Окно Медведь обычно держал открытым. Пёс мог бы подкрасться поближе и услышать, о чём говорят в комнате. Но он не решался. Пёс заметил, что полосатая Коза, та самая, что обругала его за бесконечную возню с телефоном, всё время караулит у окна. Да ещё с биноклем. Псу от этого делалось не по себе. Когда наблюдателя самого держат под наблюдением — это уж ни в какие ворота не лезет.

Как-то раз, собираясь позвонить в очередную дверь и предложить услуги наладчика, Пёс услышал изнутри шум и крик.

— Совести у тебя нет! — кричал один голос.

— Я подам на развод! — отвечал другой ничуть не тише.

А третий, тоненький голосок верещал:

— Я не хочу, чтобы вы разводились!

«Ага, семейный скандал, — подумал Пёс. — Им сейчас не до перегоревших выключателей». И он хотел уже двинуться к соседнему дому, но тут тоненький голосок разразился такими отчаянными рыданиями, что у Пса защемило сердце.

— Кто сказал, — спросил он себя, — что налаживать можно только электричество, водопровод и всякие подобные штуки? Кто сказал, что нельзя наладить жизнь семьи? — И сам себе ответил: — Никто.

Затем толкнул входную дверь — она оказалась открытой, — пошёл на звук рыданий и криков и оказался на кухне. Кухня была завалена грязной посудой, в углу лежала гора нестираного белья, в другом — такая же гора неглаженого, а ещё в кухне собралось большое собачье семейство. Отец Сенбернар, мать Колли, один щенок побольше и шестеро совсем крошечных. Сенбернар сидел за столом и орал. Колли стояла у плиты и орала. Большой щенок забился в угол и отчаянно рыдал. Малыши ползали по своей корзине и скулили. В кухне отчаянно воняло горелым мясом и грязными пелёнками.

Сенбернар кричал:

— Я не могу есть эту гадость!

Колли кричала:

— Это мясо такое, я не виновата!

Сенбернар кричал:

— Конечно, хоть бы раз ты была виновата!

Колли вопила в ответ:

— Ну так стряпай сам, если тебе не нравится!

Пёс перешагнул через корзину с малышами, взял большого щенка на руки и покачал. Щенок перестал рыдать.

Сенбернар и Колли смолкли и уставились на Пса.

— Вы кто такой? — спросили они.

— Я наладчик, — ответил Пёс. — Попробую наладить ваши отношения.

И он пощекотал щенку брюшко.

— Не плачь, малыш, — сказал он. — Не станут твои родители разводиться, они же друг друга любят.

Сенбернар и Колли смотрели на него, разинув пасть.

— Просто им сейчас нелегко, — продолжал Пёс. — Шесть малышей — это не шутка. Уж я-то знаю. Когда у нас бывало за раз по шесть малышей, семейная идиллия тоже иногда давала трещину.

Пёс посадил щенка себе на плечи и сказал Сенбернару и Колли:

— А теперь отправляйтесь-ка оба на прогулку. Вам нужно сменить обстановку.

— Но… — сказал Сенбернар.

— А как же… — сказала Колли.

— Сматывайтесь, живо! — велел Пёс. — И до темноты не появляйтесь!

Сенбернар и Колли ошарашенно поглядели на него — и послушались.

Пёс открыл окно, чтобы проветрить кухню, запустил грязное бельё в стиральную машину, помыл посуду, перепеленал и покормил из бутылочки малышей, подмёл пол, рассказал большому щенку сказку, сварил кастрюлю борща, протёр пыль, пропылесосил ковры, выбросил сгоревшее мясо в мусорное ведро и вынес мусор на помойку.

Когда с наступлением сумерек Сенбернар и Колли вернулись домой, малыши мирно спали в корзине, большой щенок лежал у себя в кроватке и рассматривал книжку с картинками, а вся квартира сверкала чистотой.

— Вы самый лучший наладчик на свете! — сказала Колли.

— Моя жена права, как всегда, — сказал Сенбернар.

— Работа у меня такая, — буркнул Пёс и поспешил прочь. Ему всегда было неловко, когда его хвалили.

С этого дня Пёс стал решать людские проблемы. Это было гораздо интереснее. Люди-то все разные, а раковины и выключатели одинаковые. Для работы с людьми нужно больше фантазии. А работа, требующая фантазии, — это всегда интересно. На следующий день Пёс налаживал детский садик: научил воспитательницу, как обращаться с детьми, чтобы они не ныли. Он ведь приобрёл опыт в школе у Медведя.

На третий день Пёс взялся и за животных — наладил жизнь Свиньи, которая не могла встать с кровати из-за сломанной ноги и чуть не умерла с голоду. Пёс уговорил соседку справа покупать ей продукты, соседку слева — готовить обед, а молодых Собак с верхнего этажа — заходить ненадолго по вечерам и читать Свинье свежую газету.

На четвёртый день Пёс спасал юную любовь Петуха и Курочки, на пятый занимался Осликом, прогуливавшим школу, на шестой — Котом, страдавшим комплексами из-за косоглазия. На седьмой день он помог молодой женщине найти работу, а на восьмой — доставил к родителям Медвежонка, сбежавшего из дому в поисках приключений.

Конечно, помочь удавалось далеко не всегда. Пёс ведь не был волшебником. Но если он не мог помочь, то мог хотя бы утешить.

Пёс совершал и контрольные рейды.

— Я только хотел узнать, всё ли в порядке со сливом, — говорил он у одной двери.

— Я только хотел узнать, как там со школой, — говорил он у другой.

— Я только хотел узнать, жива ли любовь, — говорил он у третьей.

И очень радовался, если слышал хорошие новости.

Работы у него было по горло, и он так в неё погрузился, что едва не забыл про Медведя. Поэтому Пёс не на шутку испугался, когда в субботу увидел на главной площади большой плакат. На плакате был изображён Медведь в шляпке с вуалью, большими клипсами в ушах, ниткой жемчуга на шее и голубыми тенями вокруг широко открытых глаз. На груди у него было написано:

КАНДИДАТКА ОТ НАШЕЙ ПАРТИИ

ВЫСТУПИТ ПЕРЕД ВАМИ

В ВОСКРЕСЕНЬЕ В 11 ЧАСОВ

НА ЯРМАРОЧНОМ ЛУГУ.

Пёс мгновенно забыл обо всех планах, какие были у него на сегодняшний день.

— Нужно остановить это безумие! — воскликнул он, побежал на почту и заполнил бланк телеграммы:

«Возвращайся тчк все братья и сёстры тяжело больны тчк»

Он знал, что Медведь нежно любит своих братьев и сестёр. «Прочтя такое, — думал Пёс, — он помчится домой и оставит женскую политику женщинам».

Телеграфистка взглянула на адрес и сказала:

— Да это же тут рядом. Почему вам просто самому не зайти?