— Нет, мы в курсе, — перебил ее Родерик. — И ты полагаешь, что менструальная кровь могла попасть на гексаграмму?

— Я не полагаю. Так оно и было, — заявила Мисси.

— Погоди… Но у Миранды проблемы по-женски! — вспомнил он. — Меня предупреждали, когда я собирался на ней жениться. Ты путаешь, у нее не было периодов… Впрочем, еще мне говорили, что это из-за хаоса, и после Лабиринта все должно стать как надо…

— Значит, кровь менархе, — подытожил Моррен. — Один из самых сильнодействующих компонентов. Какой из лучей был активирован?

— А вот этого не скажу, — вздохнула Мисси. — Не особо я приглядывалась, да и темно было… Но вообще-то Миранда шастала туда-сюда, так что теоретически на любой. Может, разве что кроме воздуха. В ту сторону вы головой лежали, а Миранда старалась через голову не переступать. Хоть какие-то понятия в ней есть.

— Прекрасно, — кивнул Моррен. — Воздух. Значит, хотя бы дышать я без нее смогу.

— Но я не уверена, — добавила она.

* * *

— А он подготовился…

Миранда выглядела слегка безумной, расхаживая туда-сюда по дощатому полу моей гостиной: глаза горели фиолетовым особенно ярко, а распущенные белые волосы взметались при каждом резком повороте. Разворачиваться ей приходилось часто — комнатка маленькая.

— У тебя тут совсем мало места! — возмутилась подруга. — Прошлый дом был куда больше. И пол холодный. Хотя бы ковер могла забрать?

— Не могла, — отрезала я. — Давай дальше. Может, все, что ты перечислила, и правда было нужно? В крыле некромантии очень узкие окна, а в некоторых кабинетах их нет вовсе. Вы бы без свечей ничего не рассмотрели. Музыка часто используется при медитации.

— Вино, — напомнила Миранда. — Очень дорогое вино.

— Наверное, Изергаст богатый, — предположила я. — И ему та бутылка — тьфу. А то, что он снял рубашку, еще ни о чем не говорит. Рурк вон после тренировки с парнями тоже майку стащил, однако его ты не спешишь обвинять в домогательствах.

— Ты вообще видела Рурка? — поинтересовалась Миранда. — Сплошная шерсть. А от Изергаста глаз не оторвать. И волос на теле почти нет. Кстати, судя по ним, до Лабиринта он был брюнетом.

— Значит, красивый?

— Да. И знает об этом, зараза. Потому и разделся. А никак не в учебных целях.

— А татуировка?

— Предлог. Вот зуб даю — предлог.

— Но почему тогда он не прогнал Эрта? — засомневалась я. — Все же как-то неудобно, когда рядом еще кто-то, пусть и в гробу.

— Изергаста таким не смутить, — хмыкнула Миранда. — Мне нужен план, Арнелла, как не дать мастеру секса. Пока на ум приходят только железные трусы.

— Миранда, он не станет тебя насиловать, — возмутилась я.

— Не станет, — согласилась она. — Не похож Изергаст на насильника. А вот на хитрого котяру похож. Он постарается сделать так, чтобы это вышло вроде как добровольно. Он применил что-то вроде ментальной магии, и я сама расстегнула блузку. Уверена, это незаконно!

Она остановилась и погрозила кулаком куда-то в окно, а я вспомнила, как после срыва Хлои, когда мы с Родериком запечатали бедную девушку, мастер Изергаст смотрел мне в глаза, уверяя, что все хорошо, и я сразу ему поверила и успокоилась, и уснула как дитя…

— Он может, — кивнула я. — Тогда не трусы тебе надо, а очки. Какие-нибудь с защитой от магии.

— Список! — торжественно объявила Миранда, садясь за мой стол и кладя перед собой чистый лист бумаги. — Трусы тоже запишу на всякий случай. Может, в библиотеку заглянуть? Наверняка где-то есть перечень артефактов против секса.

— Артефакты самим сделать сложно, — охладила я ее пыл.

— Можно купить. Я, конечно, не мастер, как Джаф, но и моей стипендии хватит.

— Никто нас не выпустит в Фургарт с этим комендантским часом. И если Изергаст применит магию, то есть риск, что ты сама эти противотрахательные трусы снимешь и ему вручишь.

Миранда насупилась, но, покрутив в пальцах карандаш, не стала спорить.

— Может, есть какое-то волшебное слово? — неуверенно предположила я. — Типа тех, что мы на бытовушке учим, только с действием против, ну, мужского достоинства.

— А ты коварная, — одобрила Миранда, повернувшись ко мне, и фиолетовый отблеск в ее глазах стал мягче. — И правда, можно ведь с другой стороны зайти. Не защищаться, а сделать так, чтобы ему нечем было атаковать. Пишу, — она склонилась над списком, — волшебное слово. Хотя я о таком не слышала, но вдруг. А вот эликсир, убивающий влечение, быть обязан. Я слышала, есть зелья, что разжигают страсть, значит, должно быть и такое, которое тушит.

— В крыле анимагии надо поискать, — кивнула я.

— Угу, у них это насущная проблема, — проворчала Миранда, записывая. — А помнишь, как Изергаст вокруг Айрис вился? Моя маленькая некроманточка… Буду ждать тебя после Лабиринта…

— Думаешь, это он ради повышения уровня?

— А ради чего? — фыркнула она. — Ему вообще все равно — кого, главное, чтоб стихия подходящая. Ты бы видела, как он юлил… Его прямо из крайности в крайность бросало: целомудрие — жизненное кредо, но давай-ка переспим здесь и сейчас.

— Родерик говорил, что нужны чувства, — сказала я, изо всех сил сохраняя равнодушное выражение лица. — Чтобы стихия перешла. Уровень тоже просто так не повысится, думаю.

— Напишу это следующим пунктом, — ухмыльнулась Миранда. — Скажу, без любви ничего не выйдет. А потом навру, что предпочитаю толстых рыжих карликов. Или вообще — женщин. Такое тоже бывает. Как он тогда извернется?

— Либо можно попробовать стать непривлекательной для него, — предложила я. — Изергаст кажется довольно брезгливым и высокомерным. И если, к примеру, не мыться после тренировки…

— Арнелла, ты гений! — с восторгом перебила Миранда. — Он заметил, что у меня волосы после душа влажные, и похвалил. Больше этого не будет. Треники, грязная потная майка… Может, у Рурка стащить? Или у кого-нибудь из парней…

Я подошла и глянула через ее плечо.

— За девственность? — с удивлением прочла я вверху.

— Решила дать название этой битве, — ответила она. — Как у всех великих войн, у нее должно быть имя.

— Миранда, но ты ведь не собираешься оставаться старой девой, — осторожно предположила я.

— Конечно, нет.

— И Джафа прощать не хочешь.

— Он и не просил прощения. Видела его мельком, когда шла к тебе. С кудряшкой-воздушницей.

— А мастер Изергаст тебе нравится.

— Кто сказал?

— Ты сказала. Еще на первом семестре. Да и сейчас говорила, что он красивый.

— О, ты бы видела, — покивала Миранда. — Мышцы как на скульптуре, даже вот тут сбоку и здесь, — она покрутилась на стуле, тыча пальцем куда-то себе подмышки и в спину. — Но при этом не грузный, а стройный, гибкий такой. Ходил туда-сюда, глаза сверкают, грива белая назад. Просто обалдеть. Надеюсь, на следующем занятии он тоже разденется.