— И начну прямо сейчас, если мне, наконец, не скажут что такого страшного там произошло! — чеканя шаг, я выхожу из лифта.

В коридоре подозрительно много народа — человек пять, против обычно пустых коридоров, и это напрягает даже больше любопытных взглядов. А ещё напрягает открытая нараспашку дверь архива.

— Зара! — я резко останавливаюсь и разворачиваюсь к ней. — Ты издеваешься? У нас там дела в единственном экземпляре!

— Оль, ты только не нервничай, — она подходит сзади, приобнимая меня за плечи.

Нахмурившись, я делаю последние несколько шагов и пересекаю порог архива.

— Какого?!.. Дальский!

— Всё же отлично, Оль! — радуется за моей спиной Зара. — Теперь ты точно всё успеешь!

— Где этот… Дальский? — цежу я, осматривая то, что ещё вчера было моим архивом.

Нет, чисто теоретически семьсот двадцать семь метров стоят на положенном месте, вот только сейчас у меня язык не повернётся назвать их свалкой. Идеально, словно от этого зависела жизнь уборщиц, вымытый пол. Три оснащённых рабочих места, отгороженные стеной из… Я подхожу и проверяю догадку — из гипсокартона. Огнетушители, которые я ещё только собиралась просить у Крамеля. Таблички, где ответственной по всем фронтам числюсь я. И те самые наклейки. На новых собранных стеллажах двух видов — передвижных и обычных.

Кажется у меня остановился пульс и далеко не от восторга.

Медленно обходя возведённые за ночь стены, чувствуя, как сжимается в тисках сердце, я поднимаю взгляд на уже заполненные нами с Зарой стеллажи.

— Слава Богу! — облегчённо выдыхаю я, радуясь, что у строителей, или кто они там были, хватило ума не трогать укомплектованные полки.

А у Дальского хватило совести не давать им такой команды.

— Что здесь… Ольга Александровна!

Я выхожу из-за перегородки и оказываюсь перед взбешённым взглядом Крамеля. Кому-то не везёт с начальством, а кому-то вон с братом не повезло.

— Доброе утро, — скривившись, приветствую его я.

— Доброе? Это ваших рук дело? — он жестом обводит архив, который теперь заслуживает это гордое звание.

— Рехнулись?! — качаю я головой. — Я сама в шоке.

Владислав Викторович ещё раз, очень медленно, осматривает не маленькое помещение.

— Кажется, только что у меня возникла безотлагательная встреча, — цедит Крамель.

— Возьмите меня с собой, — с тем же выражением лица прошу я, приближаясь на шаг.

— Спасать пойдёте? — уже даже без неприязни усмехается он.

— Подержу жертву и обеспечу алиби, — кровожадно откликаюсь я и впервые вижу взаимопонимание в мужчине напротив.

— Значит, спасать пойду я, — вклинивается Зара, о которой я успеваю забыть. — Потому что ваш Дальский избавил нас от огромной части работы! И я не дам вам обоим об этом забыть, как бы вам не хотелось.

— Знаешь, что?.. — начинает Крамель.

— Знаю, — встряхивает она распущенными волосами и отступает на пару шагов.

Под защиту мощного, особенно рядом с Крамелем, Игоря, который, в соответствии с ролью, кладёт руку ей на плечо. И я бы повеселилась, глядя на даже не скрываемое бешенство Владислава Викторовича, или на то, как неожиданно хорошо смотрятся вместе Зара и Игорь, но у меня теперь есть дела поинтереснее. Придушить Дальского, например.

И я собираюсь осуществить свой убийственный план, даже делаю несколько шагов к выходу, но в дверях появляется статный, с проседью в волосах, подтянутый мужчина.

— Сюрприз! — хлопает он в ладони и разводит их в стороны. — Рад, Влад Викторович?

— Безмерно, — Крамель находит в себе силы вежливо улыбнуться, хотя взгляд всё ещё готов убивать. — Вам удалось меня удивить.

— Так на то и расчёт!

Председатель «Рейва-банка», Сухоруков Иван Фёдорович проходит дальше и с явным удовольствием осматривает помещение.

— Влад Викторович, ты только посмотри какой результат! И всего за одну ночь.

— Фантастика, — иронизирует Крамель, — только почему меня не предупредили?

— Мы с Александром решили, что так тебе будет интереснее, — отзывается Сухоруков. — А то стал бы нервничать, контролировать всех и всё, и испортил бы девушкам сюрприз. Правда ведь… кажется, Зара? — обращается он, собственно, к Заре.

— Зара Амбарданян, — приветливо улыбается она начальнику начальников.

— Впечатлён и покорён, — весело подмигивает ей Сухоруков. — А где же главная героиня пьесы?

— У вас за спиной, — хмыкает Крамель.

— Ольга Александровна Арольская, — я выхожу из тени, в которой пыталась взять себя в руки, — приятно познакомиться.

— И мне приятно! — Сухоруков двумя руками пожимает мою ладонь. — Наслышан о вашем профессионализме, снимаю шляпу.

— Благодарю, но слухи преувеличены, — вежливо улыбаюсь я председателю «Рейвы».

— Не верю, — качает головой он. — Уж точно не тем, кто мне о вас рассказывал.

Дальский будет мучиться, гарантирую!

— Что же, — Сухоруков последний раз обводит взглядом преобразившийся архив, — оставляю вас радоваться обновкам. Работайте, господа.

Он выходит, а мы всё ещё молчим, обмениваясь мрачными, в случае нас с Крамелем, и осуждающим, как у Зары, взглядами.

— Я так понимаю вывеску выбрасывать уже не надо? — хмыкает Игорь, делая шаг вперёд.

— Извини, что выдернула тебя, — с сожалением качаю я головой, когда мы выходим из лифта. — Я даже подумать не могла, что всё так обернётся!

— Да брось убиваться! — фыркает Игорь. — Радоваться надо, что тебе работу облегчили, а вы с тем мужиком разве что на стены на кидались.

— Ты бы знал, как у нас всё сложно, — хмыкаю я и мы проходим через стеклянные двери.

— Это со вчерашним коллегой у тебя всё сложно? — догадливо интересуется Игорь.

— У него так, похоже, со всеми.

И взгляд Крамеля прямо это доказывал. Кажется, семейные отношения осложнились ещё больше, в этот раз точно по вине Дальского.

— Слушай, Оль, — Игорь останавливает меня за руку, разворачивая к себе, — тут такое дело…

— Снова помочь с Катей? — закатываю я глаза.

— Не, с ней всё прекрасно, а вот с мамой… Анна Николаевна примчалась к ней вчера — запыхавшаяся, злая, как стая собак и долго что-то втолковывала, заперевшись на кухне. Я слышал, что они говорили о тебе. Как бы не вышло чего…

Всё, что могло выйти, уже вышло.

— Спасибо за беспокойство, но ты переоцениваешь нашу пенсионерскую гвардию! — притворно веселюсь я. — Сначала Анна Николаевна увидела у меня тебя, а вчера застала за ужином с Дальским, так что весь вечер наверняка жаловалась твоей маме на ветреную невестку.