– Помощь врача? – прищурилась Юля.

Поскольку указать гостям на дверь означало подтвердить их подозрения, попаданка развернула газету.

На первой странице гремел заголовок: “Почем нынче старые девы?”

Сжав губы, она быстро пробежала статью глазами. Какой-то журналист намеками и экивоками описал сцену, свидетелем которой стал в театре. А потом пустился в пространные размышления на тему “выгодно ли нынче жениться на старых девах, и не пора ли ее величеству озаботиться невероятным количеством холостяков, проживающих в столице?”

– Вот гад! – выдала Юля, забываясь и швыряя газету.

Для нее это было вполне ожидаемой реакцией. Для нее, но не для Джулианы!

– Это именно то, о чем я вам говорил, – доверительным тоном сообщил Десмонд врачу.

Доктор Зицгерр тут же начал сюсюкать, будто перед ним стояла не двадцатисемилетняя женщина, а трехлетний ребенок:

– Не стоит так огорчаться, миледи, право, это все пустяки! Давайте-ка присядем! Помогите мне, милорд!

Юля не успела возмутиться, как ее внесли в Зеленую гостиную, усадили в кресло, а толстячок с умным видом прижал палец к ее запястью.

Минуту спустя он печально качнул головой:

– Ах, какие слабые нервы! Совсем не бережете себя, барышня! Сразу видно, что давно не пили лекарство. А ведь я говорил, что для полного излечения нельзя пропускать прием!

Юле хотелось стряхнуть с себя его потную ладонь, закричать и вытолкать вон, но…

Она слишком поздно сообразила, что совершила ошибку. Собственный взрывной характер выдал ее. Вряд ли стоит продолжать в том же духе. Ведь в прошлый раз, когда Марк привел Зицгерра к Джулиане, девушка вела себя совершенно иначе!

И она затаилась. Прикинулась бедной овечкой. Усилием воли заставила себя расслабиться, опустить ресницы и уже из-под них продолжила наблюдать за устроенным для нее спектаклем.

А посмотреть было на что.

Доктор бегал вокруг, пытаясь прослушать ее сердце с помощью новомодного изобретения – серебряной трубки с двумя воронками. Марк, тяжко вздыхая, сжимал ладошку невесты, умолял поберечь себя и пореже выходить из дома. Ведь теперь на нее обрушится шквал светских насмешек и любопытства, а у “дорогой Джулианы” такая нежная психика!

Юля не мешала, наоборот, даже подыгрывала: слабо стонала и хныкала. Ей было интересно, чем закончится представление. Ведь эти двое явились не просто показать ей статью и напомнить про капли. Они явно что-то задумали!

Когда “танцы с бубнами” достигли пика, мистер Зицгерр бодрым голосом заявил, что ей просто жизненно необходимо продолжить курс успокоительных капель, иначе он не ручается за состояние леди. А Марк тут же поддакнул, что готов лично проследить за приемом лекарства.

Но Юля никаких сомнительных капель принимать не собиралась. Хватит того, что случилось с бедняжкой Джулианой. Становиться новой жертвой этих жуликов она не желала. А потому слабым голосом сообщила, что уже чувствует себя лучше.

– Ах, дорогая моя Джулиана, – Марк прижал ее пальцы к губам, – доктор прав! Даже я вижу, что эта статья ввергла вас в пучину страданий.

Юля с трудом удержала лицо. Хотелось брезгливо поморщиться, вырвать руку и вытереть пальцы. Но попаданка осталась полулежать в кресле с умирающим видом.

Пусть думают, что она слишком слаба, чтобы сопротивляться. Иначе так просто от нее не отстанут.

– Спасибо, доктор, – прошелестела Юля, мысленно аплодируя своей актерской игре. – Но, боюсь, ваши капли давно закончились, а я не смогу оплатить новую порцию… Мои финансы…

При этом она попыталась выдавить слезинку, представив, что режет лук, но добилась лишь того, что лицо ее перекосилось.

Казалось, мужчины этого только и ждали.

Марк и доктор переглянулись.

– Пустяки, миледи, – тут же заверил эскулап, – ваш жених полностью оплатил мой визит, так что лекарство я вам подарю! Десять капель на стакан воды три раза в день – и ваши нервы будут в порядке. А если вас мучает бессонница, то пейте еще и на ночь.

С этими словами мистер Зицгерр поставил на столик темный, солидных размеров флакон.

Юля насторожилась. В памяти Джулианы “успокоительные капли доктора Зицгерра” были упакованы немного в иную тару. Это могло означать лишь одно: новое лекарство сильнее и опаснее предыдущего. А значит, ей нужно быть втройне осмотрительнее!

– И лучше начать прием прямо сейчас, – добавил доктор, глядя на входящую Агнешку.

Та несла в руках поднос с чайным сервизом.

– Да, Джулиана, – засуетился виконт, – ведь к концу недели окончательно истекает срок вашего траура, а значит, вам придется отправиться к стряпчему, чтобы выслушать завещание! Я, разумеется, буду рядом и поддержу вас, но мне очень не хочется, чтобы вы снова плакали!

Он был так заботлив, так искренен в своем беспокойстве, что Юля невольно вздохнула: жаль, что это только игра.

Зато его слова заставили задуматься.

Она догадывалась, что официального оглашения последней воли леди Бронсон еще не было. Ведь память Джулианы подсказала, что делают это только после окончания траура. Но знает ли Марк, что его невеста уже прочитала завещание?

Что именно она нашла в секретере? Случайно забытый черновик или копию? И насколько сильно этот экземпляр отличается от оригинала?

Но с навязчивым вниманием Десмонда нужно было срочно что-то делать.

Между тем доктор взял со стола графин, плеснул воды в чашку и отмерил ровно десять капель лекарства. А затем поднес Юле.

– Могу я узнать, что именно вы мне прописали? – спросила девушка самым невинным тоном.

А сама незаметно принюхалась. Вода в чашке пахла слабо, но странно и незнакомо.

– Разумеется, лауданум, – сообщил мистер Зицгерр.

– Лауданум? – рука с чашкой замерла над столом.

В голове Юли засигналила красная кнопка. Слишком знакомым показалось название.

– Уж не то ли это волшебное средство, в состав которого входит опий? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Разумеется. Но вам не о чем беспокоиться, леди, доза строго отмерена. Я не выписываю непроверенные лекарства.

Он сказал это с такой самоуверенностью, что Юля не нашлась с ответом. Она ведь едва не забыла, где находится, точнее “когда”! В эти времена опиум считался безвредным лекарством, которое даже младенцам давали. Пройдет немало лет, прежде чем ученые докажут его опасность! Как же ей быть?

Пить наркотик она не собиралась. Но как объяснить свой отказ и не вызвать подозрений? Даже если Десмонд и доктор знают о последствиях лауданума, то Джулиана об этом знать не должна!

Надо срочно что-то придумать!