нашел путь к камню конической формы, который на своей вершине удерживал огромный, свалившийся из-под свода пещеры валун. И прополз на животе в невероятно тесном тоннеле к логову Тайного Народа.

Теперь в кромешной темноте Дарк чувствовал, как на него волнами накатывает их гнев.

– Я принес вам три подношения, – сказал, обращаясь к Тайному Народу, Дарк. – А взамен прошу всего три небольших кристалла.

Непроницаемая тишина давила на уши. Дарк дрожащими руками высек искру. Лучина загорелась, и он заморгал, не веря глазам.

Он искал путь в пещеру кристаллов и знал, что нашел ее, но… Если в первый раз было ощущение, будто он оказался внутри радуги, то теперь его со всех сторон окружали влажные серые камни.

Тайный Народ умел сделать так, что ты видел то, чего нет… или не видел того, что есть.

Дарк, в полном одиночестве год за годом выживая в Горах, усвоил важный урок – когда вырезаешь что-то из камня, думай на пять шагов вперед. Следуя этому правилу, Дарк, когда пробирался в логово Тайного Народа, обвязал веревкой камень, на котором балансировал огромный валун, и убедился в том, что его дары всегда будут под рукой.

Теперь он дрожащими пальцами положил дары на каменный пол пещеры и сказал в слушающую его тишину:

– Перья белого ворона, моего духа-наставника.

В ответ – едва слышный гул. Сила Тайного Народа прошла сквозь него, словно вибрация перед землетрясением.

– Волос из Глубокого Прошлого…

Дарк положил на землю волос маммута, который вытянул из подаренной Ренн вязаной рукавицы.

Гул нарастал, а с ним нарастал гнев Тайного Народа. Из-под свода пещеры посыпалась каменная пыль. Даров было недостаточно.

– Я – колдун! – крикнул Дарк и ударил по камням рукояткой ножа. – Я должен быть услышан!

«Услышан, услышан…» – передразнил Тайный Народ.

Но гул стал тише, и каменная пыль из-под свода пещеры больше не сыпалась.

– Примите мои дары! – стоял на своем Дарк. – И дайте мне то, за чем я пришел!

Гул окончательно стих. Дарк задержал дыхание.

Услышал, как журчит вода. Приподняв лучину, увидел ручей там, где его раньше не было. Вода стекала по складкам серого камня в высеченную невидимыми руками мелкую впадину.

Дарк заколебался. Тайный Народ не просто так ему это показывал.

Сердце гулко заколотилось в груди. Дарк зачерпнул воду в ладони и выпил. Такой чистой воды он в жизни не пробовал – это было все равно что пить лунный свет.

Он окунул пальцы в воду и смочил веки.

А когда открыл глаза, увидел их.

Люди Тайного Народа появлялись из пола пещеры, из стен, головы тех, кто стоял на потолке, оказались вровень с головой Торака, и ему больше не надо был смотреть на них снизу вверх.

Мужчины – высокие и свирепые, с глазами как осколки кремня. Женщины – красивые, с блестящими, будто сланец, лицами. Когда люди Тайного Народа отворачивались, было видно, что их спины впалые, словно выдолблены из гранита.

Одна женщина потянулась к Дарку и пропустила сквозь твердые и полупрозрачные пальцы прядь его длинных ярко-белых волос. Дарк почувствовал на щеке ее холодное дыхание.

– Я ищу камни для совершения обряда, – срывающимся голосом сказал Дарк. – В обмен я дам вам мой третий дар, то, что вы желаете обрести больше всего на свете.

Женщина обнажила в непроницаемой улыбке острые зубы. А потом они все растворились в полумраке, так же беззвучно, как и появились. Но ручей никуда не исчез, эхо журчания и запах воды заполнили пещеру.

Дарк вздрогнул, увидев, что перо Арк и волос маммута исчезли, и теперь на их месте из каменного пола, словно два мелких клыка, торчали кристаллы: ярко-красный и светящийся синий.

Дарк попытался их поднять, но они крепко вросли в пол. Можно было выбить их отростком оленьего рога, но Дарк понимал: если попытается это сделать, больше никогда не увидит света солнца.

Тогда он снова заговорил с тенями:

– Я скажу вам, каков мой третий дар, – больше всего на свете вы хотите, чтобы вас никто и никогда не тревожил. Но если другие люди найдут эту пещеру – а они найдут, – вы навсегда лишитесь покоя.

Журчание воды смолкло, наступила абсолютная тишина.

Дарк порезал ножом ладонь.

– Моей кровью на этом клинке и моими тремя душами клянусь – если вы отдадите кристаллы, я сделаю так, что вас никогда и никто не найдет!

В воздухе произошла перемена. Камни вокруг Дарка прогибались и растягивались… Теперь алый и синий кристаллы свободно лежали на каменном полу. Дарк поклонился Тайному Народу и убрал кристаллы в мешочек на поясе.

Уйти или рискнуть попросить о большем?

– Мне нужен… кристалл… прозрачный, как лед, – запинаясь, сказал Дарк.

Резкий выдох задул лучину.

– Тогда хоть подскажите, где его искать! – взмолился Дарк.

«Искать, искать…» – передразнили люди Тайного Народа.

Дарк отыскал в темноте нужный тоннель и прополз по нему на животе. Когда выполз, нащупал веревку, которую заранее обвязал вокруг камня, удерживавшего огромный валун, и изо всех сил дернул. Валун потерял равновесие, обрушился и навсегда перекрыл вход в пещеру.

– Я сдержал слово! – закричал Дарк Тайному Народу. – Скажите, где искать ледяной кристалл?

И пока он выбирался из пещер, каменный голос прошептал у него в голове: «Ответ в пасти волка…»

* * *

На гряде его радостно встретили Темная Шерсть с Камешком. Темная Шерсть встала на задние лапы и потерлась с ним носами, Камешек порыкивал и бил лапой по мешочку, выпрашивая вырезанную из сланца фигурку.

Но даже если бы им было что рассказать о ледяном кристалле, Дарк все равно не понял бы – он не понимал язык волков.

Камешек быстро оправился после всего, что ему пришлось пережить, тот, кто не знает волков, вообще бы не поверил в такое.

Ожоги на носу и лапах зажили, а на месте опаленной шерсти выросла новая, гуще прежней. К нему вернулась уверенность в себе, и он даже пошел с матерью в Мертвые Земли, только при резких звуках все еще норовил побыстрее спрятаться в щель или нору.

Дарк уселся на валун и достал из мешочка два кристалла. Они сверкали и переливались на солнце, один красный, как брусничный сок, а второй – ярко-голубой, как подсвеченное солнцем Море.

Дарку не терпелось вырезать из них наконечники для обряда.

«Два из четырех, – подумал он, – остается найти белый и прозрачный, как лед, и кристалл, который Ходец назвал „сердцевиной“, что бы это ни значило».

Но найти нужные кристаллы было недостаточно. Ходец, прежде чем уйти из лагеря, сказал Дарку, что древко для каждой стрелы