«Притормози, — хотел попросить Грей. — Притормози, чтобы я смог притормозить и держать свои желания под контролем». Вместо этого он подхватил ее на руки и отнес в постель.

— Ты должен прекратить это, Грейсон, — прошептала Шарлотта, целуя его.

— Что? — замер он.

— Думать. Беспокоиться. Контролировать себя. Это совсем не то, чего я сейчас хочу.

— Тогда просто скажи мне, чего ты хочешь, — выдохнул он, комкая невесомые кружева бюстгальтера.

— Всего.

* * *

После того как вопрос с постелью был улажен самым лучшим и удовлетворительным образом, Шарлотта занялась переоборудованием западного крыла особняка под офис «Фонда Гринстоун». Милли и Дерек согласились принять ее предложение о работе. У Шарлотты они получали прибавку к зарплате и право голоса в совете директоров. Их участие в нем было идеей Грейсона, который заявил, что, если ей в любом случае предстоит иметь совет директоров, будет неплохо иметь там пару людей, которые действительно знают, о чем идет речь.

Шарлотта считала, что это прекрасная идея. У Грейсона вообще было много мыслей относительно того, как организовывать и управлять фондом. Он очень поддерживал ее все это время.

Но в один и тот же момент он мог предложить очередную блестящую идею и огорошить ее вопросом, на который у нее не было ответа. Например: «Когда ты планируешь сообщить моим родным о том, что ты беременна?» К этому вопросу они возвращались постоянно.

— Еще не время, — убеждала она Грея, вспоминая ледяные глаза Оливии.

— А когда наступит правильное время?

— После первого триместра. Не хочу радовать их раньше времени.

— Судя по твоему лицу, ты не слишком веришь в то, что они обрадуются, да?

— Полагаю, у них есть право на личное мнение, — осторожно ответила Шарлотта. — Даже если они думают, что было бы гораздо лучше, если бы мы вообще никогда не встретились.

— Шарлотта, ты должна дать им шанс. Все будет хорошо.

— Я дам, — пообещала она. — Я знаю, что мы должны все им рассказать, и мы обязательно сделаем это. Скоро. Но не сейчас.

— Тогда, может, пригласим завтра маму на ланч? Найдем какой-нибудь симпатичный ресторанчик в городе, вы сможете получше узнать друг друга. Обещаю, я ни слова не скажу о ребенке.

К счастью, Грей не забыл рекомендации Шарлотты о том, как следует знакомить свою девушку с семьей, но все равно мысль о том, что вскоре ей предстоит встреча с Оливией, вселяла в душу Шарлотты первобытный ужас.

— Кстати, а где, по ее мнению, ты сейчас живешь? Все так же на яхте?

— Возможно. Я еще не сказал ей, что мы теперь живем вместе. Могу сделать это прямо сегодня, если хочешь.

— Думаю, с этого стоит начать, а уже потом сообщать ей о будущем внуке.

— А что насчет ланча?

— Думаю, это хорошая идея. — Этот мужчина переполнен хорошими идеями. — Мы с Оливией попробуем начать все сначала. И там не будет Сары, значит, у твоей мамы не будет конфликта интересов. Они с Оливией все еще много общаются?

— Я почти уверен, что они регулярно пьют кофе вместе.

Великолепно.

— Шарлотта, Сара не имеет для меня никакого значения.

— Из-за ребенка, — тихо добавила Шарлотта, с трудом сдерживая внезапно подступившие слезы.

— Из-за множества причин.

— Но все будут думать, что, забеременев, я поймала тебя в ловушку.

— Шарлотта, я не в ловушке.

Но она знала, что это не так, просто Грей сам еще этого не понял.

— Грей, ты прекрасный человек…

— Тогда выходи за меня.

— Нет.

— Почему?

— Потому что мы еще не готовы к этому шагу.

Грейсона обуревало разочарование. Нетерпение. Он был человеком действия и ненавидел ждать. Что ж, это не первая вещь, на которую их с Шарлоттой взгляды разошлись, и, конечно, не последняя.

— Хорошо. Тогда для начала просто встретимся с моей матерью.

Шарлотта согласно кивнула. Ее одолевали противоречивые чувства. Она всю жизнь мечтала о большой семье и, хотя знала, что родные Грейсона от нее не в восторге, была рада, что у ее малыша будут настоящие любящие бабушка и дедушка.

Грейсон подарил ее тридцать дней блаженства. Тридцать дней и тридцать ночей он был рядом с ней, поддерживая, оберегая, обжигая своей неистощимой страстью. Но утром тридцать первого дня на его электронную почту пришло предложение о работе, которое поставило едва нашедший опору мир Шарлотты с ног на голову.

— Я хочу, чтобы ты кое-что прочитала, — сказал Грей Шарлотте, только что вернувшись с очередного собрания совета директоров «Фонда Гринстоун».

Он поставил перед ней ноутбук с открытым электронным письмом, в теме которого значилось «Вакансия руководителя Галапагосской исследовательской экспедиции». Далее стоял маленький красный восклицательный знак, извещающий адресата о том, что ответить на письмо следует незамедлительно.

— Кто такая Элеанор Стреттен? — спросила она.

— Большая шишка в мире биологии и в департаменте науки, возглавляет Государственное объединение научных и прикладных исследований.

Шарлотта пробежала взглядом по первому абзацу. Уже сейчас было ясно, что такая возможность предоставляется ученому раз в жизни. Это было полностью финансируемое двухлетнее исследование на Галапагосских островах, и Элеанор срочно нужен был человек, который сможет руководить экспедицией. Элеанор много слышала о Грейсоне и была бы рада, если бы он занял эту должность. Вся информация о проекте в приложении.

Шарлотта перевела взгляд на Грейсона. Он подал Шарлотте бокал яблочного сока с кусочком лимона и мятой.

— Ты не открыла приложение. Там сказано, что большую часть руководящей работы я смогу выполнять отсюда. — Шарлотта молча кивнула и сделала большой глоток сока. — Конечно, будет немало командировок, я буду постоянно летать туда и обратно. Возможно, я по нескольку недель буду пропадать на Галапагосе…

— Ты должен принять это предложение, — наконец произнесла Шарлотта, надеясь, что ее голос звучит твердо и уверенно. Она с самого начала знала, что не сможет удержать Грея при себе и заставить отказаться от любимой работы, так почему же сейчас так горько? — Когда вы отправляетесь?

— Очень скоро. Команда уже собрана и готова отправляться. У них уже был подходящий руководитель экспедиции, но у его жены случился инсульт, и он не может оставить ее одну.

— Очень жаль. Но для тебя это прекрасная возможность.

— Шарлотта, но это ведь Галапагос!

— И это лучшее место для ученого, который хочет подтвердить теорию об эволюции видов! Это как если бы кто-то подошел ко мне и предложил принять участие в исследовании Атлантиды.