– Это Катя Орлова. Вы меня просили позвонить, если я что-то узнаю о бабушке.

– Здравствуй Катя, – ответила я и вмиг почувствовала угрызения совести. Мне, конечно же, следовало после разговора с Тополевым позвонить и успокоить девушку. Как это мы с Алиной о ней забыли?

– Так вот. Сегодня я получила SMS от бабушки.

– И что она тебе пишет? – заинтересовалась я.

– Все хорошо. Целую. Бабушка.

– Она тебе SMS отправила со своего телефона?

– Да. Это ее номер.

– А ты не пробовала ей позвонить?

– Нет. Абонент недоступен. Но я ведь вам говорила, что там связи нет.

– Как же тогда она SMS отправила?

– Может быть, в город ездила, – предположила Катя.

– Наверное. Это хорошо, что она отослала сообщение. Теперь мы будем знать, что с ней все в порядке. Я ведь, Катя, звонила Тополеву. Он сказал, что Римма Григорьевна запросто могла уехать одна. Она опытный археолог, и за нее волноваться не стоит.

– Вот видите, – отозвалась Катя. – Значит, мы зря переживали? Вот только квартира. Почему она не сказала мне, что собирается ее продать?

– Александр Иванович думает, что твоя бабушка продала квартиру, чтобы организовать экспедицию. Тополеву кажется, что она надеется найти нечто значимое и дорогое. Если найдет, все затраты окупятся, и бабушка приобретет себе квартиру во сто крат лучше проданной.

– Но посоветоваться со мной можно ведь было? – обиженно пробурчала Катя.

– Катя, это ваши семейные дела. Мне нечего тебе ответить.

Воронков все-таки позвонил. Вечером. Домой. И, как назло, трубку снял Олег. Поскольку мой муж и капитан знакомы, они поболтали немного, перетерли последние политические события, поздравили друг друга с прошедшими новогодними праздниками, и лишь затем Олег пригласил к телефону меня. Он сунул мне в руки трубку, а сам уселся напротив, дабы наблюдать за моим выражением лица в тот момент, когда Воронков будет со мной разговаривать. Да уж, о деликатности моего мужа могли бы ходить легенды…

– Да, – раздраженно сказала я в трубку.

– Почему вы меня вчера не дождались? – без приветствия Воронков сразу пошел в атаку.

– А вы только что о нас вспомнили? Долго же нам пришлось бы вас ждать!

Воронков проглотил мой упрек.

– Марина Владимировна, вы что-то вчера о вашей подруге говорили? Можете назвать мне ее имя и адрес, по которому она проживает?

– А вы извинитесь за аферисток, самозванок и разносчиц неприятностей? – вопросом на вопрос ответила я. – И за то, что нас надо гнать в три шеи.

Воронков ответил не сразу. Я представила себе, как он в эту минуту морщится, пытаясь сообразить, откуда мне стало известно все, о чем он говорил соседкам покойной Ирины. Хотя и так ясно, что эти слова мне мог передать лишь человек, который их слышал, то есть сами соседки.

– Значит, вы во второй раз приходили в квартиру Сичкова? – наконец выдавил из себя Сергей Петрович. – Вы… вы… заходили к соседке, – не прошло и часа, как он догадался. – Понятно, вас в очередной раз засосало.

– Что сделало? – переспросила я, не уловив смысла фразы.

– Говорю, засосало в водоворот неприятностей. Ну и скажите, зачем вам это надо? Деньги есть, любимая работа есть, муж, семья, дети. Чего вам не хватает? Экстрима?

– Сергей Петрович, мы ведь вам уже объясняли, мы оказались там совершенно случайно. Хотели помочь подруге. Ее водит за нос этот самый Сичков, муж женщины, которую вчера убили.

Зря я это сказала. Лицо Олега вытянулось, глаза стали подозрительно большими. Он начал ритмично открывать рот и часто заглатывать воздух, как будто в комнате полностью исчез кислород и ему, конкретно ему, грозит смерть от удушья. По опыту знаю, таким образом он выражает крайнюю степень возмущения моей персоной. Мол, моя жена своими выходками доведет меня до могилы.

– Я так и знал – счастье не может быть долговечным, – между вдохами и выдохами сказал Олег. – Где моя жена – там труп! Забавно. Следующий труп она найдет мой, – Олег демонически засмеялся, – ха-ха-ха!

– Ты говоришь так, – я повернула голову в его сторону, – будто это мы с Алиной укокошили бедную женщину. Не смеши!

– Что? – не понял Воронков. – Вы?

– Это я не вам, Сергей Петрович. Это я мужу. Он думает, что я специально нахожу трупы, чтобы ему досадить! А труп, между тем, нашли соседки, еще до нашего прихода.

– Опоздали на полминуточки, – ехидно вякнул с дивана Олег. – Какая жалость!

– Ну, знаешь! Можно подумать, что, глядя на чужой труп, я получаю заряд бодрости!

– Конечно, конечно, смотреть на труп близкого человека приятней, – он имел в виду себя. – Будешь так себя вести, налюбуешься, – Олег пошел на открытый шантаж.

– Долго думал?! Да мне после таких слов вообще не о чем с тобой говорить! – вскипела я.

– Это вы мне? – спросил из телефонной трубки Воронков.

Честно сказать, я о нем забыла, а он напомнил:

– Давайте, вы договорите с мужем потом, – довольным голосом предложил Воронков, заранее предвидя, что и продолжение разговора для меня также будет не из приятных. – А сейчас назовите мне фамилию и адрес вашей подруги.

Я усиленно соображала, открывать фамилию Варвары или нет. «Как бы не навредить», – подумала я, взвешивая все «за» и «против». С одной стороны, может быть, это и хорошо, если Воронков найдет Варвару. Но с другой стороны, вдруг он найдет и тут же запишет ее в соучастники убийства или, хуже того, в убийцы? Нет, надо молча продержаться какое-то время, во всяком случае, пока Алина не вернется с проповеди. А там посмотрим…

– Я жду, – поторопил меня Воронков. – Имя подруги.

– Подруги? А… Ну… Ее зовут… Короче, где она живет, мы не знаем, – и это было чистой правдой. Поди знай, где теперь обитает наша Варька. – Но, где работает, скажу. У нее свой бизнес. Она владеет магазином женской одежды под названием «Женский каприз». Где находится магазин? Конечная остановка восьмого троллейбусного маршрута.

«Пускай поищет. Все равно в этом магазине уже другая хозяйка. Пока он ее там будет искать, нас с Алиной оставит в покое», – порадовалась я своей сообразительности.

– А имя? Вы забыли сказать мне имя.

– Я не помню, мы плохо знакомы, – сказала я первое, что мне пришло в голову. И, конечно же, сморозила глупость.

– Настолько плохо, что решили вмешаться в ее личную жизнь? – с сарказмом заметил Сергей Петрович. – Кажется, вы говорили, вашу подругу зовут Варя? Варвара?

– Да. Варвара, – подтвердила я. Как я могла забыть, что Алина при Воронкове упоминала имя Клочковой? Непростительная забывчивость. Теперь врать, что не помнишь, как ее зовут, конечно же, глупо.