Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Будь что будет!
Сжала грудь ладонями, соединила, и услышала рык. А затем Марат на меня налетел. Наигрался.
— Говоришь, не нежная? — опалил он меня своим телом. — Правда?
— Да! Без нежностей! — выпалила мятежно. — Но и без жести. Ребёнок…
Несет меня куда-то. Трусики по пути потерялись, понятия не имею, как Марат их снял. Эта короткая прелюдия и собственная смелость распалили меня лучше самых откровенных ласк. Влаги столько, что она пачкает живот Марата, течет по моим бедрам…
А я ведь не хотела секса. Не просыпалась в томлении, хотя читала про подобное у беременных. Не было ничего в последние недели, но сейчас… сейчас я с ума сойду, если не получу его член в себя. Чеку сорвало, мне нужен взрыв!
— Алика… моя Алика… — Марат шепчет что-то невнятное, уронив меня на кровать.
Он напряжен. Мышца под моими ладонями подрагивают. Чувствую его ладонь между моих ног. Сейчас нет изысканных ласк, Марат просто проверяет мою готовность принять его. И удовлетворенно стонет, чувствуя, насколько я пошло-мокрая.
— Потоп, охуеть, — прошептал, и я почувствовала головку члена у входа.
Рукой направил, вклинился в меня медленно, выдыхая сквозь сжатые зубы. И не выдержал. Врубился в меня под наш общий стон. Меня переполняет мрачное счастье, вряд ли эта моя похоть естественна, но, кажется, я умру, если Марат не продолжит немедленно!
— Давай! — обхватила его бедра ногами, и ударила пятками по его ягодицам. — Давай же! Трахай!
Подожженный порох искрит во мне, в животе вольты тока. Ненасытно подалась бедрами навстречу ударам. Марат врубился в меня с оттяжкой, чеку сорвало и у него.
— Сука, сука, сука… — он жмурится, вколачивает в меня эрекцию. Удары члена желанны, я впитываю в себя всё: порочные шлепки, грязные слова, эмоции, нежность… странно, но это всё еще нежно, хоть и по-взрослому. — Сука, с-с-с-с… прости, — простонал.
— Мне нравится, — подначила я.
Марат взглянул на меня отчаянно, и впился в мой рот. Принялся трахать его языком, ускоряя таранящие удары члены туда, где так влажно, и туго. Грязные слова будто в голове звучат, и все — его голосом.
Извиваюсь под Маратом. Мокрая от пота, тело горит от желанной тяжести. Мне дико хорошо. Это огонь. Это ошибка. Или же нет? Не знаю, не хочу думать, к черту мысли!
Прогоняю их, впиваясь ногтями в мужскую спину. Порох уже горит, пожар разливается по животу, охватывая всю меня. Марат везде — его вкус у меня во рту, член настойчиво вбивается в лоно. Мы спаяны телами будто навечно. И это так правильно и в то же время ошибочно…
— Марат, — простонала, увернувшись от насильственного поцелуя, не в силах выносить всё и сразу.
— Люблю… люблю, — простонал он глухо.
В глазах любимое сочетание — черно-красное. Тело сотрясают судороги, в меня стреляет горячая влага, и я кричу, выплескиваю болезненный экстаз.
Вместе с ним. Одновременно.
Глава 19
Меня накрывает то отчаяньем, то радостью вместе с дикой надеждой.
А конкретно сейчас меня накрывает горячее мужское тело. О-о-очень возбужденное, голодное до меня.
— Скучала? — хриплый шепот будоражит. — Перевернись! Так что, скучала по мне? По этому скучала?
Марат помог мне устроиться на локтях, подсунул под живот подушку, и тут же продемонстрировал то, по чему я могла скучать. Головкой провел по влажным складкам, безжалостно надавливая, высекая новые искры желания.
— Хочешь? — искушает. И снова требует: — Скажи!
— Хочу… хочу, да! Скучала… давай уже, ну!
И Марат качнул бедрами, направляя в меня член. Влажный шлепок по бедрам — смачный, громкий, и всё началось снова. Грудь трется об плед при каждом толчке, добавляя мне наслаждения. Марат ревнует к этому нечаянному наслаждению. Склонился, потянулся руками к моему телу, и вот уже не только его член во мне, но и руки хозяйничают — одна сжимает соски, другая ласкает клитор.
А я просто получаю то, что Марат готов мне дать. Подаю бедрами навстречу его ударам. Ненасытно, бесстыдно, голодно.
Не думала об этом, но да, оказывается я скучала по нашему безумному сексу! Ни с кем другим я себя такой желанной не чувствовала. Только с ним… только для него…
Еще одна вспышка сверхновой, мне почти невыносимо, хочется освободиться от вдалбливающейся в меня эрекции, но Марат еще не получил своё. Двигается жестко, но не так как раньше, когда он меня не жалел. Сейчас сквозь всё это безумие тонкой нитью проходят бережность и нежность…
И Марат стонет, освобождает меня от себя.
Хочу упасть лицом на плед, забыться, но мне так жарко и мокро. И сбежать хочется.
Бегу, скатываюсь с кровати, и несусь в ванную, чтобы одной побыть, подумать. Осмыслить, что же дальше — вместе, порознь? В голове каша. Но Марат нагоняет, не дает мне уединения.
— Интересно, вырастут сиськи еще больше? — мы оба под душем, в пене, Марат играет с моим телом, как с любимой игрушкой. Сжимает грудь так, что соски оказываются в паре миллиметров друг от друга. — Офигенные, Аль!
— Ты же понимаешь, что сиськи не для тебя растут?
— Надеюсь, и мне будет перепадать, — тихо рассмеялся Марат в ответ, взгляд его потемнел, и он вдруг опустился передо мной на колени. — Расставь ноги.
У меня нет сил сопротивляться. На наслаждение, кажется, тоже сил не осталось, но Марат тут же доказал обратное. Между ног его жаркий поцелуй, самый откровенный из всех, что он мне дарил. Язык полирует клитор, давит на него, руки удерживают мои бедра. А затем поцелуй углубляется, он внутри меня, ноги слабеют, я еле на ногах стою, и выкрикиваю его имя.
Бедные мои соседи…
Новый оргазм — тягучий, долгий, тело колотит, пока Марат несет меня на кровать. Он уже готов, бедром чувствую его стоящий на двенадцать часов член. Я всё еще кончаю, это какое-то безумие. Это ненормально!
— Не устала? — Марат лег на меня, и не дождавшись ответа, вошел.
Мягко, уже без яростной страсти. Сдерживается, а я всё еще в оргазме. Не человек, а текущая самка — такой я себя чувствую. Мне хорошо как никогда. Эйфория, накрывшая под струями воды, не отпускает. Усиливается с каждым мягким толчком члена.
—
