Она услышала, как поворачивается ключ во входной двери, и, поднимаясь, крикнула:

– Доброе утро.

Пора бежать к Ребекке.

– Доброе утро, Мэй. – Пэм зашла, снимая на ходу пиджак. – Сегодня прекрасный день, не то что вчера.

– Замечательный. Я составляю список покупок для воскресного ужина. Включила в него лосось, по-моему, это отличная идея. Как думаешь, какие овощи сочетаются с лососем?

Мэй ехала на велосипеде к Ребекке и думала: «Пэм сегодня была бледной. Надеюсь, ей не слишком тяжело приходится с папой».

Мэй не представляла, что будет делать, если Пэм решит уйти. Возможность выходить каждый день из дома была спасением, а Пэм оказалась такой надежной и умелой.

Мэй надеялась, что муж Пэм, этот красавчик, понимает, как ему повезло.

Бернард

Мама Лючии только что покинула магазин с букетом лилий. Бернард подумал о том, как же подходят элегантные бежевые цветы к не менее элегантной Франческе, и в этот момент зазвонил телефон. Бернард виновато улыбнулся женщине, которая только что вошла в магазин:

– Одну минутку, – и снял трубку. – Цветочный магазин «Власть цветов», чем могу помочь?

– Это ты, цветочный гомик? – Высокий голос звучал приглушенно, было трудно разобрать, что говорят.

Бернард подумал, что ослышался:

– Прошу прощения?

– Повторяю: это ты, грязный цветочный гомик? – Теперь уже не так приглушенно, слова были произнесены умышленно медленно, так обычно разговаривают с не очень сообразительными собеседниками. Каждый слог был произнесен оскорбительно четко. А на заднем плане слышался странный шум, похожий на сдавленный смех.

Бернард почувствовал, как внутри у него похолодело. Он отвернулся от покупательницы и тихо сказал:

– Кто это?

Он чувствовал, как бьется пульс в горле. Лицо покрылось потом.

– Это убийца гомиков, – монотонно произнес голос, – который придет за тобой. – Так дети обычно рассказывают стишок. – Ты, грязный педик.

Последнее слово было сказано с такой злобой, что это уже совсем не было похоже на детский стишок.

– Ты, пидор, ты…

Бернард убрал трубку подальше от уха и прервал разговор, а затем выключил сам телефон. Потом он повернулся к покупательнице, моля бога, чтобы ему хватило сил устоять на ногах.

После того как женщина ушла – заметила ли она, что что-то случилось? – он повесил на входную дверь табличку с надписью «Вернусь через пять минут», повернул ключ и пошел в подсобку, где рухнул на потрепанный старый диван, закрыв голову руками. Кто это делал? Почему именно его выбрали жертвой? В этом голосе было столько злости – кто бы это ни был, этот человек его ненавидел. Бернарда трясло, руками он продолжал закрывать лицо, а пульс не переставал колотить в голове.

Шесть лет он управляет цветочным магазином, с тех пор, как его родители решили пораньше уйти на пенсию, и за все время, не считая двух последних месяцев, не было никаких проблем. Все его детство прошло в Килпатрике, а в магазине он начал подрабатывать, еще будучи подростком, поэтому он прекрасно знал многих своих покупателей, был он знаком и с парочкой людей, которые ни за что бы не пришли сюда за цветами, но раньше никто его так не доставал.

За последние несколько лет Килпатрик сильно преобразился. После того как рядом с городом проложили шоссе, стало доступно сообщение с Галвеем, и несколько крупных застройщиков начали строительство на окраине города, чтобы удовлетворить неожиданно возникший спрос.

Может, это кто-то из тех, кто недавно переехал в Килпатрик? Переехал, узнал про флориста-гея и решил над ним посмеяться?

В своем родном городе Бернард никогда открыто не демонстрировал свою ориентацию. Когда ему было чуть за двадцать, он обо всем рассказал родителям, и они отреагировали очень плохо, особенно мать, но в итоге им пришлось с этим как-то смириться. Он иногда задумывался о том, что, возможно, их решение так рано уйти на пенсию и оставить магазин сыну было как-то связано с его признанием. Теперь они виделись раз в месяц, когда он навещал их, разумеется, без Шона. После переезда Шона они вежливо отказывались приезжать в гости, и Бернард с уважением относился к их чувствам.

Бернард всегда старался не давать им лишних поводов для переживаний. Когда он жил вместе с ними, то ездил в Галвей и находил там все, что ему было нужно. И даже после переезда в свой собственный дом он продолжал оставаться очень осторожным, особенно если кто-то оставался у него на ночь. Но это было до появления Шона, чей переезд все изменил.

Бернард до сих пор улыбался, когда вспоминал, как они с Шоном познакомились в Бостоне. Как он сидел в ресторане и старался, чтобы никто не заметил, как он пялится на Шона, который, со своими прекрасными глазами, ленивой улыбкой, волосами и скулами, без сомнения, был самым красивым мужчиной, которого когда-либо встречал Бернард. Господи, почему одним достается все?

Шон был в компании мужчины и женщины, которые, очевидно, были парой. Так что красавчик был один. Накручивая на вилку пасту, Бернард заметил, как официант, принесший им какие-то напитки синего цвета, строит глазки Шону. Компания много смеялась. У Шона, естественно, были идеальные зубы и идеальные ямочки на щеках. Повинуясь импульсу, Бернард заказал еще одну бутылку белого вина. Что за черт? В конце концов, он в отпуске.

Минут через десять к троице присоединился четвертый – пожилой мужчина, который обнял каждого из этих троих и затем сел напротив Шона. Его кавалер. Добренький сладенький папочка, который, наверное, за всех платит.

Бернард почти угадал, окрестив его папочкой. Отец Шона встречался за ужином с сыном, дочерью и зятем. Как впоследствии выяснил Бернард, отец Шона совершенно спокойно относился к тому, что его единственный сын был геем.

К половине второй бутылки Бернард уже находился в состоянии приятного опьянения. Он оплатил счет и оставил достойные чаевые. Проходя мимо стола, за которым сидела четверка, он изо всех сил старался не смотреть в их сторону.

И он прошел бы мимо, если бы снова какой-то сумасшедший импульс – или просто последний выпитый бокал вина – не заставил остановиться и произнести:

– Простите за беспокойство, но мне хотелось спросить, что это за напиток синего цвета, который вы сейчас пили? Он выглядит очень необычно.

Говоря, Бернард старался не смотреть на Шона, а пытался по очереди обращаться к каждому из них, а они повернулись и смотрели на него.

– Вы ирландец.

Бернард увидел улыбку на прекрасном лице Шона. На Шоне была зеленая рубашка, которая идеально подходила к его глазам.

Бернард улыбнулся в ответ, стараясь вести себя непринужденно и надеясь, что его улыбка тоже выглядит естественной, а не похожа на свирепую гримасу.

– Именно так.