– Сержант, а правда, йоркширский пудинг сегодня на ужин? – донеслось от входа.

Мы с Датчи от хохота согнулись пополам.

– Молодцы, парни, – похвалил босс, набивая рот персиковыми дольками.

– Никаких проблем, сэр. Сержанты могут все, – бодро откликнулся Датчи из дверей кухни.

Армия воюет на сытый желудок, это знают все. Еда – очень важная часть жизни, и дело не только в том, что надо заглушить голод, это еще и лекарство от скуки. И хотя каждый получает ежедневный паек, хотя бы раз в день на базе должна быть горячая еда, которую парням не надо делать самим, в перерывах между дежурствами и патрулированием. Так что мы с Датчи были очень довольны, что наше кафе «Блюдо дня» оценили так высоко.

За два часа мы как раз успели приготовить достаточно, чтобы орда голодных морпехов насытилась от пуза. Мы даже удивили их сюрпризом от шеф-повара – десертом. До сих пор такого им тут видеть не доводилось.

Правда, пару минут пришлось их еще поуговаривать: никто не хотел подходить и брать свою порцию.

– Ага, вот я сейчас выйду, а на меня мытье посуды повесят, – таков был общий недоверчивый ответ. Но когда они увидели на сервировочном столе консервированные фрукты с кремом, слюнки потекли у всех.

Нам даже пришлось выйти и контролировать очередь, чтобы каждому досталось.

Одним из первых угостился босс, и теперь он стоял и доедал свои фрукты с очевидным аппетитом.

– Отлично. Надеюсь, и завтра будет не хуже. Мы же не хотим разочаровывать ребят. – С этими словами он поставил миску на стол и удалился.

Мы с Датчи переглянулись. Никому и в голову не приходило до сих пор, что завтра опять придется готовить. Мы и сегодня-то едва сдюжили, сказать по правде.

В гробовом молчании мы перемыли кастрюли и все прочие кухонные принадлежности. До нас медленно доходило, во что мы ввязались. Один раз повозиться на кухне было весело, но каждый вечер… это будет сущий кошмар.

– И что будем завтра готовить? – спросил я, вытирая последнюю кастрюлю.

– Одному богу известно, – ответил Датчи.

Меня разбудил собачий лай. На будильнике был час ночи, до дежурства оставалось еще три часа. Лай доносился со стороны вольера Наузада и РПГ. Я наскоро оделся, подхватил снаряжение и, уже выбегая наружу, столкнулся с Дэйвом.

– Что за шум?

– Без понятия, – ответил он.

Мы забежали за угол. Меня не оставляло жуткое предчувствие, что там снова драка.

– О, черт.

Задние ворота оказались нараспашку, там кишмя кишели собаки всех окрасов и размеров, они носились кругами, гавкали друг на друга, наскакивали и вздымали облачка пыли.

Наузад и РПГ сходили с ума у себя в загоне, но я мог выдохнуть с облегчением: между собой они не сцепились и находились в безопасности.

Дэйв, ухватив меня за руку, ткнул куда-то в гущу собачьей своры.

– Черт побери, да что они себе думают? – Представшее нашим глазам зрелище ничего, кроме ужаса, не вызывало.

Посреди, привязанная к столбу куском проволоки, дрожала некрупная собака. Очевидно, сука, потому что у нее за спиной рычали и скалились кобели, готовые на все, чтобы с ней совокупиться. Если и существует собачий ад, он наверное выглядит именно так.

– Черт побери, – повторил Дэйв.

С той самой секунды, как я вышел из самолета и оказался на земле Афганистана, я понимал, что оказался в совсем другом мире, но это было чересчур. Я выкупил Наузада, по крайней мере, на какое-то время обеспечил ему безопасность, и афганцы очевидно решили заняться разведением бойцовых псов самостоятельно. И производить для них щенков предстояло этой бедной псине.

– Как будто им собак недостаточно! – прокричал Дэйв, чтобы его было слышно за лаем и рычанием. Мы, не сговариваясь, двинулись в самую гущу стаи, размахивая руками и ругаясь, на чем свет стоит. Мы даже не думали, что нас могут покусать, оба были слишком злы, чтобы всерьез о чем-то беспокоиться. Надо было выгнать псов за ворота. Самые крупные решили, что без боя не сдадутся, и Дэйв, подобрав с земли какую-то палку, стал замахиваться на них. Даже этого оказалось недостаточно, ему пришлось несколько раз ударить палкой об землю, чтобы как следует их напугать.

Стоял такой шум, что я удивлялся, почему никто больше не вышел посмотреть, в чем дело. Потом выяснилось, что парни на ближайшем наблюдательном посту уже собрались запрашивать по рации, что делать, но тут услышали мой голос и решили, что у меня все под контролем!

Вдвоем с Дэйвом мы кое-как ухитрились закрыть ворота и задвинуть тяжеленный засов. Воцарилась тишина. Мы стояли и просто смотрели друг на друга.

– Поверить не могу, – выдавил я, наконец переводя дыхание.

Я подошел к собаке, привязанной к столбу. Она дрожала на холодном ветру.

– Ты в порядке, маленькая? – спросил я и потянулся погладить ее по лобастой круглой голове.

Она понюхала мои пальцы и тут же принялась их облизывать. Я потрепал ее за длинные мягкие уши. Они была куда темнее, чем Наузада, и вдвое меньше. Я понятия не имел, на какую породу она больше похожа.

– И что же нам с тобой делать, а? – спросил я, хотя ответ уже читался в ее печальных глазах.

Я потянулся, чтобы отвязать ее от столба, одновременно удерживая проволоку у шеи. Мне не хотелось потом ловить ее по всей базе.

Оказалось, что можно было не волноваться. Она радостно потрусила за мной к вольеру, где Наузад и РПГ уже подпрыгивали от нетерпения. Им так хотелось на прогулку, что они даже скреблись в калитку.

Одной рукой я удерживал молоденькую суку, пока отвязывал веревку. Наузад и РПГ тут же выскочили, ненадолго задержались, чтобы обнюхать гостью, и тут же потрусили дальше. Куда больше их интересовали те места, где недавно грызлись бродячие псы. Наверное, искали по запаху старых друзей, решил я.

Сука радостно виляла длинным хвостом. Я запустил ее в вольер и снял проволоку с шеи.

– Что, с пополнением, да? – спросил Дэйв через пару минут, подтаскивая разыгравшегося РПК к загону за передние лапы. Пес весело молотил хвостом по воздуху.

– А что делать? – Я пожал плечами. – Не можем же мы ее выкинуть. Что со щенками будет?

Я обернулся на ворота. Пыльная площадка перед ними была вся в отпечатках собачьих лап. Посреди торчал деревянный столб, на который Наузад с удовольствием задрал заднюю лапу: ему на базе явно не хватало деревьев.

– О чем они вообще думают, хотел бы я знать? – спросил я вслух, пытаясь осознать смысл происшедшего. – Не говоря уже обо всем прочем… Но как им в голову пришло распахивать на ночь ворота, когда снаружи талибы?

Хотя, с учетом всего, что мы видели до сих пор, поведению полицейских вряд ли стоило удивляться.