В стеклянную дверь, выходящую в сад, постучали. Она обернулась. Это была няня, которая привезла Джорджи. Няня, которую нанял Тимон, чтобы она заменила ему Лин.

Лин с трудом дождалась ее ухода. После этого она поднялась в спальню, их общую с Анатолем спальню, в которой они столько раз занимались любовью. Ее взгляд опять затуманился, на глаза навернулись слезы.

Она тряхнула головой, словно желая избавиться от наваждения, и направилась к шкафу. Достала оттуда сумку, положила туда смену одежды, паспорт, взяла кредитную карточку и те деньги, что у нее были в кошельке. Их было совсем немного. Потом она пошла в комнату Джорджи собрала сумку с его одеждой и любимыми игрушками. Подхватив сумки, она спустилась вниз. Сердце бешено стучало. Взяв Джорджи на руки, она выскользнула из дома и через пляж направилась к дороге, на которой была автобусная остановка. Она решила доехать до Афин и вернуться в Англию по морю, решив, что так будет безопаснее.

В шумном порту она все же смогла разобрать греческие надписи на табло и быстро нашла подходящий теплоход. На всякий случай она не стала платить кредиткой, это было похоже на уход от погони в детективном романе.

Она поспешила на борт, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Теплоход шел на Крит. Она решила попробовать на какое-то время там затаиться, а затем попытаться связаться с адвокатом.

Остался ли у нее шанс стать хотя бы его опекуном? Что теперь будет с прошением об усыновлении, которое они подали вместе с Анатолем?

Она понимала, что Тимон сделает все, чтобы вернуть Джорджи. Так же как и Анатоль. Она должна найти хорошего адвоката и выяснить, какие у нее есть шансы.

И какими бы призрачными они ни были, она знала, что, если останется в Греции, могущественное семейство Петранакосов с легкостью добьется своего. Они просто заберут у нее Джорджи, и она ничего не сможет сделать! Ей нечего будет противопоставить тем силам, которые Анатоль и Тимон, с их властью и деньгами, бросят против нее.

«Мне нужно вернуться в Англию! По крайней мере, там у меня будет хоть какой-то шанс».

Все эти мысли причиняли ей нестерпимую боль. Она рвала ее своими клыками словно волк ягненка. Ей хотелось кричать от этой боли, но сейчас она не могла себе этого позволить.

Она прошла на корму и опустилась на узкую скамью. Джорджи, с интересом смотрел по сторонам. Лин хотелось поскорее покинуть эту страну и никогда больше сюда не возвращаться. Ей нужно было еще раз продумать весь план и детали того, что она будет делать на Крите, как только они туда прибудут.

Но ей никак не удавалось сосредоточиться.

Она видела перед собой только тот злосчастный документ, который подтверждал предательство Анатоля.

«Я верила ему! Верила всему, что он говорил и обещал!»

Но для него эти обещания ровным счетом ничего не значили. Все это было только для того, чтобы доставить Джорджи в Грецию и за это получить контроль над «Петранакос Корпорейшн».

Мысль о том, что она ничего не значила для Анатоля, причинила ей резкую боль, она просто не могла в это поверить!

Словно кадры из фильма, перед ее глазами вспыхивали сцены из того времени, что они провели вместе.

«Я думала, что у нас будет семья, что он был счастлив со мной и Джорджи».

Она вспомнила, как его губы искали ее губы, его сильное тело прижималось к ней, даря ей нескончаемое блаженство. Как он шептал ей на ухо нежные слова, целуя ее, лаская…

И все это лишь затем, чтобы усыпить ее бдительность. Заставить поверить в его добрые намерения.

«Верь мне, мне нужно, чтобы ты мне верила…»

Она почувствовала горечь. Конечно, ему это было нужно! Чтобы она смотрела на него влюбленными глазами и верила всем его словам!

«Он лгал мне… Но и я лгала ему».

Она судорожно вздохнула. Ветер бил в лицо, и Лин уже не пыталась сдержать слезы, которые текли по ее щекам.

Анатоль устало поднял руку — давая понять, что он все сказал. Он очень устал. Он провел ночь без сна, совещаясь с руководящей группой завода в Фессалониках и пытаясь найти альтернативу увольнениям. А после этого отправился на встречу с представителями профсоюза, продолжая думать о том, как сохранить рабочие места.

И по крайней мере, ему удалось произвести впечатление на профсоюз. Они выслушали его, хотя и продолжали спорить. Его подход был не такой, как у прежнего управляющего или у Тимона, чей авторитарный стиль управления и стал причиной того, что рабочие собирались устроить всеобщую забастовку.

Он выбрал другой путь. Правдиво обрисовав сложившееся финансовое положение, он предложил им всем вместе найти выход.

За столом в переговорной шла дискуссия. Устроит ли их вариант, который он предложил? Он надеялся на это. Забастовка была не выходом, она только ухудшила бы ситуацию и никому бы не пошла на пользу.

К его облегчению, представители профсоюза не были настроены агрессивно, двое из них понимающе кивали. Он надеялся, что скоро сможет хоть немного поспать.

Но перед этим ему нужно поговорить с Лин. И сделать это как можно быстрее! Он с трудом нашел время, чтобы послать ей сообщение об отмене свадьбы, но этого было недостаточно. Ему нужно было увидеть ее, объяснить, что на самом деле произошло.

— Господин Телонидис, — голос секретарши прервал его размышления, — вам звонит господин Петранакос.

— Господа, прошу прощения. — Анатоль встал и быстро пошел к двери. Он знал, что Тимон не будет звонить просто так во время этого важного совещания, наверняка случилось что-то серьезное. Схватив трубку, он замер от неожиданности, услышав слова:

— Она ушла! И забрала с собой мальчика! — в полном смятении снова и снова повторял старик.

— Что ты сказал ей? Тимон, что ты ей сказал?! — закричал Анатоль.

Через полчаса он был в самолете, а еще через час — на вилле Тимона.

Взбежав через ступеньку по лестнице, Анатоль влетел в его комнату.

Лицо Тимона было бледным и опустошенным.

— Я только рассказал ей о нашем договоре. И все!

— Мы же договорились, что я сам ей скажу! Знаю, не нужно было откладывать, но из-за угрозы этой чертовой забастовки мне пришлось попросить ее подождать моего возвращения! Зачем, черт возьми, ты это сделал?

Он был вне себя от гнева на Тимона за то, что Лин исчезла вместе с Джорджи! Он почувствовал страх. Где они? Куда она могла отправиться? Да они могли быть сейчас где угодно! Звонок в полицию аэропорта ничего не дал. Но аэропорт — это не единственный путь из Греции. По морю можно было уехать из страны в любом направлении.

— Я сделал это ради тебя, Анатоль, — проговорил Тимон, протягивая ему какой-то документ.

Текст был на английском. Анатоль читал, чувствуя, как в его венах холодеет кровь. Бросив лист обратно на стол, он словно в оцепенении смотрел прямо перед собой.