– Лет десять очень серьезно и еще лет десять тренировал пацанов, – быстро ответил Торопов, удивляясь про себя смене голосового тембра. Он ведь ясно слышал из-за двери бас.

– Дай трудовик и вообще все бумажки! – приказал Рыжий, протягивая вперед руку.

Обращение на «ты» немного покоробило Романа, но он не стал заострять внимание хозяина кабинета на этой бестактности, прекрасно понимая, что учить вежливости человека, к которому нанимаешься на работу, – напрасный труд.

Неожиданно Роман почувствовал, что его сзади взяли крепко за локти.

– Не дергайся! – раздался у него за спиной знакомый бас.

«Вот ты где прячешься, Серый олень!» – обрадовался неизвестно чему Роман.

По шумному дыханию он понял, что за спиной у него два человека.

– Полегче на поворотах, ребята, – не поворачивая головы, попросил Торопов.

– Молчи, цаца! Рот откроешь, когда я разрешу! – за этими словами последовал такой подзатыльник, от которого у Романа зазвенело в ушах.

Холодный ствол, упершийся в шею, абсолютно исключал нормальный диалог.

Пахнущие едким потом руки залезли во внутренний карман куртки, и, когда Роман дернулся, ствол больно впился ему в шейный позвонок.

– Нельзя так сильно давить на позвонки! – шепотом попросил Роман, чувствуя, что злость распирает все его существо.

Обиды последних дней, неясное задание, которое ему дали, постоянное стрессовое состояние требовали выхода.

Не зная обстановки, начинать действия было нельзя, особенно, если в шею тебе упирается ствол огнестрельного оружия.

– Сказали молчи, значит, молчи! – посоветовали сзади, явно насмехаясь и еще сильнее вдавливая ствол в позвоночник.

Дальше ждать было нельзя. Боль стала сильнее, и Роман начал всерьез опасаться, что ему могут повредить позвоночник.

В зеркальном отражении оконного стекла он видел, что сзади только двое и вооружен всего один человек.

Роман резко присел, пропустив руку с пистолетом над головой, схватил за широкую жилистую кисть и, протянув руку вперед, взял ее на излом. Краем глаза следя за вторым нападающим, который, открыв широко глаза, полуобернулся, готовясь прийти на помощь первому.

Роман старался не выпускать из поля зрения и Рыжего, которому только что передал его документы один из нападающих.

Документы Рыжий держал в правой руке и пока не делал лишних движений.

Чуть присев, Роман перебросил «Басистого» через себя прямо на стол Рыжему.

«Пусть немного бумажки с галочками и крестиками помнет!» – злорадно подумал он, наблюдая за полетом первого напавшего мужчины.

Выхватив из его руки пистолет, Торопов без размаха ударил второго мужчину рукояткой оружия в лоб, стараясь не убить его, а кратковременно вывести из строя. Перескочил через стол, выдернул у Рыжего из руки документы и, обернувшись, вежливо сказал:

– До свидания!

– Погоди, парень, – открыл рот Рыжий, отпихивая в сторону тело человека, навалившегося на него.

– Чего годить? Ждать пока придет еще пара мордоворотов и сломает мне что-нибудь? Мое здоровье дорого стоит!

– Ты отсюда не выйдешь! – завизжал Рыжий, и неожиданно перед носом Сергея со звонким щелчком закрылась вторая железная дверь.

Выщелкнув обойму из пистолета, Роман увидел, что она пустая. Передернул ствол. Из него выскочил один-единственный патрон, который он поймал на лету и отработанным движением водворил обратно.

Сдвинув флажок, поставил пистолет на предохранитель.

Оглянувшись, он увидел, как доморощенный бодигард весом килограммов под сто двадцать тяжело ворочается на полу, около стола.

Он бережно поддерживал сломанную в локте руку, баюкая ее, как маленького ребенка.

Из-за угла стола, на четвереньках, мотая головой, выполз второй нападавший и сел на пол, обхватив голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону.

Багровый синяк посередине нехилого лба вспухал прямо на глазах, окрашиваясь в темно-багровый цвет.

– Извини, брат, хотел посмотреть на тебя в экстремальной ситуации. Штука баксов за беспокойство тебя устроит? – сказал Рыжий и с интересом посмотрел на Романа.

– Заметано, – так же спокойно ответил Торопов, подходя к столу справа.

Он присел сбоку на стул, закинул ногу на ногу, оставляя в поле зрения ворочающуюся на полу парочку.

– Расскажи немного о себе, хотя бы в телеграфном духе. Начни с автобиографии, – попросил Рыжий, делая, как ему казалось, незаметное движение ногой, но рука его при этом непроизвольно дернулась, и Роман заметил движение.

– Окончил Ленинградский кораблестроительный институт, по специальности инженер-механик. Два года служил в армии в спортроте.

– Какие войска? – уточнил Рыжий.

Стараясь не удаляться от истины, Роман произнес:

– Береговая служба морской пехоты.

– Чем занимался? – вновь последовал быстрый вопрос.

– Учил моряков плавать, участвовал в соревнованиях по плаванию, подводному плаванию, теннису, регби. В общем больше болтался по соревнованиям, чем служил в части, – на ходу фантазировал Роман, придумывая себе военную биографию, которую спустя столько лет невозможно было проверить. За время своей долгой службы Роман часто бывал прикомандирован к морской пехоте и на своей шкуре испытал все тяготы службы морского пехотинца.

Разница между морской пехотой и боевыми пловцами примерно такая же, как между военными строителями и элитной частью, например, действующей воздушно-десантной дивизией.

Конечно, сами морпехи этого не признавали, презрительно называя боевых пловцов водоплавающими, но на открытые столкновения не шли, прекрасно понимая, какую подготовку проходят бойцы, служа в морском спецназе.

Правда, об этом знали только посвященные, и не каждый боец морской пехоты мог разобраться в этой градации, тем более, что определенных знаков различия боевые пловцы не носили – обычная форма моряков или морских пехотинцев.

– Работал на заводе в Норильске, переехал в Москву, не понравилось, потом Калининград, там занимался бизнесом. Сейчас залетел по деньгам, и пришлось срочно сматываться, пока не прирезали или не посадили надолго.

– На много попал? – поинтересовался Рыжий.

– Если деньги есть, то не намного, а если их нет, то сильно попадаешь, особенно, когда на счетчик ставят.

– Поточнее цифру назвать можешь? – не унимался собеседник.

Роману показалось, что Рыжий специально тянет время, стараясь отвлечь внимание от охранника, который оклемался и отполз за его спину.

Делая вид, что не замечает этих маневров, Роман боковым зрением в стекло окна наблюдал за охранником. Добравшись до стены, тот по ней поднялся, встал и, стоя, ждал приказаний хозяина.