поэтому выхожу я в длинном черном платье на тонких бретельках, с разрезом на бедре и босоножках на шпильке. Маме, что, понравилось выдавать меня замуж? Хочет еще раз или цель какая-то другая? Иначе объяснить выбор одежды не получается.

— Это что на тебе? — уточняет Дерек, рассматривая меня с непонятным выражением лица. На нем жалось? Недоумение? В общем, совсем не те эмоции, которые хочет видеть красивая,  хорошо одетая женщина.

— Что привез! — раздраженно отвечаю я и залезаю на первое сиденье платформы. Мог хотя бы промолчать. Впрочем, долго  злиться не получается. Внезапно приходит понимание — мы едем домой! Это же просто отлично!   Я в предвкушении. Очень надеюсь, мне разрешат вернуться.

— Ты подозрительно довольна, — замечает Дерек, а я пытаюсь спрятать улыбку.

— Ну и? — спрашиваю у него. — Любить дом — это преступление?

— Я думал, тебе эти чувства неведомы, — парирует он, а  я обиженно отворачиваюсь к окну и вместо продолжения разговора слышу изрядно раздраженное: «Да!»

Подскакиваю от неожиданности и разворачиваюсь к законнику. Перед Дереком снова висит руна вызова. Мне кажется, он постоянно кому-то нужен.

— Нет, — отвечает законник. — Это неразумно. Я не один. Да, со мной она. Да, этого требует ситуация. — Молчание. — Хорошо!

Дерек ругается и резко меняет траекторию движения. Я, взвизгнув, отлетаю к окну.

— С ума сошел? — возмущаюсь, потирая ушибленное плечо.

— Прости, — отзывается он, кажется, даже вполне искренне.

— Куда мы едем? Дом в другой стороне. И, вообще, что это сейчас было?

— На три минуты заскочим ко мне, — коротко и недовольно отвечает Дерек. — Начальство требует срочно отчет. У меня не одно расследование, так-то.

— Ну, сразу бы и сказал. Зачем психовать?!

— Я не люблю, когда на меня давят. И я не хочу ехать к себе. Там может быть опасно.

— Кому?

— Тебе.

— Давай, спрячусь? — предлагаю я, тронутая заботой, и начинаю стекать по сиденью вниз. — Только у тебя тут грязища.

Дерек закатывает глаза, но не спорит, а я, оказавшись на полу, накидываю на себя едва заметный полог. Зря меня, что ли, учили. Правда, очень быстро мне надоедает сидеть, нюхать пыль и любоваться коленкой Дерека, я даже думаю выползти, но мы останавливаемся, и мне на голову опускается тяжелая рука законника. Видимо, он все же оценил мою маскировку и так намекает, чтобы я не высовывалась. Еще вчера я бы не стала  сидеть на полу платформы, но сейчас мне слегка страшно. А если действительно за мной началась охота, чтобы давить на папу? Пытаются подставить, увезти в Нагдад, да и кто знает, что им еще придет в голову? Поэтому приоритеты меняются, и я послушно замираю, а потом раздается странный звук, вскрик, падание и чужие голоса.

В платформу кто-то бесцеремонно заглядывает. Я усиливаю защиту и стараюсь не дышать, вознося хвалу предкам, которые даровали мне хороший магический резерв.

— Как нет? — шипит один — Нам же сказали, он будет с ней, — и я понимаю, ищут меня, но, к счастью, не видят.  Вопрос — что с Дереком?

— Ну, значит,  твой информатор наврал! — отвечает другой. — Давай валить отсюда, мы зря грохнули законника, сейчас кто-нибудь нас заметит!

Я слышу, как они удаляются, переговариваясь. Дерека не видно. Куда делись люди с улицы непонятно. То ли прячутся, то ли на работе! Что за мир!?

Выжидаю еще чуть-чуть и осторожно, не снимая полог, который  практически бесполезен, переползаю на  водительское сиденье животом. Даже дышать боязно. А вдруг нападающие не ушли? А вдруг Дерек мертв? Дверь платформы открыта. Я свешиваюсь вниз к земле и натыкаюсь на безжизненное тело Дерека. Вижу на его виске кровь. Лицо бледное, синеватые губы. Становится страшно. Но грудная клетка едва заметно вздымается. Дышит. Приложили его хорошо и, похоже, не только физически, но и заклинанием. Причем каким-то хитрым. Застать законника врасплох и вырубить одним ударом… ну это не каждый может, а меня искали два каких-то дилетанта. Не вяжется, а значит, скорее всего, какой-то артефакт. Очень плохо. Руки трясутся, мутит, но я понимаю, не могу тут бросить законника. Нужно срочно что-то придумать, а одна я его в платформу не затащу.

— Девушка, вам помочь? — У платформы показывается мужчина. Он выбегает откуда-то из-за угла, и я едва сдерживаюсь, чтобы не пальнуть в него заклинанием. Нельзя же так пугать!

«Я вишу, практически с грудью наголо над безжизненным телом мужика… вот как ты думаешь? Нужна мне помощь или все идет по плану?»  — думаю я, а доброжелатель продолжает докапываться.

— Может врачей вызвать?

— А вы не видели, что произошло? — отвечаю я вопросом на вопрос, решив, что высказывать свои мысли все же не стоит, а то, вообще, останусь без помощи.

— Нет! — Он честно смотрит мне в глаза. Урод. Ментальную магию не нужно применять, чтобы понять — врет безбожно. Все он видел, просто не стал вмешиваться!

— Помоги его загрузить в платформу, — приказываю я, выбираясь через пассажирскую дверь, чтобы не свалиться на Дерека.

К счастью, мужик не спорит, а безропотно помогает. Видимо, совесть его мучает. Мы с трудом затаскиваем законника за заднее сиденье. Меня очень волнует тот факт, что Дерек не приходит в себя от наших манипуляций. Ведь действуем мы не очень осторожно, законник слишком мощный, чтобы можно было поднять и положить, приходится тащить волоком. С меня пот течет градом, бретельки съехали и в какой-то момент кажется, что мы вдвоем не справимся. Но упрямство побеждает.

— Так, может, того, все же лекарей? — предлагает мужик, задумчиво изучая Дерека.

— Сама справлюсь, — огрызаюсь я, сажусь за кристалл управления и стартую с места. Нет уж, я никому не доверяю! Своему отцу тоже,  но ему меньше, чем всем остальным. Нас ждала засада, после того как Дерека вызвал начальник. Искали меня, сейчас, пока ждем помощь, могут вернуться нападающие.  А так, главное — доехать до дома, ну, и надеется, что  Дерек останется жив. Я не очень хорошо разбираюсь в трупах. Этот вроде бы пока дышит.

Несусь как сумасшедшая. Два раза пролетаю патрули, явно превышая скорость, торможу на знакомой лужайке перед домом и забегаю внутрь с воплем.

— Папочка, спаси! У меня тут законник при смерти!

— Клэ-эр… — тянет он, хватаясь за сердце.

— Нет-нет! — тут же открещиваюсь я. — Это не я виновата, но если ты дашь ему умереть, то доказать это будет почти невозможно.

Дерек

Первое, что вижу, когда открываю глаза — это пожилого сосредоточенного мужика прямо перед моим носом. Тело