требования: интерьер должен быть посредником между общественным и интимным. Все подсобные помещения находятся внутри толстого периметра, внутри которого помещены основные помещения.

Нестандартная идея обнародована, мутация налицо, продукт явно образного, аналогового мышления. И вот теперь уже можно включать цифровое мышление, брать в помощники компьютеры и создавать много самых разных (многие из которых окажутся более совершенными, чем исходный образец) архитектурных вариантов. Оказывается, что в самом, казалось, простом архитектурном объекте потенциально содержится неисчерпаемое море смыслов, способных стать идеями для сотворения мутаций. Уже упоминавшийся мной японский архитектор Шигеру Бан предложил еще одно совершенно неожиданное архитектурное решение. Мы всегда считали само собой разумеющимся, что сначала возводится здание и лишь после этого оно наполняется оборудованием и мебелью. То есть сначала экстерьер, и только потом интерьер. А Бан осмелился эту формулу перевернуть вверх ногами. Он организовал строительный процесс в обратном порядке. (Рис. 8–08).

Сначала делается фундамент и площадка, на которую постепенно устанавливаются мебельные элементы, равные по высоте размерам будущих помещений, и после завершения строительства функционирующих одновременно и как несущие конструкции и как ограждающие, и как мебель.

Не единым физическим удобством жив человек. Во время ленинградской блокады вопрос о кулинарии попросту не существовал. А некоторые из выживших потом умирали от вполне объяснимого резкого переедания. Мы долго жили (а многие и сейчас живут) в условиях огромного «недоедания» жилой площади. И понятна психология, что очень хорошее жилище – это просто намного более просторное. Однако это всего лишь ощущения переходного периода к более «нормальному» состоянию жилищной обеспеченности. И тогда оказывается, что одними квадратными метрами дело не ограничивается. Для каких-то людей психологические факторы становятся даже более важны, чем физический комфорт. Вот тут-то и открывается широкое поле для новаторства, выливающегося в архитектурно-дизайнерские мутации.

В 1990 году архитектор Ф. Скуде спроектировал односемейный жилой дом, в котором, предусмотрел помещение, которому вообще нет пока еще названия. Это центральная круглая комната, вокруг которой скомпонованы все остальные комнаты – кухня, столовая, спальни и т. п. (Рис. 8–09). В центре этого помещения установлен необычный объект, являющийся одновременно и архитектурным, и дизайнерским. Именно этот объект и является основной «изюминкой» эксперимента. Внутри него сделана лестница, ведущая на специально оборудованную площадку под самой стеклянной крышей. Дело в том, что у хозяев дома есть довольно необычная психологическая особенность – они любят общаться днем с облачным небом, а ночью – со звездами, со Вселенной. И архитектор спроектировал дом адресно с учетом психологии, причем психологические требования определили характер интерьера в большей степени, чем чисто функциональные.

Еще более удивительным образцом архитектурной мутации является жилой дом, под очень непривычным названием «Дом ожидания смерти». Однажды к архитектору пришел человек и обратился с такой просьбой: «Я умру лет через 15. Я нашел небольшой участок земли на берегу океана, и прошу Вас спроектировать и построить на нем дом, в котором смогу ожидать прихода смерти. В момент, когда я умру, будет не закат, а восход солнца. И когда настанет последний момент, я посмотрю на океан, подниму якорь и поплыву на корабле. Это будет прекрасное путешествие духа по волнам бренного океана к берегам истинного Я.».

Заказчик не был ни очень старым, ни безнадежно больным человеком. Можно лишь с уверенностью утверждать, что подобная просьба исходила из глубинных основ японской философии, в которой отсутствует страх перед смертью и которая рассматривает смерть всего лишь как естественный переход в нечто иное. Архитекторам понадобился немалый срок и немалые усилия нестандартно мыслить, чтобы попытаться осознать пожелания клиента и воплотить в жизнь все чаяния и надежды в ЕГО Доме Ожидания Смерти (Рис. 8–10).

Источником вдохновения для архитекторов при разработке такого необычного проекта служили символы Жизни, Смерти, Океана и Свободы. Концепция здания основана на желании заказчика провести последние годы в месте, которое позволит угасающей жизни плавно и осмысленно перейти в ее другое качество.

Приведенные примеры невольно ставят принципиальный вопрос о смысле архитектурно-дизайнерской деятельности. Изменяя среду своим творчеством, архитектор и дизайнер изменяют жизнь человека и не только человека. В этом отношении чрезвычайно показателен пример одной из работ архитектурной группы West8. До бедственного наводнения 1953 года голландская провинция Зееланд представляла собой архипелаг из больших островов связанных приливами и отливам, что регулярно создавало определенные неприятности. Чтобы избегать их, было решено сократить береговую линию на 700 км с помощью дамбы, а получившуюся территорию засыпать песком. Однако в последний момент решили дамбу не строить, а вместо этого возвести антиштормовой барьер, который может быть закрыт в случае очень высокой воды.

Барьер завершили в 1986 г. За прошедшие годы здесь сформировался новый на 100 % рукотворный ландшафт, включающий появившиеся озера, дамбы, побережья, рекреационные территории, новые жилые образования и промышленные территории. Архитектурной группе West8 предложили разработать проект трансформации песчаных поверхностей в искусственные дюны. Однако вместо этого архитекторы решили на месте огромных площадей насыпанного песка создать огромное плато покрытое раковинами двух цветов – белого и темного (Рис. 8–11).

Эта территория оказалась идеальным местом для плавающих птиц, когда вода поднимается слишком высоко. Но самое интересное – выяснилось, что после завершения этого архитектурно-дизайнерского ландшафтного творения разные птицы стали вести себя по-разному, выбирая именно те места, которые создают для них наилучший камуфляж, то есть белые птицы выбирают места с белыми раковинами, темные – с темными.

Ученые выяснили, почему это происходит. Но меня в этом примере заинтересовало несколько иное. Я очень часто использовал эту иллюстрацию в своих лекциях и говорил студентам: Смотрите, жизнь даже птиц частично изменяется в результате нашего творчества. Можно ли сомневаться, что своими творениями мы неизбежно так или иначе изменяем жизнь людей.

Что по большому счету хочет человек? Конечно, сначала удовлетворить первичные физические потребности. А потом? А потом ему хочется счастья. Ему хочется чуда. «Если душа человека жаждет чуда, сделай это!»

А. Грин. Алые паруса.

8-1. Domus 1999, No.811

8-2. Сигэру Бан: «Удовлетворение от воплощенного коммерческого или гуманитарного проекта – одинаково» Электронный ресурс./ https://archi.ru/world/73353/sigeru-ban.

8-3. Akira Shibuya. – The Japan Architect. 1967. No.127.

8-4. Жилой комплекс в Японии, меняющий судьбу Электронный ресурс. http://udivitelno.com/doma/item/213-bu

8-5. Architecture and Urbanisme (Japan). 2006, No.426

8-6. Architecture and Urbanisme (Japan). 2006, No.426

Размышление Девятое