– Как на плацу, прости господи, – фыркнула Любовь Игоревна и тронула на груди огромную сверкающую брошь. – Лара, как я выгляжу?

– Изумительно, Любовь Игоревна, – не соврала Лариса нисколько. И забрала у нее веер. – Это лишнее. Поверьте мне. Никак не вяжется с вашим модным платьем.

Платье было узким, длинным, прекрасно подчеркивающим ее худощавую стройность. У воротника целый ворох каких-то замысловатых складок, скрывающих ее подбородок. Его Любовь Игоревна считала единственным недостатком в своей внешности.

– Добрый вечер, – надменно глянула она на подошедших мужчин. – Валечка, ты как всегда опаздываешь.

– Прости, Любушка, – холодно улыбнулся он ей. – Попали в пробку. Бич современных дорог.

– Да, да. А в старые времена что заставляло тебя опаздывать? Перебои с горючим?

Она протянула им по очереди руку. Каждый из них к ней приложился губами. Один из внуков протянул Любови Игоревне букет. Старик – небольшую бархатную коробку. В ней оказались изящные часики, которые юбилярша тут же надела на левое запястье.

– Ну? Кто эти бравые парни, Валечка? Представь их мне.

Парни выступили вперед. Лариса поразилась их внешнему сходству. Если бы не знала документально, что между ними год разницы, подумала бы, что они близнецы.

Оба высокие, широкоплечие, темноволосые и голубоглазые. Оба в одинаковых светлых штанах и бежевых рубашках. На плечах каждого висело по яркому красному джемперу.

– Глеб, – представился первый, чуть склонив голову.

– Григорий, – повторил в точности его жесты и мимику второй.

Потом они одновременно пробормотали:

– Рады знакомству.

И растворились в толпе гостей.

– Я не поняла, Любовь Игоревна, – Лариса немного была смущена процедурой знакомства, – что значит, рады знакомству? Глеб же был у вас!

– Как оказывается, не был, дорогая моя. – Мелкие морщинки на ее лбу сделались глубже. – Я вообще вижу этих парней впервые.

– Тогда кто был у вас? Кто предлагал вам родственный обмен? И кучу денег?

Лариса смотрела вслед братьям, прогуливающимся по территории. У одного в руке был бокал вина. У второго вода.

– Я не знаю, Ларочка. – Женщина нахмурилась, осмотрела гостей. – Я не вижу здесь людей с такими приметами. И голос Валечки совершенно другой в натуральном звучании. Это какая-то афера, дорогая. Кто-то ее затевал, не предполагая, что я сделаю ход конем и приглашу к себе родственников, с которыми давно не общалась. Ну, все, я иду к гостям. Пора начинать веселье…

Были и танцы, и игры, и фейерверки раскрашивали осеннее звездное небо. Всем было весело. Скучающих Ларисе не встретилось, когда она прогуливалась по саду. Ей тоже не было скучно, но ей не было и весело. Она была озабочена.

Что еще за странная история со странным обменом? Откуда взялись эти люди, которых Любовь Игоревна впустила в свою квартиру? Очень хорошо осведомленные люди.

Они знали ее номер телефона. Знали, где она живет. Знали все о ее родственниках, раз представились ими.

Скверная история, решила Лариса, наблюдая за тем, как начинают убирать со столов еду и посуду. Надо будет подумать об этом завтра. Основательно подумать. И узнать номер, с которого звонили ее соседке. А еще просмотреть записи с камер возле их подъезда. Возможно, машина, на которой приезжали мошенники, туда попала. Она, не в пример Любови Игоревне, не может так беспечно от этого отмахнуться.

Лариса поставила пустой бокал из-под белого вина на поднос пробегающего мимо официанта из ресторана, который обслуживал юбилей. И пошла к запасной лестнице позади дома. Она выводила как раз к двери ее комнаты на втором этаже. Маленький тамбур-коридор, и сразу ее дверь.

За угол завернуть она не успела. Встала как вкопанная под раскидистой антоновкой, с которой уже успели собрать все яблоки.

– Прекрати истерику, – услышала Лариса сдавленный мужской голос. – Все нормально…

Она ждала ответа собеседника. Его не последовало. Значит, мужчина говорил с кем-то по телефону. Странно, что за домом. Музыка давно стихла. Гости разъезжались.

Странно, что злился. Атмосфера вечера была восхитительной. Она не заметила ни одного хмурого лица.

Но мало ли. Какие-то личные причины. Решила она, делая еще пару шагов к углу дома.

– Старуха ни о чем не подозревает, Макс, – проговорил мужчина несколько тише.

Лариса замерла, вжимаясь спиной в стену. Ей показалось, что человек, который говорил по телефону, движется в ее сторону.

– Пусть все идет по плану… Ну и что, что ты представился ей Глебом?! Спишем на шутку. Скажем, что ты тоже Глеб, но другой. Не Аверкин.

А вот это было уже серьезно. Лариса прикусила губу, чтобы ненароком не выкрикнуть что-нибудь командное.

– Ага. Думаешь, она старым своим умом способна запомнить: Аверкин ты или какой-то еще? Я сам скажу ей, что попросил тебя сыграть за меня мою роль, если тебе это принципиально. Что я, типа, занят был, и все. Не парься, Макс. Все нормально. У тебя другие задачи. Ты уже понял, да: эта квартира не должна уйти после ее кончины никому! Это мои квадратные метры, понял?

Наверное, неведомый Ларисе Макс понял, поскольку тот, кто стоял за углом, вдруг сделался добрым и заговорил о пустяках приятным, вежливым голосом. Через пару минут он простился с Максом, пожелав тому спокойной ночи. И Лариса услышала его удаляющиеся шаги.

Она подалась вперед и быстро выглянула из-за угла. Она узнала мужчину. Ошибиться было сложно: светлые брюки, светлая рубашка, красный джемпер наброшен на плечи.

Да, это был Глеб. Или Григорий?..

Утро следующего дня Лариса не могла потом вспоминать без содрогания. Любовь Игоревна превзошла саму себя, пытаясь сосватать ее все равно кому: Глебу, Григорию, Антону, Ивану.

– Посмотрите, как она прекрасна в этом бархате, – распиналась женщина, указывая на Ларису, сидевшую за завтраком с пунцовым от стыда лицом, как на дорогую вазу. – Умница! Красавица! А хозяйка какая!..

Хозяйкой Лариса была никакой. И соседка об этом знала, но зачем-то вводила в заблуждение потенциальных претендентов на ее руку и сердце.

– Она способна разгадать любую шараду, так ведь, Ларочка?

Любовь Игоревна выразительно играла бровями, на что намекала, было непонятно. О подслушанном накануне разговоре Лариса ей не успела рассказать. Она вообще ничего не успела. Даже провести предварительный опрос подозреваемых в преступном сговоре и мошенничестве.

Во-первых, Любовь Игоревна лишила ее такой возможности, сразу усадив за стол.

А во-вторых, она не знала, с кого начать. С Глеба или с Григория?

Они были на одно лицо! И голоса были похожими. И сколько она ни вслушивалась, не могла понять, кто вчера за углом дома тайно планировал обман бедной женщины.