— Куда ты бежишь, кентавр, с моей женой? Неужели ты думаешь, что твои ноги спасут тебя? Тебе не уйти, ведь я настигал и более быстроногих животных! Как быстро ты не мчался бы, моя отравленная стрела все равно быстрее!

Натянув лук, Геракл отправил вслед Нессу смертоносную стрелу. Стрела быстро настигла кентавра, ранив его в спину. Острие стрелы вышло через грудь. Опустился на колени раненый Несс. Из его мощной груди раздавались клокочущие звуки, кровь ручьями лилась из раны, смешиваясь с ядом гидры. Вспомнил Несс, как хотел отомстить убийце своих братьев.

Он обратился к Деянире, которая, растерявшись, стояла рядом:

— Ох, добрая дочь Ойнея, ты последней была, кого перенес я через бурные потоки Эверы. Как же я раскаиваюсь в своем поступке! Возьми мою кровь и сохрани ее! И если когда-нибудь разлюбит тебя Геракл, эта кровь вернет тебе его любовь и верность. Ни одна женщина не займет твое место, если ты натрешь одежду Геракла моей волшебной кровью, и ваша любовь вспыхнет с новой силой!

Сказав это, Несс бросился в бурные воды реки.

Услышав это и зная о мудрости кентавра, подобрала с земли Деянира кровь его вперемешку с ядом и спрятала. Зачем? Она и сама не могла до конца объяснить это. Она надеялась, что никогда этой кровью не воспользуется.

Геракл с Деянирой прибыли в Тиринф и зажили в мире и счастье. Родилось у них четыре сына и дочь Макария. Уж думал Геракл, что проживет с черноглазой Деянирой остаток дней своих, в окружении детей и внуков. Но Гера ни на минуту не забывала о своем ненавистном пасынке.

— Кто, кто посмел их похитить? — в ярости и гневе царь Эврит вопрошал у своих сыновей. — Мое стадо, мои драгоценные кони! Как я без них? Это точно он, мстительный Геракл, увел мое стадо! Как он мог, презренный негодяй! Вор! Я не прощу его!

Так изливал свое горе Эврит. И только старший сын Эврита, Ифит, не верил, что Геракл, смелый и благородный герой, сделал это.

— Отец, ну как ты можешь знать, что это Геракл? — говорил Ифит. — Его никто не видел, да и зачем ему твои стада? Геракл, хоть ты и обидел его, — не мстительный, он великий герой.

— Нет, нет, нет… Это точно он! — в исступлении закричал Эврит, — Он не простил нанесенной ему обиды, что он не получил в жены сестру вашу, Иолу.

— Отец, я найду стадо и докажу невиновность Геракла, — смело сказал Ифит.

— Хорошо, сын мой, ступай! Но я уверен, что Геракл — вор, и тебе не удастся отобрать у него моих коней.

Не знали Эврит и сын его, что это хитрый Автолик, достойный сын Гермеса, увел стадо из Эхалии.

Ифит собрался найти Геракла и попросить у него помощи в поисках стада. Знал юноша, что Геракл живет в Тиринфе с женой и детьми. Туда он и отправился.

Геракл радушно встретил Ифита, с которым водил дружбу еще в детстве. Тут же был накрыт стол, и друзья мирно предавались веселью. Видела это Гера и решила снова досадить Гераклу. Как-то раз, когда Геракл с Ифитом прогуливались по Тиринфским стенам, плутовка богиня Ата снов накинула невидимую повязку на глаза Геракла и он, обезумев, закричал:

— Ты, Ифит, сын злобного Эврита! Он оскорбил меня перед всем городом, неужели ты думаешь, что я прощу его? И ты, сын его, тоже виноват! — и с этими словами он столкнул друга со стены.

С криком полетел Ифит вниз и разбился насмерть. Пелена спала с глаз Геракла и увидел он внизу тело своего друга. Расплакался Геракл, понимая, что на него напало безумие, и опять пострадал его близкий человек.

На следующее утро Геракл собрался в путь.

— Куда же ты, мой муж? — вопрошала Деянира, мучаясь нехорошими предчувствиями. — Не оставляй меня! Кажется мне, что больше мы не увидимся…

— Деянира… — с грустью проговорил Геракл. — Иду я в Дельфы, к оракулу за советом. Случаются у меня приступы безумия, и я боюсь, что ты можешь пострадать, моя Деянира, и наши дети.

Поцеловав на прощание жену и обняв детей, Геракл отправился в долгий путь. Придя в Афины, Геракл навестил своего давнего друга Тесея, но гостил у него недолго. Сразу же на рассвете следующего дня отправился он в Дельфы, к храму Аполлона.

Войдя во внутреннюю часть храма, он подошел к золотой статуе Аполлон, возле которого восседала и пифия. Геракл обратился к ней:

— О, жрица великого сребролукого бога света Аполлона! Дай мне ответ на вопрос! Что со мной? Как я мог убить своего друга Ифита? Что за помешательство нашло на меня?

Но не получил ответа Геракл. Жрица молчала, непонимающе глядя на пришельца. Потом она ответила:

— Уходи отсюда, Геракл! Ты убил гостя своего, и тебе не место в храме бога-врачевателя душ Аполлона.

Геракл не верил своим ушам. Его, сына Зевса, прогоняют из храма! Разгневавшись, Геракл схватил треножник и вышел из храма. Прогневался Аполллон, ведь никто раньше не позволял себе такой дерзости. И вот на пути у Геракла возник бог — красивый мужчина с голубыми глазами и золотыми кудрями длинных волос. Его плечи покрывал белый гиматий, расшитый золотистыми нитями.

— Геракл! Как посмел ты украсть треножник из храма моего? — грозно спросил бог.

— Великий Аполлон! Ты врачеватель душ, и я пришел к тебе за помощью! Но жрица отказала мне и изгнала из храма!

— Геракл, брат мой! — смягчился Аполлон. — Гневался на тебя Зевс за нарушение правил гостеприимства — ты посмел убить своего гостя, доброго Ифита, но сейчас он простил тебя. Вернись в храм и жрица даст тебе ответ.

Глаза жрицы наполнились синим светом, ее плечи передернулись, голова затрепетала, и раздался мужской голос, голос Аполлона.

— Геракл! Отец небесный твой, Зевс, решил, что искупить свою вину за убийство невинного Ифита ты можешь только одним способом — отправиться в Лидию и стать рабом царицы Омфалы на три года. Деньги, вырученные за тебя, вестник богов отнесет Эвриту в качестве выкупа за убитого тобой Ифита.

Сказав это, жрица в изнеможении опустилась на пол. Лавровое дерево, растущее тут же, затрепетало, словно от порыва ветра. Садящееся солнце отражалась в золоте витого треножника.

И снова Геракл получил повеление богов, он снова должен был добрыми делами искупить свое страшное преступление, и лишиться долгожданной свободы.

Отправился Геракл в Лидию, и продался в рабство царице Омфале. Гермес отнес деньги в Эхалию, но гордый Эврит не принял эти деньги и заявил, что не простил Геракла и остается его врагом.

Никогда до этого не испытывал герой таких невзгод, как на службе у гордой и красивой царицы Лидии. Она не посылала его в дальние походы и не требовала от него героических побед. Она отняла его оружие и насмехалась над ним, заставляла Геракла наряжаться в женские одежды, жить на женской половине дворца, и заниматься сугубо женской работой — сидеть за ткацким станком и прясть шерсть. Именно этим был вынужден заниматься великий герой, который уничтожил Лернейскую гидру, побывал в царстве мрачного Аида и держал на своих плечах весь небесный свод. Перед его именем трепетали враги, но он больше не держал в своих крепких руках меч и не натягивал тетиву золотого лука. Омфала же надевала Гераклов золотой панцирь, его шкуру льва, которая накрывала ее словно одеяло, и, таща за собой его огромную палицу, смеялась над своим рабом Гераклом. А ему приходилось терпеть от нее унижения, и то, что она поменялась с ним местами. Тосковал и томился великий герой, и иногда, измученная его мрачным видом, Омфала позволяла Гераклу гулять по окрестностям.