Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он стоял в тени занавески, полускрытый роскошным аспарагусом, и внимательно кого-то слушал. Я не рискнула отрывать его от разговора. Попыталась вылезти из кресла, обнаружила, что оно на колесиках, прокатилась пару метров до стены, отломала листик аспарагуса…
— Отбой, — резко бросил шаер. — И больше никаких посетителей. Рэндала это тоже касается. Он из того поколения, которое помнит поклонение драконам. Терпеть не могу пережитки прошлого и нездоровую навязчивость. Кстати, передайте Рокси, что ее подопытная пришла в себя. Да, пусть поспешит. Я не собираюсь ждать дольше жизненно необходимого минимума.
Усердие долинейских властей с каждым мигом пугало все сильнее. Рикадор так хотел допросить меня, что самолично ожидал пробуждения? Похоже, у него проблемы с головой. Трудоголизм в запущенной стадии или же банальная паранойя.
Я дотронулась до раскалывавшихся висков. Никаких колюще-режущих корон не ощущалось, зато к уху был примотан толстенный марлевый тампон, из-за чего приглушались звуки.
— Как самочувствие, Ання?
Его действительно это интересовало? Смешно, право слово. И лицемерно.
— Я в состоянии отвечать на вопросы, но вряд ли скажу что-то новое.
Во лбу будто застряли раскаленные иглы, поэтому хотелось поскорее разобраться с допросом и попасть куда-нибудь, где никто не орет, не стучит каблуками по полу, не швыряет телефонные трубки, не шелестит бумагой… Куда угодно, где можно закрыть глаза и не шевелиться часами.
— Я спрашивал о вашем здоровье, — безразлично проговорил Рикадор. — Дань вежливости. Ответа «Благодарю за заботу, сир» было бы достаточно.
— О, точно! Премного благодарна, сир! Не уточните, за что? Ну, вдруг кто спросит, а я не в курсе?
«Это сейчас ластонцы загоняют меня в гроб или я сама рою себе могилу?» — пронеслась тревожная мысль.
Шаера злить нельзя. Он тут главный. От него зависит, дадут мне на ужин куриный суп или овсянку с толченым стеклом. Но отвратительное самочувствие плохо сказывалось на инстинкте самосохранения. Все вокруг раздражало — и яркий свет, и громкие звуки, и человек, мнивший себя центром Вселенной.
Что мешало ему просто молчать? Зачем постоянно демонстрировать пренебрежение? Мы оба знали, что он считает меня кем-то вроде крысы-переносчика полезного вируса. Теперь крыса выздоровела. Последние тесты — и можно усыплять. Ну или выбросить на помойку, однако дохлая особь предпочтительнее, как ни посмотри.
— Вам не помешали бы уроки воспитания, Ання.
— А вам — таблетки для укрепления памяти. Меня зовут Анна, для друзей — Аня. Всего два слова, но вы не в состоянии запомнить ни одно из них.
Пиликанье телефона, полускрытого документами, спасло меня от абсолютного краха.
— Впустите, — отрывисто бросил Рикадор.
Вошла Рокси, держа в руках небольшой саквояж.
— Как вы? — Сразу же направилась ко мне.
— Несу чушь, — и вновь сработал принцип «что на уме, то и на языке».
— Скоро пройдет. — Она склонилась к моему уху, начала разматывать повязку. — Есть какие-то особые проблемы? Кроме боли?
— Только вопрос. Имплант еще во мне?
— Нет.
— Правда? — Мысленно я подпрыгнула от радости. — Значит, больше никаких голосов? И эта острая штука никогда не появится?
Рокси скривилась.
— Ну…
— Что — ну? Я стала нормальной?
Шлепнувшиеся на колени ошметки бинтов подсказали, что праздновать избавление пока рано. Корона вернулась. Судя по разрезанной обивке кресла, еще больше и острее, чем раньше.
— Приклеим бинт пластырем. — Рокси обходила меня по широкой дуге. — Вам придется за ним присматривать. Справитесь?
— А есть варианты?
Она что-то хмыкнула и закрыла саквояж.
— Пойдемте.
— У меня в расписании допрос, разве нет? И… И допроса не будет, потому что я снова опасна? — Я обнаружила, что после возвращения силового щита шаер исчез из поля зрения. — Хм, это удобная штука.
Рокси потерла оцарапанную руку.
— Пока вы были без сознания, вам ввели некоторые препараты для… Для улучшения самочувствия, — она заметно понизила голос. — Не уверена, что они подействовали. То есть уверена, что не подействовали. Но не рекомендую в ближайшие дни сотрудничать с полицией. Ссылайтесь на недомогание и молчите. А когда все выведется…
— Мне снова вкатят «сыворотку правды»? — я болтала быстрее, чем успевала мысленно фильтровать свою речь.
— Не глупите. Сыворотки правды не существует. По крайней мере в Долинее.
— По крайней мере официально, — мне кортело вывести ее из себя и выведать крохи правды.
Рокси вздохнула и покачала головой.
— Тяжело нам придется… Давайте начнем сначала. Меня зовут Роксинэль рие Нордес, я буду присматривать за вами до дальнейших распоряжений шаера. Считайте, что я — нейтральная сторона.
— Рие Нордес? — Я и не заметила, как прокинула кресло. — Из этих… Шаеронов? Сколько вас вообще есть?!
Она не обиделась. Придержала дверь, сделала знак охранникам в коридоре отойти подальше.
— Я не шаерона, — сказала с усмешкой. — Была когда-то, этого не отнять, но сейчас власти у меня нет и не будет. Нам не туда, — заметила, что я направилась к лестнице. — Надо пройти до самого конца коридора, а потом…
— Моя башня в другой стороне, — мне вздумалось проявить наблюдательность.
— Башня Одиночества вам не принадлежит. — Рокси вошла в кабинку, опознанную мной как лифт, и кивнула мужчине в черно-зеленой ливрее. — Пятый.
— А в башне сколько этажей?
Как будто эти сведения имели значение!
— Ваш был пятнадцатым.
Лифтер нажал кнопку, и лифт потихоньку начал подниматься.
— Башня — самое высокое сооружение в резиденции? — продолжала допытываться я.
— Башня Одиночества и башня Страданий имеют одинаковую высоту.
— Башня Страданий? Она расположена…
— Напротив башни Одиночества, — раздраженно завершила фразу Рокси. — Зачем оно вам? Башня Страданий закрыта.
Угу, конечно. А вчерашний снайпер гнездился в облаках? Нет уж, он был там — в единственном месте, откуда хорошо просматривались мои временные покои.
— Почему? Из-за мистических факторов? — я сомневалась, что Рик, он же шаер-предок, общался лишь со мной.
— Из-за аварийного состояния. Башню ремонтируют.
Лифт остановился. Мы вышли в длинный, хорошо освещенный коридор, вдоль украшенных мозаикой стен которого стояли лимонные деревья в кадках.
— Это сцены из истории Долинеи? — Меня впечатлили масштабные полотна сражений, где главная роль отводилась двуногому чешуйчатому чудищу с огромным мечом, куцыми крыльями и бившим из глазниц пламенем.