Я туда не пошла. Это далеко, это змеи, а я была в босоножках…

— В босоножках, — кивнул Асатуров. — И в легком платье. Видеозапись это подтверждает.

— Видеозапись?… Если видеозапись, значит, что-то случилось?

— Полетаева, хватит притворяться, — неприязненно поморщился следователь. — Вы прекрасно знаете, что произошло.

— Я не знаю, что произошло! — в состоянии, близком к панике, мотнула она головой.

Вдруг человека на вершине скалы она видела не во сне, возможно, ей открылось реальное видение. Кто-то кого-то столкнул с обрыва, и вот следователь уже допрашивает ее. Как главного подозреваемого. У которого нет алиби.

— А что произошло у скалы вчера днем?

— Что произошло вчера?… — обессиленно пробормотала она.

— Вчера днем! — резким тоном уточнил Асатуров.

— Ну, мы гуляли у скалы…

— Со своими мужчинами? — скабрезно усмехнулся следователь.

— Что значит, со своими мужчинами?

— Что это значит, мы будем выяснять потом. Сейчас мне нужно ваше признание относительно другого.

— Признание? — Полина вслух взвесила слово, которое резануло слух.

Обычно признают вину, а не какие-то отдельные эпизоды.

— Некто гражданин Шанин толкнул вас в спину, вы едва удержались на ногах.

— Гражданин Шанин? — Полина оторопело кивнула, догадываясь, о ком шла речь.

— Шанин Александр Семенович. Или просто Алик, — подтвердил Асатуров.

— Я должна признаться в том, что он толкнул меня в спину?… Просто в спину? И я просто удержалась на ногах?… Да он меня с обрыва, считай, столкнул, там шею сломать можно было!.. Так, погодите, а почему вы спрашиваете?

Полина потрясенно смотрела на следователя. А ведь она знала, что с Аликом что-то случится. Не зря же ее понесло к чертовой развилке!..

— А до этого Шанин оскорблял вас, — не спрашивал, а утверждал Асатуров.

— Не понимаю, к чему вы клоните… Или понимаю? — Полина пронзительно глянула на него. — Что с Шаниным?

— А вы не знаете?

— Или вы сейчас же говорите мне… — Страшное предчувствие достигло критической точки, у Полины перехватило дыхание, слова застряли в горле. И она, недоговорив, показала пальцем на дверь.

— Шанина столкнули с обрыва!

Если в человека можно вцепиться двумя глазами, то сейчас как раз был такой случай. Асатуров крепко держал Полину взглядом, встряхивая изнутри. Да и она сама вцепилась в него глазами. Чтобы не упасть.

— И вы, Полетаева, об этом знали!

— Во-первых, не знала… А во-вторых, Шанин меня не оскорблял… — совсем неуверенно проговорила она.

— И с двумя мужчинами под камнем вы не лежали? — оскорбительно усмехнулся следователь. — Одна в обнимку с двумя… А молодежь, она политесов не знает, что видит, то и говорит. Вот Шанин вам и наговорил.

— Вы тоже молодежь? Тоже без мозгов? — раздраженно выговорила Полина.

— Спокойно, Полина Игоревна, спокойно. Нельзя же так бурно реагировать на правду!

Только сейчас до Полины дошло, что Асатуров банально провоцирует ее. И проецирует ее поведение на вчерашние события. Если она сейчас дает волю своим эмоциям, то и вчера могла потерять над собой контроль. Хитрый он, коварный. К тому же у него факты. И Джони видел, как она проводила время с Шелестовым и Чистяковым у белой скалы, и сторож пошло усмехнулся в ус, провожая их всех троих взглядом.

— У меня у самой сын, я сама знаю, как ведет себя молодежь. И на Шанина я не обижалась…

— Даже после того, как он толкнул вас в спину?

— Да, я обиделась. Но очень быстро успокоилась. Потому что представила на его месте своего сына…

— И все же у вас имелся мотив отомстить Шанину, — стоял на своем Асатуров.

— Отомстить своему сыну?! — Полина глянула на него как на сумасшедшего.

— Там не было вашего сына. Там был Шанин.

— Так, погодите! — выпустив сумку из руки, Полина приложила пальцы к вискам.

Голова еще не разболелась, но уже обещала лопнуть от сильного внутреннего напряжения. От волнения сдавливало грудь и слабели ноги. Она обессиленно опустилась на стул.

— Если вы не можете вспомнить, я помогу вам. Есть показания свидетеля, установлен факт вашего участия…

— Ну да, свидетель, — удрученно кивнула Полина, вспомнив о дружке Алика.

— Говядин Борис… Вы его знаете под именем Джони. — Асатуров цепко смотрел ей в глаза.

— Он видел мою шляпу?

— Он видел женщину, которая подскочила к Шанину и толкнула его в спину. Все произошло в точности, как это было с гражданином Маркушиным.

— Он не мог меня видеть… А если видел, значит, это была не я.

— А кто?

— Он сам, — кивнула Полина.

Возможно, Джони тяготился дружбой с безбашенным Аликом, а тут вдруг представилась прекрасная возможность избавиться от него с одного толчка.

— Он сам?! — с укором усмехнулся Асатуров.

Казалось, следователь упрекал ее в жестоком отношении к детям. А вместе с тем и в преступном намерении прикрыться своим сыном.

— А разве Джони не мог толкнуть Алика случайно? — спросила Полина.

— Говядин даже не поднимался на камень, на котором стоял Шанин.

— Я бы на его месте тоже бы так сказала, — язвительно усмехнулась Полина.

— Вы на своем месте. И тоже все отрицаете.

— Вы просто не видели этого Алика! Я не буду говорить о его моральных качествах, а скажу, что у этого парня шило в заднице! Он запросто мог толкнуть Говядина просто забавы ради. А Говядин мог толкнуть в ответ. Или толкнуть, пытаясь удержаться от падения… Могло такое быть?

— Говядин видел женщину, которая столкнула Шанина, — качнув головой, жестко сказал Асатуров.

— В шляпе?

— Вы напрасно иронизируете, Полетаева. У вас был мотив, у вас нет алиби, даже при том, что Говядин не мог разглядеть вас в лицо, ваше положение как минимум шаткое. А как максимум я должен вас задержать и взять под стражу до выяснения обстоятельств.

— Вы шутите?

Полина могла поверить, что ее могут арестовать вообще. Но ее могли задержать прямо сейчас, а это уже не укладывалось в голове.

— Могу предложить вам переодеться, — с коварной ухмылкой сказал Асатуров. — Но поскольку вы прекрасно чувствуете себя в горной местности в легком платье на каблуках…

Он взял паузу, подчеркивая трагизм момента или даже всех событий, начиная с убийства Маркушина и заканчивая смертью Полины в отдаленном будущем, в одиночной камере для пожизненно заключенных.

Но, возможно, следователь всего лишь запугивал ее, расшатывал психику, чтобы Полина не могла сопротивляться его натиску.

— Я задержана?

— В целях вашей же безопасности, — криво усмехнулся Асатуров.

— Даже так?

— Отец Шанина уже в дороге, а мужчина он, мягко говоря, неуравновешенный. И со связями. Боюсь, что ваша с ним встреча может закончиться для вас плачевно. Собирайтесь. Купальник можете оставить, а пляжное платье рекомендую сменить на что-нибудь практичное. У вас всего три минуты, Полина Игоревна!

Асатуров качал головой, глядя