В глубине школы их никто не смог бы найти, кроме тех, кого они искали сами.

Через Сумрак с Инквизиторами, как более старший, заговорил сам фехтмейстер. Не моргнув глазом тот объявил Эдгару, что нужно отложить штурм и что «Тень Владык» находится в здании. По внутренней иерархии они были равны, и Рауль подчинялся только вышестоящему. Лишь сам Кармадон Совиная Голова, верховный хранитель артефактов, мог бы подтвердить или опровергнуть наличие подлинного «Зеркала Тени» в схроне. А вот до Кармадона достучаться было не так просто. На самом деле бюрократия Инквизиции часто поражала Дмитрия. Даже в таких, казалось бы, случаях, требующих немедленных решений, как захват целой школы, требовалось множество допусков и согласований. Это у людей, стоит где-то вылезти террористам, все тут же идет под личный контроль президента.

«Дреер, вы меня слышите? – вдруг раздался в черепной коробке Дмитрия голос Эдгара. Где-то ближе к правому виску, отметил словесник. – Ваш наставник превысил полномочия и будет отчитываться перед особой комиссией. Но вы в моем подчинении! И вы не выполнили приказ».

«Старший, детьми рисковать нельзя. Здесь замешаны взрослые. Есть улики».

«Вот что я вам скажу, Дреер! У вас есть уже одно взыскание. Следующего вы не переживете».

Дмитрий снова вызвал в памяти прозрачные кубы с чучелами из хранилища. Но вдруг спросил о другом. Неожиданно для самого себя.

«Старший, а зачем вы взяли кота?»

«Какого еще, к черту, кота?» – гаркнул через Сумрак Эдгар.

Однако гаркнул только после паузы. Слишком длинной, пожалуй.

«Шрёдингера», – уточнил Дмитрий и опустил «сферу отрицания». Как будто наушники надел.

За школой, за периметром магической защиты, едва ли не за каждым деревом сейчас прятались фигуры в серых балахонах. В развилках наверняка устроились снайперы, отправив в казенник заговоренные пули. А под балахонами, кроме различных оберегов, скрыты вполне современные кевларовые бронежилеты. Серые штурмовики. Всем сердцем преданные Серому слову и Серому делу.

А он сам какого цвета? А Ива?

Только Дон Жуан в своем расшитом платье, где единственным оттенком серого был блеск серебряных застежек, решительно не собирался выступать на стороне Инквизиции. Сегодня он сражался за себя. Дмитрию пришло в голову, что и на детей школы этому благородному дону в общем-то наплевать. Ему нужен Командор, и только. Неужели фехтмейстер хотел реванша у статуи за проигранную руку?

– На первый слой! – сказал шедший позади дон Рауль, не знакомый с планировкой школы. – Время переговоров!

При этом испанец и не думал убирать клинок в ножны.

В Сумраке они двинулись в сторону кабинета школьного Надзора, мимо классных дверей, распахнутых Дмитрием еще во время первого сегодняшнего визита.

Дмитрий, переглянувшись с фехтмейстером, громко позвал через Сумрак Вадика Смелякова.

Никто не отвечал.

Уже виден был пролом в стене на месте двери в кабинет Лиха и Дмитрия. Уже не оставалось сомнений, кто именно проломил стену и едва не убил хозяина кабинета.

– Вы принесли то, что должны? – спросил голос Смелякова.

Дмитрий обернулся, Рауль тоже. Мальчик сидел на подоконнике с таким видом, словно был здесь с самого начала и немало удивлен, как это на него сразу не обратили внимания. За оконным стеклом молчаливо густела тьма. Без единой звезды.

– Принесли, – ответил Дмитрий и вопросительно глянул на Рауля.

Тот вынужден был все же убрать оружие, чтобы показать Смелякову «Зеркало».

– Это не оно, – безапелляционно заявил Вадик. – Обманываете. Нехорошо.

«Вот тебе раз», – подумал Дреер.

– Откуда ты знаешь, малыш? – мягко улыбаясь, поинтересовался испанец. – Разве ты видел когда-нибудь подлинное?

– Тебя я не знаю, – равнодушно ответил Смеляков.

У Дмитрия дернулось внутри желание сделать замечание по поводу дерзкого тона. Однако именно равнодушие в голосе мальчика сразу же погасило этот толчок. Как будто говорил вовсе не мальчик.

– Зато я знаю твоего мраморного друга, малыш. – Дон Жуан иронически надавил на последнее слово.

– Его? – приподнял уголки губ Вадик.

В коридор вылетела дверь кабинета французского языка. На этом разрушения не закончились: нечто проломило стену, уже подточенную заклинанием «тлена». Пронеслось облако пыли. Та оседала на шляпе и плаще фехтмейстера, на пиджаке и брюках Дреера, на мелированных волосах Смелякова. Выбитые из стены кирпичи рассыпались на мелкие осколки, точно были сделаны изо льда.

А из пролома выбиралась уже знакомая Дмитрию статуя. Обычный дверной проем был для нее слишком узок. Как этот истукан туда попал?

Командор Гонзаго де Мендоза неторопливо направился к двум Инквизиторам.

Дмитрий следил, как ступают его ноги – шаг, другой, – а затем бросил на пол самую мощную «Глубокую заморозку», какую только мог сотворить. На идею его натолкнули рассыпающиеся кирпичи.

В ногу истукана словесник не попал, но этого и не требовалось. Всем весом статуя опустилась на пятачок, ставший невероятно хрупким от сверхнизкой температуры. Пол и так уже был подпорчен «тленом». Статуя и провалилась в него, как в прорубь. Но Командор догадался растопырить руки, так что оказался утопленным всего лишь по грудь.

– Нет! – резко выкрикнул Дон Жуан. И добавил тихо: – Оставь это, ученик!

Статуя между тем, неуклюже ворочаясь, пыталась выбраться из ловушки. Дмитрию вдруг больше всего захотелось, чтобы сейчас в рекреации открылись несколько порталов и оттуда все же повыпрыгивали Инквизиторы-штурмовики.

Вадик Смеляков чуть склонил голову набок, с интересом наблюдая за происходящим.

А Дон Жуан медленно подошел к застрявшему Командору, опустился на одно колено. Отложил в сторону выхваченную было рапиру, стянул перчатку с механической руки… и протянул ту статуе.

– Моя рука у тебя, – произнес бывший инкуб. – Ты можешь забрать остальное.

От неожиданности Командор даже прекратил вытаскивать себя из провала. Казалось (и было похоже на правду), что зрачки каменных глаз расширились.

– Моя вина слишком велика, – продолжал фехтмейстер. – Я убил тебя. Я не посвятил ее. Она умерла смертной женщиной, и ее прах давно истлел в могиле. Но она помнила тебя и скорбела до конца своих дней. Ее душа спасена, а не проклята, как наша. Гонзаго де Мендоза! Ты волен взять мою жизнь, если это может что-то искупить. Но прошу, освободи невинных, в том числе этого малыша. – Он показал на Вадима. – Тебе нужен лишь я, и я в твоей власти.

Дон Жуан все еще протягивал руку временно обездвиженной статуе, словно и правда надеялся вытянуть Командора из дыры. Впрочем, как знать, сколько Силы вложил в свое изобретение гений Джакомо Лепорелло.

Мраморный гигант поднял свою руку и коснулся протеза старого врага. Это походило на странное рукопожатие железа и камня. А затем истукан начал растворяться, одновременно погружаясь дальше в пол. Так он уходил в землю после схватки в Суздале.