Я вздохнула, подумав о том, что завтрак снова придется отложить. Но, как такому откажешь?

Приволок какую-то раритетную расческу, преподносит словно что-то святое, да еще и на колени постоянно падает.

А может он псих? У меня же такое гнездо на голове после попойки!

— Согласна, — немного обреченно ответила я, а Арсений радостно взвизгнул и засуетился: притащил из коридора заранее приготовленный табурет, к табурету прикатил столик на колесиках.

А на столике разнообразная вкуснятина!

— Еда! — воскликнул мой мозг, и я пулей метнулась к табурету совмещать приятное с полезным.

Ела я недолго, минут десять всего, а гном ласково расчесывал пшеничные пряди, изредка пропуская сквозь пальцы и насвистывая мелодию под нос.

— Готово! — радостно воскликнул Арсений, а я поняла, что больше в меня не влезет ни кусочка бекона.

— Спасибо, — от всей души поблагодарила гнома за восхитительный завтрак. — Матильда вас проводит.

Арсений моментально скис.

— А как же результат? — едва не разрыдался паренёк. — Взгляните!

И посмотрел своим фирменным щенячьим взглядом.

— Ладно, — слегка лениво, только что не зевнула, ответила я и поднялась с табурета: волосы уже не лезли в глаза.

Странно.

Зеркало напротив входа тут же явило девицу с густыми сияющими волосами цвета пшеницы.

С волосами до пола.

И даже больше: гном заботливо придерживал огромный моток, изредка вдыхая аромат волос.

Я, конечно, длинные волосы люблю. Но это уже не волосы!

Я в шоке развернулась на каблуках и выдернула обретенное добро из цепких гномьих пальцев.

— Ты что такое сделал, изверг? — воскликнула я. — Куда мне теперь это добро девать?

— Вы прекраснее прекрасных, моё сердце возликовало, а очи никого более совершенного не видели, — снова завел свою шарманку Арсений. Меня и так это лобызание откровенно бесило, а тут еще Рапунцель в подарок.

— Матильда! — рявкнула я, но на зов пришла не эльфийка, а банши.

— Ах, ты так прекрасна! — пропела Элегия и кинулась перебирать пряди. — В мою бытность музой убила бы за такую красоту!

Дверь открылась снова, и после небольшой паузы раздался громкий смех.

С похрюкиванием, повизгиванием. Чистый и искренний, одним словом. А еще ужасно злорадный.

— Отец заключит тебя в темницу за непокорность, и ты будешь сбрасывать этот моток вниз, чтобы я тайно навещал любимую, — известил Данталион и снова заржал.

— Его высочество принц! — с запозданием объявили стражники, выглядывая из-за спины незваного гостя.

— Ах вы предатели! — зашипела я на них и погрозила кулаком, охрана стушевалась и тут же исчезла.

Дверь в спальню отворилась словно от мощного пинка, впечатавшись в стену, а из спальни вышла Матильда.

Хмурая, решительная и безмолвная.

Я так привыкла к беззаботной болтовне подруги и ее смеху, что просто не узнавала.

Рыжая шла с огромным ножищем в руках, подбрасывая его, словно пушинку, и ласково улыбаясь

— Я, пожалуй, попозже зайду, — безразлично зевнул принц и шутливо раскланялся, передавая конверт. — Вечером ужин, не опаздывай.

И удалился.

Гном сверлил закрывшуюся за Данталионом дверь испепеляющим взглядом, словно вот-вот догонит и укусит принца за ногу, Матильда со страшным выражением лица надвигалась на меня, поигрывая тем самым ножом-монстром, а Элегия сошла с ума. Девушка блаженно улыбалась, закутавшись в мои волосы, словно в плащ.

Приблизившись ко мне вплотную эльфийка замахнулась изо всех сил, а я сглотнула и прикрылась руками.

Вот и пришел мой конец.

Вся жизнь пролетела перед глазами.

Вру.

Ничего не пролетело.

Только досада поселилась в груди.

Глупо как-то.

Но, внезапно, боли я не почувствовала.

— Вот так намного лучше! — радостно объявила Матильда, а я поспешила убрать ладонь от глаз: эльфийка улыбалась во все зубы, все так же поигрывая ножом одной рукой.

А во второй держала отрубленный хвост.

— Матильда, ну ты и коза, — прошипела я и обиженно засопела.

Арсений не сводил взгляд с добра в руках рыжеволосой бестии, казалось, он вот-вот выпрыгнет из штанов, лишь бы получше рассмотреть волосы.

— Позвольте, о прекраснейшая, — взмолился гном и опять бухнулся на колени, приложившись лбом об пол. — Готов отдать всё, что имею, уйти в рудники на годы, продать себя в рабство, только позвольте забрать это невероятное чудо.

Я вопросительно посмотрела на эльфийку, та ухмыльнулась в ответ, мол, всё в порядке, и я согласно кивнула.

Гном незамедлительно сцапал свое новоприобретенное богатство и поспешил к двери.

— Стоять, — рявкнула я, а Арсений повиновался. — Чтобы всякие там заговоры и порчи на меня по волосам не наводил, и куклы вуду не делал, и веревки чтобы не плел для висельников. Что еще гадкого можно из волос сделать?

Последний вопрос я адресовала Элегии, которая с крайне недовольным видом сидела у моих ног и провожала обиженным взглядом Арсения.

— Плети для утех, сети для утопленников, хлысты для каторжников, утепленное нижнее белье, накладные ресницы и брови, — послушно рассказала банши не изменив выражение лица.

— Точно, — согласилась я и вопросительно выгнула бровь. — Всё понятно?

— Да как вы могли такое обо мне подумать! — надулся Арсений и выгнул грудь колесом, — Такое богатство и на такие бесполезные вещи. Я же маэстро! Я гений, я вас не подведу.

С этими словами гном крайне быстро смылся.

«Что-то недоговаривает», подумала я, но посчитала за плюс избавление от назойливого поклонника.

Дальнейший день был на диво спокойный: я много читала, занималась танцами с Элегией и Матильдой. Обе так старались мне помочь, что постоянно спорили и пару раз даже пришлось растягивать их за клоки волос.

Ближе к вечеру я вспомнила о пропущенном обеде, но не нашла в себе сил, чтобы встать с постели чтобы одеться, поэтому решила прогулять и ужин, заменив его оздоровительным и крайне полезным сном.

Легла я рано.

Видела уже десятый сон, чего таить, когда раздался стук в дверь. Крайне назойливый и настырный.

Я изо всех сил старалась скрыться под подушкой, но явилась Матильда и известила, что душеньку мою спасти не удалось и надо вставать.

— Ты сама приняла конверт из рук принца, — пожала плечами эльфийка, а я себе сделала пометочку на будущее ничего из его рук не принимать. Мало ли.