готовые на всё. У дверей нас встречает пара вооружённых парней. Они кивают Соне и с подозрением смотрят на меня.

– Это со мной, – Соня прижимается к моему плечу.

– Как угодно, – равнодушно роняет один из парней и обращается ко мне. – Руки подними и ноги расставь.

На задворках сознания мелькает, что не поздно ещё соскочить, но вдруг я вижу на сцене две знакомые одинаковые фигурки. У меня перехватывает дыхание. Если сейчас откажусь, меня выпрут без лишних разговоров. Что эти обезьяны здесь делают? Они в постелях давно должны лежать и видеть розовые сны. Позволяю себя обыскать без лишних разговоров.

– Проходи.

Иду в зал, но Соня хватает меня за руку.

– Нам наверх.

– Это быстро? – спрашиваю её сквозь зубы.

– Быстрее, чем сказать «печень верблюда».

– Пошли, – ступаю вслед за Соней на красную дорожку, ведущую к лестнице.

На втором этаже Соня без стука входит в первую же дверь, и у меня перехватывает дыхание. За столом будто наш Егор сидит, только не седой и лицо цело. На вид ему не больше сорока. Темноволосый, широкоплечий, с хмурым взглядом, он вертит в руках бокал с янтарного цвета жидкостью и негромко беседует с двумя мужчинами в идеально скроенных костюмах. Увесистые золотые перстни на пальцах и холёные самодовольные лица всех троих просто кричат об их состоятельности.

– Это ещё кто? – грохает стакан на стол двойник Егора.

– Мой жених! – Соня гордо вскидывает голову и светски улыбается. – Лука, познакомься, это мой отец. Адамур Багратович.

Кровь приливает к щекам, так мы не договаривались, но здесь, видимо, понятие «парень» приравнивается к понятию «жених» автоматически.

– И давно? – откидывается в кресле Адамур Багратович, меря меня точно таким же взглядом, как и его дочь полчаса назад.

– Какая разница? – вспыхивает Соня. – Мне плевать на ваш уговор с Аскеровым. Я не ярмарочный конь!

– Соня, – оживает один из бородачей. – Твоей кровью, можно сказать, скреплён договор между семьями. Не дури.

Соня топает ногой, но вдруг лицо её озаряется довольной улыбкой. – Своей кровью я сегодня скрепила договор с семьёй Луки.

Я не успеваю перехватить её руку, и она выхватывает из заднего кармана моих штанов трусы точно белый флаг.

– Так господин Аскеров должен был вынести простыню с моей кровью? Нате! Ешьте!

Глава 16

Адамур

– Успокоились все! – выставляет ладони вперёд белобрысый щегол.

– А кто-то здесь нервничает кроме Сони и тебя? – нажимаю кнопку вызова охраны под столешницей и достаю из кобуры пистолет. Навожу на наглеца и снимаю с предохранителя. – Ты чьих будешь-то?

– Фрола Горина человек. Слышали про такого? – хорохорится белобрысый.

– Он юрист при Горине, – добавляет Соня с таким видом, будто привела не жениха, а коня на продажу. – Живёт в его доме. Родственник!

– Ваш коллега, – говорю Осману и Эмиру, держа белобрысого на мушке.

– Горин сильный чел, – кивает Осман, надевает очки и открывает ноутбук. – А ты Соня далеко не дура. Если парень его родственник, то этот брак принесёт больше прибыли, чем с Аскеровым.

Распахивается дверь, и моего потенциального зятя прошивает мощный разряд тока. Один из охранников подхватывает обмякшее тело. Убираю пистолет.

– Ты что наделал? – визжит Соня, бросаясь с кулаками на одного из парней.

– В дальнюю комнату закрой её пока! Будет орать, кляп в рот засунь! – Затыкаю уши. Жду пока дверь закроется, и визг утихнет.

– Припрячь аргумент, – киваю Эмиру на трусы и приказываю охране: – Обыщите пацана.

Мне на стол ложатся ключи и документы от машины, паспорт, телефон. Раскрываю ксиву:

– Лука Молодцов, – листаю страницы, – Санкт-Петербург, не женат. Какие будут предложения, господа?

– Да, я тебе хоть сейчас распечатаю на них свидетельство о браке. Альянс с Фролом Гориным сулит немалые выгоды.

– Пробей информацию на этого пацана, – киваю я, мысленно уже провожая Соню замуж в семью Горина. – Поиграем с питерским магнатом. Вот только, что сюда этого парня занесло и как давно он вышел на мою дочь?

– К полудню соберу информацию, – обещает Осман, скользя взглядом по монитору. – Лука здесь не один. Фрол всей семьёй сегодня приземлился в Сочи. В новостях сразу вылезло.

– Распечатай мне свидетельство о браке на этих голубков. Чтобы сразу быку кольцо в нос вставить, – раскуриваю сигару и киваю охраннику: – Господину Молодцову наручники наденьте и в комнату рядом с невестой определите. Рот заклейте, чтобы не орал. Есть там внизу что-нибудь стоящее?

– Да, – кивает охранник, обернувшись в дверях. – Две близняшки. Зелёные совсем.

– Восемнадцать есть?

– Конечно! Мы же всех опрашиваем. Блондинки натуральные.

В яйцах стреляет, к бою готов. Перебираю пальцами, словно в руках уже дрожат две лилейные шейки.

– Дивно! Обеих в красную спальню. Я сейчас приду взглянуть.

Осман поднимается и вставляет официальный бланк в принтер. Нажимает пуск, проверяет данные, ставит подпись, печать.

– Готово.

Эмир, поглаживая бороду, прислушивается к девчачьим крикам из коридора:

– На близняшек спрос хороший. Может в продажу их?

– Себе заберу. Надо же кого-то воспитывать! Егор в армию свалил, Соня тоже последние дни в доме доживает. Можно теперь себя всласть потешить.

Осман качает головой.

– Данные бы на них пробить. Куклы залётные. Видел их в баре. Не припомню у нас таких.

– Да ладно! – предвкушаю сразу два сладких ротика на своём члене. Штаны тут же натягиваются, приятная нега растекается по телу. – Залётных редко ищут. Докуролесились, считай, девочки. Близняшки-блондинки! Что-то много белобрысых набежало для одной ночи. Всё, друзья мои. До завтра!

Встаю и пожимаю Осману с Эмиром руки. Иду в спальню, получившую своё название из-за красных шёлковых обоев. Толкаю ногой дверь. На кровати с чёрной решёткой вместо спинки сидят, прижавшись друг к другу, две напуганные девчушки. Четыре серых глаза таращатся на меня из-под длиннющих ресниц. Сквозь одинаковые белые топики проступают соски, а из-под джинсовых мини-юбок торчат бесконечно длинные ноги. Дух захватывает, как представлю их на своих плечах. Свеженькие девочки – под ярким макияжем скрываются совсем юные моськи. Красотки явно не растраханные. Если целки, так вообще красота. Охрана им руки связала и рты заклеила. Нащупываю презервативы в кармане пиджака. Чпокнуть барышень, что ли, по разу или прежде жалобы на жизнь послушать? Нет! Никаких криков. Сегодня хватило визгов Сони.

Подхожу к кровати и поднимаю за плечо одну из красоток. Она дрожит, как лань, но пытается вывернуться. Вторая вскакивает и мычит сквозь скотч. Даю обоим по лёгкой оплеухе и толкаю на постель.

– Тише, курочки, хорошо поработаете этой ночью, будете жить в богатом доме. Иначе будущее ваше туманно!

Близняшки мечутся по постели, как перепёлки в силках. Не спешу развязывать им руки. Глаза разбегаются – с какой начать?