего, но…

— Очень сильно обяжешь! — прервал ход моих мыслей Антон, молитвенно сложив руки на груди, — Ну, не даются мне языки! Зато у меня корона Гогенцоллернов и Сбруя отлично ладят меж собой! Я тебе такие Кометы покажу, что всем Кометам Кометы! И работать с короной намного легче. Помнишь полигон Гогенцоллернов? Я им не так давно его вдребезги разнёс минуты за три… Хм, — правильно истолковал приятель мой недоверчивый взгляд, — Ну ладно, за пять минут, но точно вдребезги. Старик даже целоваться ко мне полез.

— Фу-у… Надо же. Как у вас всё запущено…

— Ты мне это… Того… — очень понятно объяснился Антон, полыхнув румянцем, — Больше не буду тебе ничего рассказывать!

— Я пошутил. Неудачно. А свои Кометы ты мне очень скоро покажешь. Судя по поведению пилотов,