— Им нравится, — выдохнул Бринк. — Приласкай их сильнее.

Я занялась сосками усерднее, покрутив их между пальцами, и поозорничала — приподняла одну грудь и лизнула сосок, глядя на Бринка.

— Ах ты, лиса… — прошептал он, пожирая меня взглядом, — теперь другую…

Проделав то же самое с другой грудью, я получила награду — долгожданный стон, сорвавшийся с губ моего любовника.

Бринк не выдержал и подался вверх бедрами.

— Быстрее, — произнес он сквозь стиснутые зубы, — двигайся быстрее!..

— Вот так, господин? — ласково поинтересовалась я и ускорила темп, заскользив по напряженному члену уже динамичнее.

Каждый раз, когда я опускалась, мои ягодицы ударялись о бедра Бринка, и эти звонкие шлепки добавляли накала.

— Сильнее!.. — Бринк схватил меня за бедра и сам начал подаваться мне навстречу — резко, врубаясь в меня по самые яйца.

Лицо его покраснело, он закусил нижнюю губу, а я продолжала взлетать и опускаться, удерживая на губах улыбку и постепенно ускоряясь.

— Убери руки, — прохрипел он, продолжая бешенные движения в меня. — Хочу посмотреть… как прыгают твои яблочки…

Очередная фишечка человеческих мужчин — любоваться, как твои груди мотаются туда-сюда. Со стороны, может, это выглядит и возбуждающе, но попробовали бы вы так размахивать своим достоинством!.. Тем не менее, я выполнила приказ клиента и оперлась ладонями о его колени, выставив грудь на обозрение.

После этого Бринк словно обезумел — трахал меня уже без намека на нежность. Он рывком поднялся с подушек, обхватил меня за талию, и наяривал меня вовсю, пытаясь поймать губами соски моих прыграющих грудей.

— Ты — самое лучшее утешение… — простонал он. — Я сейчас… сейчас…

Я тоже была готова хоть сейчас, но окончить любовную схватку мы не успели.

Дверь вдруг слетела с петель со страшным грохотом, и в комнату ввалился господин генерал Фрэнсис Мерсер, а за ним показался перепуганный Тюн.

— Господин! Господин! — голосил мой хозяин, вцепившись от ужаса в свои редкие патлы. — Что же вы делаете?! Моя дверь!.. Там же клиент!.. Остановитесь!

— Я вижу, какой тут клиент! — прорычал Мерсер и залепил Тюну кулаком в нос.

Раздался такой вопль, что я забыла о наслаждении и зажала уши, морщась. Но смотреть не перестала, и с удовольствием наблюдала, как Тюн орет от боли, зажимая разбитый нос, из которого так и хлестала кровища.

Бринк скинул меня в сторону, отправив прямиком в подушки, а сам вскочил — голый, со стоящим членом, блестящим от моих соков.

— Фрэн, ты что творишь?.. — начал Бринк сердито, но получил удар под дых и рухнул на колени, захрипев уже не от страсти.

— Господин Мерсер! — завизжал Тюн, бросаясь между ними. — Не убейте никого!

Генерал коротко приласкал его кулаком в челюсть, отчего Тюн улетел в стенку, обмяк, сполз по ней и на полминуты заткнулся.

Я села в подушках, с интересом наблюдая, как дерутся двое «друзей», опрокидывая и ломая изящную мебель, перевернув столик с душистыми маслами, оборвав штору… Статуэтка голенького амурчика рухнула на пол, и на круглой голой попке появилась некрасивая вмятина.

Перевес был явно на стороне генерала. Хотя Бринк и пытался оказать сопротивление, получалось у него — так себе. Генерал молотил его, как грушу, и член моего клиента, только что гордо вздыбленный, обмяк совсем как Тюн, и жалко повис.

— Остановись! Остановись! — заорал Бринк, когда Мерсер начал бесперебойно молотить его кулаками, метя по лицу. — Остановись, чёрт бешеный!.. Сдаюсь!..

Тюн немного прочухался, возопил с новым ужасом, и, срывая голос, начал звать охранника, чтобы тот привел городскую стражу.

Представление было то ещё. Я поудобнее устроилась в постели, взяла с подноса яблоко и с аппетитом в него вгрызлась, наблюдая, как стремительно заплывают у господина Бринка оба подбитых глаза.

Вопреки моим ожиданиям, генерал не стал добивать побежденного друга, а попросту схватил его за волосы и в два счета выставил в коридор.

— Так нельзя! — сунулся генералу под руку Тюн и получил ещё один удар в челюсть.

— Я заплатил, между прочим! — раздался возмущенный голос Бринка, но самого купца я не увидела — он благоразумно не появлялся на глаза Мерсеру. — У меня ещё полсуток! И там — моя одежда!

Генерал без слов сгреб его камзол, штаны и рубашку, и выкинул за порог. Следом полетели и оба сапога, причем одним из них сначала припечатало Тюна по голове.

— Вы ответите за побои!.. — крикнул мой хозяин, размазывая по лицу кровь и грязь. — Это мой дом!.. Это моя рабыня!.. Вы не смеете!..

— Я заплатил! — вторил ему Бринк, но так и не показался.

— Все вон, — приказал Мерсер, тяжело дыша от короткой, но динамичной схватки.

— С чего бы это?! — было видно, как в моем хозяине боролись страх и жадность, но жадность, всё-таки, побеждала. Наверное, он посчитал, что хуже разбитой вывески уже не будет. — Вы хотите мою рабыню бесплатно? Я буду жаловаться!

— Заткнись, — бросил ему генерал, порылся за пазухой и достал длинную жемчужную нить.

Ту самую, которую я надевала, когда он впервые показал меня Бринку и его жене.

— Забери, паук, — Бринк, не глядя, швырнул ожерелье Тюну, и тот, не смотря на побитость, ловко поймал жемчуг.

— Тут… на два дня, — уже деловито заявил мой хозяин, взвешивая жемчужные зерна на ладони. — Да, на два дня. С учетом порчи имущества.

— Пошли все вон! — заорал генерал, и Тюна как ветром сдуло.

В коридоре тоже было тихо — похоже, Бринк исчез ещё раньше, не пожелав отстаивать в прямом бою свои финансовые вложения.

Мерсер широким шагом подошел к двери, висевшей на одно петле, с грохотом вернул дверь обратно в проём, запер замок, а портом повернулся ко мне, и лицо у него было…

Я медленно опустила яблоко, которое только что надкусила, вопросительно приподняла брови, а потом не выдержала и хихикнула.

- Очень смешно? — спросил генерал грозно и сделал шаг к постели.

Я выронила яблоко, оно ударилось об пол и закатилось куда-то в угол.

Генерал подходил, сжимая кулаки, будто хотел поколотить и меня.

— Как ты могла, — произнес он с горечью. — Ты мне изменила! С ним!

— Почему вы меня обвиняете? — я не сделала попытки убежать, прикрыться или заслониться руками.

Наоборот, я встала на четвереньки и поползла к краю постели, двигаясь соблазнительно, грациозно прогнувшись в пояснице и обиженно надув губы.

— О какой измене вы говорите, мой господин? — спросила я, поглядывая на генерала из-под ресниц. — Я — всего лишь рабыня, я принадлежу хозяину. За меня заплатили, и тот… ваш друг… взял меня силой, хотя я сопротивлялась.