— Да!

— Угу, ладненько, аукцион, я так понял, завтра с утра?

— После восхода.

— Отличненько, мы тогда пошли.

Лин хватает меня за руку. Приемщик поднимается с места и сразу становится видно, что он невысок ростом и пузат.

— Товар оставьте, — велит шактистанец.

— Как оставьте? — недоумевает Лин.

— Товар остается здесь. Сделка совершена.

Ошарашенный княжич выпускает мою руку из своей, шактистанец падает обратно на табурет.

— Сложно с вами, с иноземцами, — сетует он, — нам же нужно ее подготовить, привести в товарный вид.

— Какой товарный вид?! — кричит Лин.

— Она у Вас волосатая!

Я? Машинально хватаюсь рукой за подбородок.

— У нее на руках — волосы! — добавляет приемщик.

Где? Вот эти три белые волосинки?!

Шактистанец машет рукой и брезгливо как-то произносит:

— Все, идите отсюда, — ничего с девицей вашей не случиться. Я обещаю.

Лин послушно поворачивается к выходу, но Шеоннель тихо интересуется:

— А бумагу?

— Какую бумагу?

— Подтверждающую, что Вы приняли ее у нас. Причем не больную.

Шактистанец тяжело вздыхает, берет один из лежащих на столе листочков, рисует на нем несколько закорючек, после чего передает бумагу полуэльфу.

А я остаюсь стоять. Стою и с тяжелым сердцем наблюдаю за тем, как выходят из комнаты Лин и Шеоннель. Я, конечно, мужчина. Молодой, здоровый, сильный мужчина. Как бы я при этом ни выглядел. Но на душе сейчас противно и тоскливо, как будто меня и в самом деле продали.

Глава 9

Лин

С легендой нашей красотки вышло как-то не очень. Ну, спишем все на то, что Таурисар — распространенное среди магов имя, и никто не подумает на нашего Тау, который в данный момент в аквариуме у Валя плавает, а до этого по иным мирам путешествовал и никак не мог юных девственниц печатями награждать. Про нашего-то всем известно, где и как он провел последние пару десятков лет, потому что менестрели не дремлют, и историю приключений нашей семейки распространяют так быстро, что мы проконтролировать не успеваем. Одним словом, если в магическом сообществе Таурисар один, то нам грозит немедленное разоблачение. И почему бы Ларрену не придумать этому коварному магу какое-нибудь другое имя?

Но поскольку бурной реакции и воплей "обманщица!" не последовало, я сделал вывод, что имя Таурисар достаточно распространенное.

А потом еще эльф этот был. Я честно признаться слегка испугался, когда ушастый начал нас пристально разглядывать. В том, что он не разоблачит Лара, превращенного Кардаголом и не разглядит наложенную им же маскировку уровня наших магических сил я был уверен, а вот шеоннелева иллюзия… Нет я не сомневаюсь, что наш ушастый силен в этом деле, но он не архимаг и найдется немало волшебников покруче. Но нам повезло. То ли Шеон так мощно колданул, то ли эльф-маг не так крут, как хочет казаться. А может быть, он просто не стал утруждать себя внимательным изучением работорговцев, бросив все силы на изучение товара.

А потом нас самым наглым образом выставили вон. Не через ту дверь, в которую мы пришли, а через другую, что вела сразу на улицу. В какой-то тихий переулок. Я насторожился. Вдруг нас тут засада поджидает? А что, вполне такое может быть — товар мы оставили и на фига с нами делиться? Проще ведь где-нибудь тихонечко прикопать, а потом сказать, что так и было.

— Здесь нет засады, — шепнул Шеоннель.

Нет, я когда-нибудь точно стукну этого эмпата ушастого! Ну он, конечно, молодец, что прослушал окрестности, но меня-то зачем было "читать" без спроса?

— Прогуляемся пешком до гостиницы, — предложил Шеоннель.

Я скрипнул зубами и молча последовал за ним.

Настроение у меня было не особо радужное, но испортил мне его, само собой, не Шеон со своей несанкционированной эмпатией, а Ларрен. Точнее отсутствие Ларрена.

Когда выяснилось, что товар мы должны оставить, я чуть было не послал в неведомые дали всю нашу затею и не телепортировался вместе с Ларреном куда подальше. Но вовремя опомнился — ведь мы это делаем не просто так. Нам нужно Саффу искать! Да и Ларрен вряд ли мне спасибо скажет, если после всех перенесенных им издевательств я вдруг сверну операцию. Пожалуй, он даже морду мне набить может. Я заухмылялся представив, как хрупкая Лорелея пытается дать мне в глаз. Шеоннель с подозрением покосился на меня и поинтересовался:

— По какому поводу веселье?

— Да вот, радуюсь, что ушастый иллюзию твою не разглядел, — соврал я и уже без всякого вранья поинтересовался, — он плохой маг или ты так крут? И не надо делать круглые глаза, я не смотрел уровень его магической силы, боялся, что он заметит, что я его прощупываю. У нас с эльфами магия хоть и похожа, но все-таки разница есть. Вдруг бы я что-то не так сделал.

— Лин, он хороший маг.

— Ага! Это намек, что ты крутой иллюзионист, — констатировал я и задал новый вопрос, — кто тебя учил? Или ты у нас самородок самоучка?

— Киль Аринэль.

— Кто такой этот киль? — заинтересовался я.

— Мамин отец.

— Твой дед что ли?

— Он не признал меня официально и не считается моим дедом, — объяснил Шеоннель.

Я недоуменно фыркнул. Что за странные тварюшки эти эльфы? У них, кажется, вообще чувство родства не развито. Наверно, такие уникумы, как Шеоннель и его сводная сестренка — большая редкость. А может быть, вообще единственные из эльфийского народа с такой "странной" наклонностью, как любовь к кровным родственникам. Или все-таки нет?

— Получается, дед… то есть Аринэль этот тебя не признал, но магии все же обучал?

— Не то чтобы обучал. Ему было скучно, а тут я подвернулся, — Шеоннель нервно дернул ухом и уточнил, — когда киль Аринэль меня к себе пригласил, я сначала удивился, а потом почувствовал, что он просто от скуки заинтересовался. Я, тогда как раз понимать начал, что могу не только жестами, но и словами заклинания плести. Киль Аринэль словесник, ему стало любопытно, вот он и решил развлечься — научить меня чему-нибудь. Сам он в целительстве специализируется, но лечить у меня не очень хорошо получалось. Я думал, киль Аринэль поиграет со мной и бросит, но он, заметив, что я с иллюзией хорошо работаю как словесник, в течение трех лет приглашал лучших в этой области специалистов, чтобы они обучали меня всему, что знают сами.

— А потом ему надоело, да?

— Нет, потом мы с мамой отправились в Зулкибар.

— Понятно, — буркнул я, не зная, что еще сказать. Все-таки семейные ценности эльфов для меня темный лес. Дед не признает внука,