Когда Саша объявил о назначении его главным и единственным поваром, парень чуть не расплакался:

— Я с немцами воевать хочу, а меня — к плите. Что я после войны родне скажу? Спросят ведь — как воевал? Сколько врагов уничтожил? А я с черпаком у котла? Несправедливо!

Как могли, Саша с комиссаром уговаривали парня.

— Пойми, для бойца вкусная и сытная еда — первое дело! Плохо повар приготовит — у бойца в неподходящий момент живот прихватит. И что тогда? Не выполнит он боевое задание! Да повар для партизана главнее всех, второе лицо после командира. Ну а что касается боевых операций, то участие принимать будешь — это я тебе обещаю!

— Правда? Не обманете? — Шулевич всё ещё с недоверием смотрел на Сашу.

— Скоро будем железную дорогу взрывать — тебе доверим кнопку на подрывной машинке нажать. Так что пущенный под откос поезд занесёшь на свой счёт.

Только тогда парень согласился.

Сообща соорудили лёгкий навес, сделали под ним небольшую печурку. Готовить стало удобнее. Было уже однажды, когда при приготовлении пищи на костре внезапно хлынувший дождь залил костёр, и отряд остался без горячей пищи. С той поры, если позволяла обстановка, на обед у партизан всегда была горячая пища.

И насчёт железной дороги Саша сказал не для красного словца. После того, как в отряд прибыли новобранцы и принесли с собой тротил и подрывную машинку, он только о том и думал. Никакой взрыв на артиллерийском складе не перевесит диверсию на железной дороге.

В мирное время, а тем более в военное, железные дороги и шоссе — своего рода сосуды, питающие фронт. Перережь их — и сорвутся многие военные операции, увеличатся потери личного состава. Фронт всегда, ежесуточно, в любую погоду требует поставок боеприпасов, топлива, продуктов, техники, эвакуации в тыл раненых. Потому охраняются дороги всегда со всем тщанием. Понятно, от взрыва одного пути фронт не замрёт, но ведь и партизанский отряд в тылу немцев не один. То в одном месте рванёт, то в другом обрушится… На восстановление время уходит, силы, труд и деньги. Любая война — это люди и деньги.

Вот и решил Саша пойти к железной дороге, чтобы разведать обстановку. С собой взял молодых партизан — Кирьянова и Студенца. Надо молодёжь натаскивать. Если их всё время на базе держать, то в дальнейшем толку с них не будет. Бойцы должны воевать, а не проедаться в лесу.

Саша заранее приготовил маскировочную сеть из рыбацкой, вплёл в неё пучки травы, листья, веточки.

— Что-то ты мудришь, командир! — подначил его Покидько.

— А вот мы сейчас проверим. Я из схрона выйду и далеко уходить не буду — не дальше пятидесяти шагов. Через пять минут все желающие пусть попытаются меня найти. Времени для поиска даю четверть часа. Кто найдёт, получит мой пистолет.

Искать вызвались все — кроме разве что часовых. Впрочем, их в схроне не было.

Закончив приготовления, Саша выбрался из схрона. Он отбежал шагов на двадцать, влез на дерево, устроился на развилке и накинул на себя сеть.

Вскоре из схрона выбрались партизаны. Среди них были комиссар Покидько, старшина Шередин и сержант Рогозин. Они разбрелись от схрона в разные стороны. Осматривали едва ли не каждую кочку.

Саша смотрел сверху на это броуновское движение, и его душил смех.

Двое молодых партизан встали прямо под деревом.

— Нет командира здесь. Наверняка дальше оговорённых полусотни шагов ушёл.

— Не, он не такой. Ищем плохо.

— Так и сержант со старшиной найти не могут, а они поопытнее нас.

— Тогда чего стоим? Вдруг нам повезёт?

Партизаны ушли, а Саша перевёл дух. Хоть задание и учебное, а интересно.

Прошло отведённое время. Покидько вышел на середину и встал недалеко от навеса над печью.

— Всё, командир, сдаёмся!

Саша спрыгнул с дерева.

Молодёжь взвыла от возмущения.

— Мы так не договаривались, чтобы на дереве!

— Разве с врагом договариваться надо? Его требуется перехитрить! Вам наука будет, а пистолет при мне останется. Эх, вы! Ни один голову не поднял, все только под ноги смотрели.

Следующим утром Саша и с ним двое партизан ушли к железной дороге. Направление можно было не спрашивать. Когда шёл поезд, до расположения базы долетал едва слышимый глухой звук. И гудки паровозные различимы были.

К полудню они вышли к железной дороге. Немцы и в самом деле предприняли серьёзные меры по охране пути. С обеих сторон от насыпи на сотню метров был вырублен под корень лес. А понаблюдав, партизаны установили, что каждые полчаса по чётному пути проходила мотодрезина с солдатами. Потом она же шла по нечётному пути назад.

За день наблюдения прошло около десятка поездов в сторону фронта и немногим меньше — в тыл. Причём перед каждым паровозом шла платформа с мешками, набитыми землёй. Если на путях будет установлена мина нажимного действия, она сработает под платформой. Тяжёлый паровоз просто столкнёт с пути повреждённую платформу, а кусок разрушенного рельса проскочит по инерции.

При взрыве мины весом два-пять килограммов тротила из рельса выбивается кусок сантиметров тридцать, а то и меньше. Всё зависит от грамотной установки, а, стало быть, от опыта минёра и самого рельса. Это только непосвящённому кажется, что все рельсы одинаковы. Как бы не так.

Для пути с большой нагрузкой рельсы кладутся марки Р65, а, к примеру, на подъездные пути — Р35. Цифра указывает на вес одного метра рельса. И шпалы на нагруженных перегонах кладутся чаще.

Поезд лучше подрывать на уклонах или кривых участках. А самый большой урон поезду наносит взрыв на мосту. Тогда немцам придётся восстанавливать и мост и рельсы. Да ещё попробуй расчистить завал вагонов, собрать уцелевшую технику.

Мост — лакомый кусок для любого диверсанта. Но и охраняется он всегда караулом с обеих сторон. И никто из гражданских по мосту не пройдёт — ни женщина, ни старик. Срежут их из пулемёта ещё на подходе.

Был на железной дороге мост, пошли к нему партизаны. Вот только как подобраться и взорвать его? На въезде-выезде — пулемётное гнездо, караул не меньше пехотного отделения. Чтобы их перебить, силёнок у отряда не хватит. Известно ведь, на одного человека в обороне не меньше трёх наступающих быть должно. Но потери будут ужасающими. Кроме того, немцы по телефону могут вызвать подмогу с ближайшей станции. Тогда придётся уносить ноги — если ещё будет кому.

Есть ещё два варианта подрыва: подобраться по реке — вплавь или на лодке — к «быку» и заложить под него заряд. Если у немцев прожектора есть, тоже рискованный вариант.

Или же подобраться по рельсам. Если охрана не подпустит гражданских, то может подпустить своих, немцев в форме.

А ещё лучше — на дрезине подобраться.

Сашу эта мысль заинтересовала. Может, и авантюра, однако может и получиться. Только надо каждую мелочь продумать.