— И не найдут, — вслух, с печалью в голосе, произнес Антон. — Эх, как же хочется в Москву… И плевать на кризис! Кризис — это же замечательное время, время возможностей!

— Антон, какой кризис? С ума не сходи, пожалуйста, ты мне еще нужен. В смысле чтоб удрать отсюда, — Ольга пыталась развязать веревку, спутавшую ноги Антона. — Так что делаем?

— Сначала руки развяжи. Пожалуйста…

За ними из противоположного угла трюма внимательно наблюдали Бритта и Ральф. Когда Ольга пыталась поцеловать Антона, Бритта зачем-то что есть мочи ткнула Ральфа коленом в бок.

— Проститутка, — сквозь зубы пробормотала она.

Избавившись от веревки, Антон осторожно разбудил капитана и Кена, освободил запястья Ральфа, тот развязал Бритту.

— Что вы собираетесь делать? — испуганно спросил Кен.

— Бежать, — сухо отвечал Антон, пытаясь распутать связывающую Кена веревку. — Вы, кстати, где служили?

— Не надо бежать, — Кен отпрянул от Антона.

Антон с недоумением уставился на американца. Определенно здесь не пахло ни «котиками», ни зайчиками, ни даже сухопутными войсками.

— Вы с ума сошли? — Кен выглядел очень испуганным. — Нас перестреляют, как куропаток. Надо вести себя спокойно и подчиняться похитителям. Им наверняка нужен выкуп. Они вступят в переговоры, и нас освободят. Даже если они просто увидят, что мы так легко освободились от веревок, свяжут нас проволокой, может быть, даже колючей проволокой… Капитан, да скажите вы ему, черт побери!

Капитан посмотрел на Антона виновато и кивнул.

Антон в изумлении обвел взглядом многонациональный коллектив товарищей по несчастью. Все глядели в разные стороны. Будь у него под рукой фотоаппарат, получился бы забавнейший снимок.

— Ральф?

Его друг покосился на Бритту, но та не смотрела в его сторону. Она была занята предельно абсурдным занятием: пыталась по новой скрутить свои ноги веревкой.

— Зачем? — спросил ее Антон.

— Не хочу колючую проволоку. Не люблю, — отрезала Бритта.

— Вы трусы все какие-то, — шепотом, но достаточно громко, заявила Ольга. — Ken, we must get our asses out of here![25]

— Our asses, baby, will be more safe as long as we stay here[26],— пробурчал Кен в ответ.

— Твой эсс, «бэйби», — прошептала Ольга, — никому не интересен, чего не скажешь…

— Совершенно правильно, — сурово заметил Антон. — Чего не скажешь про ту же часть тела вашей супруги. Вы готовы смириться с тем, что сегодня утром ее вытащат отсюда и отведут к главарю или вот к этому нашему сторожу, например, растаману? А вам рассказать, что они сделают с ней? И это совершенно не помешает им потом просить выкуп и за нее тоже.

В трюме воцарилась напряженная тишина. В воздухе пахло ржавчиной и отчаянием.

Бритта продолжала связывать себя веревкой. Ральф вздыхал. Кен смотрел в одну точку. Только капитан чему-то улыбался: похоже, он совершенно не беспокоился о собственной заднице. Может, он уже попадал в подобные передряги?..

— Кэптэн, — строго заметил Антон, — ваша обязанность — сделать все для сохранения жизни пассажиров. А вы тут стоите, как статуя Свободы. Кен, не стоит так морщиться, я вашу страну уважаю больше, чем вы сами. Как какую-нибудь Ливию бомбить, вы все герои, а в море, как я погляжу, вы не «морские котики», а морские трусы.

— Я согласен с Кеном, — подал голос капитан. — Самое мудрое решение — не дергаться и ждать условий пиратов. Иначе нас потопят. Это мое предложение. Я бы даже сказал, это мое решение, которое я, как капитан судна, принимаю. И считайте его окончательным.

Ральф невежливо ухмыльнулся, однако это заметили только Антон и Бритта.

— Ну, так и будем действовать, — с энтузиазмом подытожил Кен.

— Чудесно, — отозвался капитан. — Но есть одно «но».

Все уставились на капитана.

— Насчет девушек… — неуверенно пояснил он. — Им все равно надо готовиться к худшему. Ну, то есть не к самому худшему… Убить, скорее всего, не убьют. Однако пираты никогда не упускают случая внести разнообразие в свой невеселый быт.

Бритта перестала связывать свои ноги.

— А вот это просто зашибись, — воскликнула Ольга. — И что делать? Может, проводите меня к ним уже сейчас? А я разденусь пока.

— Ты уже раздета, — заметила Бритта.

Поймав на себе строгий взгляд мужа, она осеклась. Возможно, впервые в их совместной жизни Бритта испугалась чего-то, ранее казавшегося невероятным, например развода.

— А тебе, кстати, бояться нечего, бочечка, — спокойно сказала Ольга. — Потому что на тебя никто не позарится.

Бритта в ответ только махнула рукой и, насупившись, отвернулась.

— Интересно, сколько этих братков сейчас на лодке? — поинтересовался Антон, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Вряд ли они все остались тут, — заметил Ральф. — Наверняка отправились куда-нибудь в бар отдыхать. Честно говоря, брат, мне нереально страшно… Но я бы рискнул. Другого такого шанса может не быть. И тогда что? Как посадят в какую-нибудь яму или в клетку… А еще женщины… Тут прогнозы мрачные.

— В клетку я конкретно не хочу, — воскликнула Ольга. — Не считая ключевых перспектив.

— Так смешно фразы строишь, будто бизнес-стратегию обсуждаешь, — с улыбкой прошептал Антон.

— Ага, это я у своего брата иногда подмечаю. Он у меня часто всякие презентации по маркетингу делает, я вынуждена периодически переводить с русского на русский со словарем, вот и нахваталась. И вообще это помогает мне не выглядеть совсем уж дурой.

На палубе что-то громко звякнуло, и компания тут же притихла. Слышно было лишь прерывистое дыхание Бритты.

— Разговаривают, но не могу ничего разобрать, — прошептал Ральф.

На палубе еще какое-то время перекидывались фразами, кто-то громко рассмеялся. Затем послышались шаги в сторону кормы… Похоже, судя по донесшимся до пленников звукам, по трапу на берег сошло несколько человек. Угадать, сколько народу покинуло корабль, было невозможно, но команда тюремщиков очевидно поредела. Антон и Ральф переглянулись.

— В принципе, — Ральф почесал затылок, — действительно попробовать можно. Правда, мы не знаем, сколько горючего в лодке и насколько она быстроходна.

Капитан промолчал. Кен отчаянно замахал руками, словно его неожиданно атаковали пчелы.

— Узлов восемнадцать, думаю, может дать, — неожиданно для всех заметила Ольга.

Бритта зло усмехнулась, а капитан с удивлением взглянул на Ольгу.