— Я не понимаю, почему это так тебя волнует. — Нэнси закрывает рюкзак, собираясь пройти вперёд. — Если ты закончил, то мне пора. Я взрослая, и это наши с ним отношения.

— Ты у него не одна такая. — Слова бьют в цель. И отзываются мгновенной болью. Потому что отец попадает в её самый сокровенный страх. Она только-только открыла Дирку своё сердце. И очень боялась, что как только он поймёт, насколько дорог ей, между ними всё разрушится. — Дирк не будет тебе верен, — продолжает давить отец. — Странно, что ты ещё не поймала его на измене. В участке ходят слухи о его многочисленных романах.

Нэнси с трудом сдерживает слёзы. Плакать перед отцом она не будет, какими бы жестокими не были его слова. По крайней мере она очень постарается сохранить лицо. И остаётся только молиться о том, чтобы отец больше ничего не говорил. Гордон, словно почувствовав, что с неё хватит, отступает к двери.

— Я должен был тебя предупредить, пока не стало слишком поздно.

Из её комнаты Гордон выходит молча, оставляя её наедине с растрёпанными чувствами. Рюкзак выпадает из рук на пол, но Нэнси не приводит это в себя. Она повторяет про себя слова отца, делая акцент на самом болезненном: «Не одна… не одна… не одна». Поднимающиеся к глазам слёзы высыхают, она не станет делать из себя жертву. Не станет той девушкой, которая проплачет весь вечер и в конце концов отключится от усталости. Нэнси хочется «поймать» Дирка, поговорить как взрослый человек, не забываясь от разбушевавшихся эмоций.

Она хватает рюкзак и выскакивает из комнаты. Они встретятся, как и договаривались накануне.

Отец мог ошибаться, он многое ставил под сомнение, но в глубине души Нэнси знала — на данный момент для Дирка она желанная добыча. Но как долго она будет ему нужна? Хочет ли он большего, чем короткая летняя интрижка?

Страх больно кусает. Очень больно.

Погрузившись в воспоминания, Нэнси отворачивается к окну и стирает с щеки слезу. Она не позволит увидеть себя в таком состоянии ни Аарону, ни тем более Дирку. Он разбил сердце не ей, а той девчонке, которой она когда-то была. И которую Нэнси похоронила в тот же день, когда состоялся вспомнившийся ей разговор с отцом.

— Завтракать пойдёшь?

Нэнси, вздрогнув от неожиданности, оборачивается. Дирк стоит в дверях, оперевшись плечом на косяк. Его мягкий голос, совсем ему не соответствующий, заставляет её улыбнуться. У неё ещё есть немного времени, чтобы позволить себе расслабиться. Насладиться запретным плодом.

Просто завтрак. Потом она снова станет собой.

Настоящее

Стоит зайти в дом, как меня резко толкают к стене. Не будь я уверена в том, что Дирк не смог б меня опередить, подумала бы на него. Такие резкие выпады вполне в его духе, даже при условии, что на некоторое время мы заключили перемирие.

— Здравствуй, Нэнси. — Профессор складывает руки перед собой, без жалости наблюдая за тем, как я потираю ушибленное плечо. Впрочем, глупо ждать от него жалости. Он всегда относился ко мне так, будто я выкована из железа. — Я думал, мы с тобой пришли к единому мнению по поводу твоих игр с законом.

— Кажется, это касалось игр в качестве Воровки. Вылезать я не собираюсь, — про себя добавляю: «пока что».

Пусть улягутся страсти и тогда, возможно, я смогу разыграть ещё одну партию или несколько, а, может, вообще, сдамся. Эмоции, которые захлестнули в последнюю встречу с Дирком, его нежность и возможность быть снова с ними втроем кружат голову. Это не просто фантазии.

— Я говорил и про твои увлечения, Нэнси. Ты отвлекаешься из-за них и теряешь концентрацию. Трахаться с ними — приятно. Но рядом с ними ты размякаешь. Или ты только и ждёшь, что тебя поймают? Это приведёт ко мне, к тому, что мы делаем вместе. Все наши планы пойдут к коту под хвост!

— Я знаю, что можно говорить и делать, а что нет. Не надо повторять мне одно и то же.

На самом деле Профессор прав, но я не признаю этого вслух. Парни влияют на меня, было бы глупо отрицать очевидное. Я уже не уверена в сделанном выборе, в собственных мыслях, чувствах и даже воспоминаниях. И всё чаще спрашиваю себя: так ли мне нужно то, чем я занимаюсь, становясь Воровкой?

Долгое время я не пыталась анализировать нашу связь с Профессором. Она была рождена болью и желанием сделать что-то стоящее, даже если ради этого пришлось нарушить нормы морали, которые в меня вкладывал отец или которые защищали Дирк и Аарон. Не нарушая закон, я бы не смогла делать то, что делала. Или Профессор заставил меня поверить в это? Так ли хорошо я его знаю?

— Я не напоминаю, Нэнси. Я приказываю тебе отказаться от общения с ними! Ты ведь собираешься продолжать «работать» и улучшать мир? Или останешься на уровне игрушки, которая раздвигает ноги и вылизывает чьи-то яйца?

Меня осеняет простая и гадкая догадка — Профессор наблюдает за мной, и не только за передвижениями, но и за тем, что я делаю в доме. Даже здесь я не остаюсь в одиночестве.

— Где камеры? — Я никогда не повышала на Профессора голос. Он словно играл роль отца для Воровки, и я вела себя соответствующе.

Но больше я не чувствую той связи, которая держала меня в рамках.

— Тебе станет легче, если ты узнаешь?

Не дождавшись моего ответа, Профессор, не снимая обувь, идёт в комнату, заставляя меня следовать за собой. И это бесит. Как бы я не была зла на него, всё равно делаю так, как он задумал.

— Так где?

— Везде, Нэнси. — Профессор безусловно гордится собой, это видно по его лицу. Он счастлив, унижая меня. — И ты ведь знаешь, что это значит?

Я-то знаю. Теперь он в любой момент может слить не только меня, но и парней. И даже монтажа не понадобится. Отец не станет защищать их, если увидит видео. Аарон и Дирк вылетят из полиции быстрее, чем успеют хоть что-то сделать. Ещё и попадут под внутреннее расследование. А отец…. Отец будет в шоке, и вряд ли его сердце выдержит. Последние анализы и УЗИ мне совершенно не понравились. Данные я совершенно случайно увидела среди почты и счетов на столе отца. Обсуждать со мной состояние своего здоровья он бы не стал, и я смолчала о том, что узнала правду. Он хотел оставаться несокрушимой скалой в моих глазах, и я не нашла в себе сил лишить его этой иллюзии.

— Я всё знаю, Профессор. — И начинаю думать, что он решил вывести меня из игры. Всё то, что я знала о нём, постепенно складывается в целую картинку. — Куда делась девушка, которая жила в этом доме до меня? Она занимался чем-то похожим?

Мой план в нападение вряд ли закончится так, как я хотела. Да это и не было планом — лишь возможность зацепить за живое и показать, что и я кое-что знаю. Заехав сюда четыре месяца назад, я познакомилась с соседями и расспросила их про предыдущего владельца. Ненароком и ненавязчиво. Этому меня научил Профессор.