– Нет. Ничего особенного. Вечером по делам службы находилась на Штокерштрассе, не успела засветло покинуть район, дела задержали, вот и пришлось возвращаться так поздно.

На душе у Влада было странно и непривычно. Эта женщина врала взахлеб, он тоже. Она могла об этом догадываться. Все же они неплохо себя чувствовали вместе. Это было опасно, с этим следовало кончать. В его задачу не входили столь близкие отношения с неприятелем. За такие выкрутасы можно было и под трибунал загреметь.

Дженни тоже не рвалась остаться в одиночестве. Она уже никуда не спешила.

Оборвались мрачные кварталы. Они вышли из переулка на Люберштрассе, освещенную фонарями. Этот район контрразведчик худо-бедно представлял себе. Тут стояли внушительные здания, кварталы контролировали британские военные. По улице еще ходили люди, проехала грузовая машина.

Встреча с патрулем не стала радостным событием, но и хлопот не доставила. Военные в темных куртках и щеголеватых сапожках с завязками смотрели хмуро, как-то недоверчиво. Мол, что за странный тандем?

– Это майор Красной армии, он мне помог, – сказала Дженни, убирая за пазуху свои бумаги. – Он со мной, с ним все в порядке.

Вряд ли в ее документах значилось, что она работает в УСО. У таких персон есть бумаги на все случаи жизни. Как и у советских контрразведчиков.

Влад предъявил офицерскую книжку на имя майора-артиллериста Градова и пропуск для движения по Берлину. Границы в городе оставались размытыми, четкое деление отсутствовало, даже обер-бургомистр на весь Берлин был один. Британские военные бдительно просмотрели бумаги, неохотно вернули, отдали честь.

Градов рассовал документы по карманам, стал вытаскивать папиросы.

Они стояли под фонарем, девушка пристально вглядывалась в его лицо. От нее приятно пахло. Это было более чем странно, Градов давно забыл, что такое женский парфюм. Ольга Ефимовна Догужинская почти не душилась. Девочки из секретариатов и прочих вспомогательных служб тоже этим не баловались.

– Мне кажется, я вас где-то видела, Владислав, – задумчиво пробормотала девушка. – Могу ошибаться или у вас такое лицо.

– Такое лицо, – заявил Градов. – Любой, кто на него смотрит, говорит, что где-то меня видел. Не думаю, Дженни, что мы с вами встречались. Уж я бы вас обязательно запомнил. Вы очень привлекательная женщина.

Видеть майора она могла только в баре, невнятного, прикрытого пивной кружкой. Это неплохо. Значит, эта женщина не знает, кто он такой. Может подозревать, но уверенности у нее нет.

– Мы уже пришли, Дженни?

– Еще пара домов.

Они брели по тротуару. Дженни рассказывала о своих родителях. Мама была ткачихой, отец капитанил на речном пароходике. Брат, сестра, собака, уютный домик на окраине городка. Все как у людей.

О себе майор повествовал односложно. Про родной город врать не стал, про семейное положение тоже. Не было у него никакого положения. Три года на фронте, тяжелые ранения, кочевая жизнь.

– Слушайте, а вам не влетит на службе? – внезапно спросила Дженни. – Я вам все зубы заговорила, на целый час отвлекла.

– Выкручусь, – небрежно отмахнулся Градов. – Я же сам начальник. Мой долг – довести вас до дома в целости и сохранности.

– Разве же это дом? – Девушка вздохнула. – Пустая квартира, выделенная комендатурой, в которой до меня проживал неизвестно кто. Остались мутные фотографии на стенах, пустые шкафы, жесткая кровать. Но, как ни странно, есть электричество и водопровод, можно принять душ. Все, Владислав, мы пришли. Это вон тот дом в глубине садика. Второй этаж, квартира справа. Говорят, у нее был номер шестнадцать, но табличку кто-то сорвал. Мне остается только верить людям.

В отдельных окнах еще поблескивал свет. Район казался мирным, безопасным. Женские глаза мерцали в полумраке. Она смотрела на майора как-то непонятно, видимо, сама не знала, что и думать.

– Прощайте, Дженни, – сказал Градов и с натугой улыбнулся: – Очень приятно было познакомиться.

– Да, всего вам доброго. – Дженни задумалась, потом решилась. – Вы не поверите, Владислав, но у меня есть шоколадные конфеты и самый настоящий кофе. Нас иногда подкармливают. Если вы не очень спешите, то я могла бы вам его сварить. Пойдемте, не надо колебаться. – Она оторвалась от него, прошла два шага, обернулась.

В глазах ее мерцал разрешающий огонек семафора.

Тело Влада покрылось какой-то наледью. Он машинально двинулся за ней. Голова его кипела, мысли разваливались. Меньше всего в этот момент Градова волновало, что скажут на сей счет полковник Троицкий и все остальные. Дело было не в этом. Он чувствовал, что хочет идти, ноги сами несли его.

«Будет вербовать? – мелькнула смешная мысль. – Ну что ж, ей есть что предложить мне взамен».

Он открыл дверь в подъезд, пропустил, как истинный джентльмен, даму. Шаги по ступеням гулко отдавались в сумрачном пространстве. Девушка оступилась, он схватил ее за руку. Дженни засмеялась. Ее рука была холодной, какой-то негнущейся.

На площадке между этажами она повернулась к нему. Работала какая-то магия притяжения. Это было не нужно, но так уж вышло. Девушка внезапно оказалась в его объятиях, привстала на цыпочки, стала искать губы. Думал в этот час майор явно не головой. Их влекло друг к другу, а ведь знакомы они были всего лишь час. Дженни не притворялась, хотя, возможно, совмещала приятное с полезным. Они целовались посреди подъезда, увлеченно, забыв про все. Их неумолимо тянуло друг к другу. У Влада кружилась голова. Дженни потянула его наверх.

Они стояли у двери, на площадке второго этажа. Градов растерянно мялся, Дженни тыкала ключ в замочную скважину. Все это было не только неприлично, но и опасно!

– Мне, наверное, пора, Дженни, – неуверенно пробормотал контрразведчик. – Очень приятно было познакомиться.

– Да, разумеется. – Дженни отомкнула дверь, вошла в квартиру и потянула его за собой, как буксир неповоротливую баржу. – Вы забыли про кофе, Владислав.

Самое смешное состояло в том, что кофе с конфетами там тоже присутствовали. Они сидели на кухне посреди ночи, горела тусклая лампочка. Дженни куталась в халат, варила в кастрюльке ароматный напиток, потом сидела, положив руки на колени, и смотрела на майора с легким недоумением. Мол, с какой стати этот выходец из дикарской страны оказался в моей постели? Очевидно, в жизни надо было попробовать все.

Градов смущался, отводил глаза.

Шоколадные конфеты были твердоваты, имели странный вкус и консистенцию.

О том, что пора возвращаться на службу, майор уже не вспоминал.

«Пойду через час, – решил Влад. – Нагорный знает, в каком направлении я подался. Все, что случилось, можно списать на служебную необходимость. Как-нибудь выкручусь».

Они вернулись в кровать, и снова все закружилось. Голова майора отключилась. Женщина была горяча, напориста, действовала решительно. Он заводился, брал инициативу в свои руки.

Потом