— Вопросов нет, — ответил Папазян.

— До встречи.

У меня не было времени на долгие сборы, поэтому, не заходя домой, я сразу же поехала на встречу с Папазяном. Каково же было мое удивление, когда, свернув на улицу Пушкина, я вдруг заметила одинокую фигуру Гарика, маячущую около салона красоты «Джулия»! Для меня было просто загадкой, как он смог за такое короткое время добраться сюда. Но ведь смог же! Не иначе действительно приехал на милицейской машине с сиреной и мигалкой.

— Свет очей моих, я знал, что ты без меня жить не можешь, — сказал Гарик. — А я без тебя. Ты только позови меня, и я прилечу к тебе и исполню любое твое желание в любое время дня и ночи. Надеюсь, что сегодня…

— Давай сначала о деле поговорим, — перебила я Папазяна. — Оружие при тебе?

— Конечно. — Гарик оттопырил борт пиджака и показал «макаров».

— Мой газовый тоже при мне. Пойдем готовиться к встрече.

— С тобой, Танюша, хоть на край света! — патетично заявил Папазян и чмокнул меня в щеку.

«Да, сегодня он настроен решительней, чем обычно», — с горечью подумала я, но нежно улыбнулась Гарику. Ссориться нам сейчас было совсем ни к чему.

Я взяла Папазяна под руку и повела его туда, где нам предстояло устроить засаду Ваське Крестовому. Гарик тут же вообразил, что нас объединяют отнюдь не дружески-деловые отношения, а потому стал «чушь прекрасную нести», не проявляя при этом никакого интереса к предстоящей операции. Словом, нерабочий настрой Папазяна начинал меня раздражать. Все-таки Крестовский был далеко не хлюпиком и к тому же сидел за «мокруху».

— Гарик, по-моему, ты не отдаешь себе отчета, зачем и куда мы идем. О чем ты только думаешь?

— Я думаю, что сегодня мы едем к тебе. А ты себе, Танечка, отдаешь в этом отчет?

— Сначала нам надо заставить здоровенного детину признаться в преступлении, если он, конечно, его совершил. А если он признается, то сдать милиции…

— То сдать милиции, — совершенно бессмысленно повторил за мной Папазян.

— Я ума не приложу, что делать, если Басманову убил не Васька Крестовский, а тебе на все наплевать.

— А я знаю, что мы все равно поедем к тебе, — уверенно заявил Папазян.

Я не стала разубеждать Гарика, хотя совершенно не сомневалась, что домой в любом случае буду возвращаться одна.

— Гарик, вот здесь я нашла сломанный каблук. — Я показала, где именно лежала улика.

Мне хотелось перевести наш разговор в чисто деловое русло.

— Но ты же говорила, что не нашла его, — заметил мой помощник.

— Это я тебе утром говорила, а после вернулась сюда и обнаружила проход во двор, а потом каблук. Знаешь, мне кажется, что из-за сломанного каблука она и ушла незаметно с вечеринки и решила пойти к родителям дворами. А вот здесь уже что-то произошло…

— Послушай, Танюша, а почему ты решила, что это дело рук Червоного…

— Крестового, — поправила я. — Гарик, ты убиваешь последнюю надежду!

— Прости, я не хотел, — сказал Папазян и цыкнул на рыжую шавку, бросившуюся нам под ноги неизвестно откуда и залившуюся громким лаем.

Собака дворянской породы послушалась Гарика и замолчала.

— А вот это и есть сорок четвертый дом, — показала я Папазяну. — Нам надо отыскать четырнадцатую квартиру, но вслух больше ни о чем таком говорить не будем. Мало ли что?..

Мои опасения были не напрасными. Едва мы зашли во второй подъезд, в котором, судя по всему, находилась квартира Крестовского, как услышали голоса.

— Травку где-то здесь курят, — шепнул Гарик, принюхавшись, и вопросительно посмотрел на меня.

Я знала, что Папазян — неплохой опер, но в то же время он всегда предпочитал выполнять указания начальства, внося в них свою кавказскую «изюминку». Следовательно, мне, и только мне предстояло решить, что делать с теми, кто мог помешать «приватному» разговору с Крестовским. Конечно, проще всего было шугануть тинейджеров, показав им свои удостоверения: одно — настоящее, а второе — давным-давно просроченное, но не хотелось светиться перед молодежью.

Время шло, мы с Гариком стояли в укромном месте под лестницей и молча смотрели друг на друга, он при этом еще умудрялся обнимать меня, может, поэтому ни одной толковой мысли в мою голову не приходило.

Крестовский стал казаться мне просто каким-то неуязвимым! Сначала я не могла отыскать его место жительства, потом все-таки нашла, но он переехал, потому что дом предназначался на снос. На новом месте он был не один, а с дружками. К счастью, без проблем согласился приехать сюда на встречу с псевдо-Бумбарашем, но тут, как назло, обосновались ненужные свидетели.

Темнело. Промедление для меня было смерти подобно. Я думала о том, как завтра Басманов высокомерно посмотрит на меня и скажет: «Вы не оправдали моих надежд, потому что не смогли найти убийцу моей любимой жены. Мне придется обратиться к услугам другого сыщика. Прощайте!»

— Гарик, если ты хочешь провести эту ночь со мной, — шепнула я, — то сделай так, чтобы эти подростки немедленно свалили отсюда, не разобравшись, что к чему. В противном случае мы будем ночевать в разных местах.

Папазян схватил меня за руку и потащил в квартиру на первом этаже. Сначала я подумала, что перегнула палку и в Гарике закипела горячая кровь: он решил не дожидаться ночи.

— Вот здесь ты, сучка, и подохнешь! Твой труп найдут не скоро, — крикнул Папазян, а потом шепнул мне: — Моли о пощаде и главное — погромче.

— Нет, я ни в чем не виновата! Это не я! — крикнула и только потом сообразила, что задумка Гарика никуда не годится. Я шепнула ему: — А если они вызовут милицию?

— Не вызовут — они же обкурены. Если еще хоть что-то соображают, то сейчас их как ветром сдунет, — шептал Гарик, прикасаясь губами к моему уху, а потом вдруг закричал: — Я точно знаю, это ты, поэтому всажу тебе пулю прямо в сердце. Наказать тебя по заслугам — это дело моей чести!

— Ну так стреляй! Чего же ты медлишь? — Я никогда не сомневалась, что во мне живет великая актриса.

За дверью послышался шорох. Скорее всего, ребятки решили потихоньку «сделать ноги».

Гарик стал бить кулаком в стенку, отчего с потолка посыпалась штукатурка, а я, постанывая для натуральности, отошла к окну и вскоре убедилась в том, что молодежь покинула дом. В полумраке виднелись четыре бегущих силуэта. Оставалось надеяться, что они не проявят гражданскую самосознательность и не позвонят в милицию.

— Ну что, я выполнил твое условие? — довольный своей инсценировкой, спросил Папазян.

На лице у Гарика запечатлелось чувство идиотского ликования.

— Выполнил, — без воодушевления сказала я. — Пойдем искать четырнадцатую квартиру.