в его руках и прижимаюсь ближе к разгорячённому телу. Мне мало. Мне чертовски  его мало. И я чувствую, как мне в живот вжимает подтверждение того, что и ему тоже. Мы оба сумасшедшие, не понимающие, что творим.

Становится наплевать, где мы,  срывает все предохранители. Я думаю, что  зря считала себя ледышкой. И его зря считала отстранённым и холодным. Такой пожар нельзя разжечь специально. Он может вспыхнуть только сам. В нашем случае из раздражения ненависти. Не лучшее топливо, но огонь бушует настоящий.

Он приходит в себя первым. С шумным выдохом отстраняется, и я еще успеваю поймать растерянность в его подернутых дымкой желания серых глазах.

— Ты ведь этого хотела? — ядовито припечатывает он, удивительно быстро приходя в себя. Слова как ведро холодной воды. Самое то, чтобы унять разбушевавшееся не на шутку пламя.

— А ты? — отвечаю вопросом на вопрос. Радуясь, что  количество макияжа на лице не позволит ему заметить, как вспыхнули мои щеки.

Обхожу Дерека и, как послушная кукла, иду к платформе.  Правда, в том, что мне просто необходимо сесть. Потому что ноги еще плохо меня держат. В голове еще до сих пор розовый туман.

Законник обходит платформу и садится за кристалл управления. Мужчина молчит, злится. Вопрос — на что? На то, что не удержался и меня поцеловал? Не понимаю.

— Куда мы едем? — спрашиваю минут через пятнадцать тягостной тишины.

— Куда и должны. Я обещал тебе камеру…

— Ну, ты и мудак… — шиплю я, отворачиваясь к стеклу.

— А ты рассчитывала, что поцелуй что-то изменит? Заставит смотреть на тебя иначе? Если мнение изменилось, то не в лучшую сторону. Мне казалось всегда, что ты выше того, чтобы предлагать себя за какие-то блага…

Его слова настолько несправедливы, что глаза начинает щипать от подступивших слез. Но меня всю сознательную жизнь учили держать лицо. Я и держу, вцепляюсь в подлокотники кресла и молчу. Потому что если скажу хоть слово, то позорно разревусь.

Впрочем, похоже, ответа Дерек не ждет. Демоны! Я уже почти готова уехать в Нагдад, даже зная, что Алекс —  последний мерзавец. Потому что Дерек, как показала практика, не лучше.

Глава 9

Дерек

— Ты мудак. — Эта фраза продолжает звучать в ушах, даже когда я ухожу от Клэр, потому что конкретно сегодня, конкретно в этой ситуации она справедлива. В целом Клэр могла бы всадить в мою ногу каблук или съездить по физиономии, и была бы совершенно права, но ограничилась  одним коротким, но емким определением. Аристократка, мать ее! Еще одно лишнее доказательство того, какая пропасть лежит между нами.

Не могу понять, почему я так веду себя именно с ней? Обычно я более сдержанный. Ненависть этого объяснить не может. По сути, я ненавижу не Клэр, а образ, который она создает — красивая, богатая, холодная стерва. Сама же блондинка ведет себя почти образцово, по крайней мере, сейчас со мной и в той ситуации, в которой она оказалась. В меру сил и своего понимания ситуации помогает, не скандалит, идет на уступки. Косячу я. Подло, низко. Сначала сам вытащил на прием, оскорбил, когда предложила помощь (и откуда только вылезла во мне нежная натура, которая изволила обидеться на в целом здравое решение проблемы), потом сам поцеловал в тот момент, когда поцелуй уже не могу сыграть на руку, потому что его никто не видел,  и оскорбил снова. Просто отлично! Высший пилотаж и профессионализм. Ну и кого нужно ненавидеть и презирать?

Мне стыдно, но  возвращаться и забирать ее из камеры через пять минут после того, как сам туда упек совсем не хочется. Клэр точно не промолчит. И снова будет права. Поэтому чувствую себя ровно так, как меня обозвала блондинка, и упрямо иду в сторону припаркованной у управления платформы, вспоминая, как Клэр снова гордо стоит в центре камеры. Я понимаю, что упрямая аристократка будет стоять, пока физически сможет это делать, и потом по-королевски присядет на краешек кровати и проведет так всю ночь. Почему это меня вдруг так сильно волнует?

Убеждаю себя, что камера лучше, чем тащить ее с собой. и безопаснее. Пока Клэр нельзя в апартаменты. Ее жених  четко обозначил свой план и даже если не сунется, неизвестно, что придет ему в голову! Надо  выждать и проверить. Там работают люди. К себе я девушку тащить не могу (за домом, вероятно, следят), пусть Алексис думает, что Клэр все же поехала к морю. Даже если кто-то наблюдал за нами на приеме, ничего страшного.  Пусть считают, что мы не изменили планы.  Похожая на мою платформа с подставными людьми проделала весь маршрут и осталось дождаться сюрприза, который приготовил Алексис. Интуиция подсказывала мне, что этот сюрприз непременно будет.

Только вот Клэр про это не знает, и мое поведение работа не оправдывает. Я целовал, потому что хотел поцеловать, и потом повел себя так, как повел, тоже исключительно по своей прихоти.

Руна связи вспыхивает перед лицом, и я понимаю — вот он компромисс с совестью. Похоже, долго Клэр в камере не просидит. Сейчас придется ее оттуда забрать. Наша ловушка сработала, только вот совсем не так, как должна была бы… когда поднимаюсь по лестнице в управлении, я не чувствую себя таким уж виноватым. Да Клэр зла и обижена. Но если бы я после приема повез ее в апартаменты у моря, думаю, ей понравилось бы еще меньше. Но прокатиться со мной ей все равно придется. Мне нужна ее реакция.  Живая, не наигранная.

Клэр

Ненавижу. Мужиков. Туфли. Камеру и весь белый свет. Черный тоже ненавижу. Я до последнего надеялась, Дерек шутит! Ну не может нормальный человек сначала целовать, потом запихнуть в камеру и свалить, будто ничего не было! Впрочем, кто сказал «нормальный»? Откуда вообще это слово, и как его применить к законнику, который меня ненавидит только из-за того, что я напоминаю ему его бывшую! Ладно, характер у меня тоже такой… на хорошее отношение не настраивает, и что с парнем случилось не понятно (до сих пор допускаю, что могла его убить), но я же не сбегаю! Я серьезно настроена помогать и выяснить, что произошло, так зачем же он меня пихнул сюда?

Коридор перед камерой пуст, и я некстати вспоминаю, как в прошлый раз меня нашел Маррис, а я неблагодарная даже не узнала потом, как у него дела. Конечно, у меня не было возможности связаться, но все равно