– Нет, сэр.

– В чем проблема?

– «Носорог» – стремительный убийца, сэр. Те, кто в этом сомневались, давно мертвы.

– А если он перешел на нашу сторону?

– «Носороги» не переходят на нашу сторону.

– А если это не «носорог»?!

– А кто тогда?

– Была и третья сторона, лейтенант, нороздулы, фризонталы и инсайдеры. Так вот Крафт – инсайдер.

– Инсайдер? – не ослабляя хватки на обрезе «А-10», уточнил лейтенант.

– Инсайдер, лейтенант. Он очень похож на вашего врага, но он не враг. Вчера он пронзил рукой одного из нороздулов, и тот свалился с моста вниз, как распотрошенная падаль. Вам этого достаточно?

– Нет, сэр. Но описано красиво.

С большим трудом, при поддержке Джека и Хирша, капитану Лефлеру все же удалось убедить лейтенанта Карно убрать свои обрез и вибронож, а тому, в свою очередь, было непросто убедить своих людей.

Джек видел застывшие в их глазах ужас и решимость вступить в бой, из которого только два выхода – победа или смерть.

Так вот отчего они такие странные! Вот почему они знать не знают, как выглядят арконы, они их никогда не видели, зато повидали кое-что пострашнее.

Наконец, когда какое-то спокойствие было восстановлено, Лефлер предложил Карно встретиться со старшиной Крафтом, чтобы рассеять все подозрения.

– Тем более что ему нужно в туалет, а он там терпит, бедняга!

– «Носороги мочатся раз в три дня», – заметил Карно.

– Может быть, – согласился Лефлер. – Я дни особенно не считал, и, возможно, ему сейчас как раз надо выйти…

– Ну что скажете, камрады? – спросил Карно, обращаясь к своим бойцам. Те стали отворачиваться, никто не хотел брать на себя ответственность в таком деле.

– Хорошо, тогда я сам скажу, – решился лейтенант. – Раз уж вы с ним тут давно и он ни на кого не напал, не убил и не выжал из вашей шкуры мякоть и дробленые кости, ведите его сюда. Обещаю, что никто из нас…

Тут лейтенант сделал паузу и грозно покосился на своих солдат.

– Никто из нас не схватится за нож и обрез, поскольку мы отдаем себе отчет, что здесь не Арлизон и тут все иначе.

– Вот и отлично, – перевел дух Лефлер. – Обещаю, лейтенант, вы не пожалеете об этом решении.

– Или мы об этом уже не узнаем, – пробурчал рыжий капрал и горько усмехнулся. Заметив, что Джек на него смотрит, он поднялся и ушел в палатку.

Лефлер привел старшину минут через десять, хотя идти до палатки и обратно было сорок секунд. Но, видимо, уговаривать пришлось и Крафта, которого вовсе не радовала встреча с двадцатью бойцами, желавшими убить его немедленно.

В конце концов оба появились у жаровни, в которой начинали подгорать шашлыки, и Хиршу пришлось срочно их переворачивать, чтобы не лишить компанию угощения.

– Ну вот, прошу любить и жаловать, старшина Крафт! – объявил Лефлер, словно заправский конферансье, и, чтобы доказать, что «носорог» не опасен, хлопнул старшину по плечу. – Подходите, лейтенант, и пожмите старшине руку.

Джек видел, чего стоили бедняге Карно эти несколько шагов. Когда их руки соприкоснулись, мышцы лейтенанта напряглись, как стальные канаты, хотя на лице он честно держал вымученную улыбку.

– Ну, он никого не съел? – развел руками Лефлер, поворачиваясь к бойцам группы. – Любой из вас, кто не сдрейфил, может подойти и так же, как ваш командир, пожать старшине руку. Это не «носорог», камрады, это наш боевой товарищ!

Ход Лефлера оказался верным, и, один за другим, все бойцы подошли к Крафту и пожали его мозолистую когтистую лапу.

– Он что-то среднее, – сказал один из солдат, не стесняясь разглядывать Крафта. – И не нороздул, и не фризонтал…

– Правильно, – согласился Лефлер, – потому что инсайдеры похожи и на тех, и на этих.

Наконец, спустя полчаса или чуть более, интерес к Крафту спал, он смог уйти в туалет, а бойцы вернуться к шашлыку из конины, который был полностью готов. И хотя самому Хиршу его стряпня не понравилась, бойцы с Арлизона были в восторге и смели все, даже полусырое мясо из консервных банок.

После еды кто-то ушел погулять по территории, кто-то залег спать в палатку, а некоторые остались возле жаровни глядеть на тлеющие угли и дремать, вполглаза посматривая свои солдатские сны.

Остался у жаровни и лейтенант Карно, к которому подсел Джек, чтобы задать несколько вопросов – его всегда интересовало все неизведанное.

– Ничего, если я рядом расположусь, сэр?

– Конечно, капрал, о чем речь… – улыбнулся сытый лейтенант Карно. – Классно тут у вас. Можно спать снаружи, никто не побеспокоит…

– Снаружи?

– Ну да, на Арлизоне мы могли отсыпаться только в бункерах, в таких, знаешь ли, бетонных ямах из армированного бетона. Простой бетон не годился, эти твари делали подкопы, взламывали стены и атаковали, когда их не ждали. Представляешь?

– Нет, сэр.

– Вот и я не представлял, когда попал в тот дурдом.

Лейтенант засмеялся и хлопнул себя по ноге.

– Приехал по контракту, деньги сулили просто бешеные, и как-то совсем не хотелось думать, за что они полагаются. Понимаешь?

– Начинаю понимать.

– Мне за первые полгода платили по пять тысяч ливров, ты знаешь такие цены?

– Нет, сэр, – честно признался Джек. Это были какие-то запредельные деньги.

– А теперь дают двадцать три тысячи за лейтенанта…

– Э… Это очень много, сэр.

– Много, – согласился Карно, – если не знать, что я на своей должности был двадцать четвертым лейтенантом за три года. – Не очень дорого, нет?

Джек не знал, что ответить. С одной стороны, лейтенанту платили генеральское жалованье, а с другой… Сколько раз лейтенанты успевали это жалованье получать?

– По штатному расписанию я отмотал два года, четыре месяца, две недели и пять дней.

– Круто.

– Круто, – согласился Карно. – А знаешь, как меня офицеры на базе называли?

– Как?

– «Карно, размазал всех в говно».

– И что это означает?

– Да хрен его знает. Наверное то, что я слишком долго держался там. Кругом всех закапывали, а я держался. Даже самому это казалось странным.

– Но, сэр, какой смысл Тардиону было держать вас там, если поблизости не было арконов?

– Арконов не было, – согласился лейтенант. – Но были «носороги».

– А почему вы не пожаловались начальству? Тардион – коммерческая организация, и вы могли бы…

– Да пытались мы! – рубанул ладонью Карно. – Пытались поначалу требовать аннулирования контрактов. Возвращения назад и все такое, но нам показали последний пункт в договоре – мелким шрифтом, едва заметными серыми чернилами, и оказалось, что все мы были солдатами министерства обороны по распоряжению Службы Военной Разведки, а это по нашим законам означало, что отказ выполнять задание приравнивался к измене родине. Врубаешься?