и способностью избавляться от женщин (Дональд Трамп — идеальный тип такой маскулинности, см. следующую главу). Вот, например, как Амбруаз, сорокадвухлетний профессор финансов из Парижа, определяет идеальную женщину:

«После секса женщина никогда не уйдет среди ночи, забудьте об этом. Это было бы слишком хорошо. Нет, она останется до утра, она захочет обниматься, завтракать. Боже! Идеальная женщина — та, которая уходит среди ночи. Она оставляет на столе прощальную записку со словами благодарности и без номера своего телефона. Вот это — идеальная женщина».

По иронии судьбы случайный секс, возможно, стал маркером феминистской политики именно потому, что он сигнализирует о независимости, удовольствии, силе и отстраненности. Вот как одна женщина объясняет удовольствие от случайного секса на популярном сайте о стиле жизни Refinery29:

«У меня было много любовников на одну ночь и много длительных отношений. Все это становится частью жизни, если это то, что вам нравится. Это вопрос выбора. Мои мимолетные связи вселяли в меня уверенность и помогали чувствовать себя красивой. Поскольку мне был нужен лишь секс, я получала его и уходила без каких-либо ожиданий и (в моем представлении) полная силы. Тем не менее я все-таки совершила ошибку во время своего последнего свидания! Он потребовал мой номер телефона, я сказала, что нам не нужно притворяться, будто это больше, чем секс на одну ночь, и чтобы он забыл мое имя»213.

Очевидно, что здесь совершается ритуал эмоциональной отстраненности и отсутствия ожиданий, который дает этой женщине ощущение власти и независимости и напоминает мужской подход к сексуальности. Можно также предположить, что случайный секс приятен для этой женщины, поскольку он дарует равенство, содержащееся в симметричной отстраненности и отсутствии ожиданий. С исторической точки зрения, учитывая, что мужчины обладают привилегированной случайной сексуальностью, достижение равенства потребовало от женщин такого же утверждения отстраненности.

Еще одно (косвенное) подтверждение гипотезы о том, что случайный секс является (в культурном отношении) мужской формой секса, можно найти в серьезном исследовании о женщинах и случайном сексе, проведенном Лорой Гамильтон и Элизабет А. Армстронг. Изучая сексуальность студенток колледжа, исследовательницы обнаружили, что случайный секс для женщин на самом деле является способом отложить на время идеалы брака и посвятить себя построению карьеры214. Студенты колледжа чаще всего заинтересованы не в поиске отношений, а в поиске работы, причем случайный секс является стратегией для обеспечения максимальных условий поиска. Случайный секс— это способ быстрее продвинуться вперед, сосредоточиться на учебе и достичь карьерных целей. То, что авторы называют «императивом саморазвития», делает менее вероятными и более трудными длительные серьезные отношения до начала карьеры. Таким образом, Гамильтон и Армстронг косвенно одобряют случайный секс, поскольку он функционирует как гендерный уравнитель (ведь, если женщина влюбится, она, скорее всего, выйдет замуж, родит ребенка и прекратит свой карьерный рост на ранней стадии). Это также подразумевает, что случайный секс является сценарием для отказа от отношений215. Если случайный секс стал признаком феминистской политики216, то это потому, что он имитирует мужскую власть, поскольку является тропом независимости и сигнализирует о способности отстраняться, искать только личное удовольствие, отказываться от заботы и взаимности (традиционных признаков женской идентичности) и преследовать рыночную субъективность. Случайный секс для женщин является показателем равенства во взаимной отстраненности.

Отнюдь не являясь самоизолированной социальной формой, случайный секс воздействует на всю структуру реляционности (в частности, гетеросексуальности), изменяя формирование, содержание и продолжительность отношений. Иначе говоря, практику случайного секса следует понимать в более широком контексте социальной экологии социальных связей, поскольку она существенно видоизменяет то, что я называю архитектурой и экологией выбора, грамматикой сексуального и романтического выбора, способами, с помощью которых люди вступают в отношения и выходят из них, выбирают или не выбирают друг друга217. Анализировать такую сексуальность, рассматривая лишь удовольствия, которые она дает, было бы равносильно анализу Walmart Corporation на предмет приятных бонусов, которые она предлагает людям, ищущим дешевых покупок. Люди могут с радостью покупать дешевые товары, однако анализ удовольствия покупателей не даст никакого представления о корпоративной сфере, в которой работает Walmart и на которую она, в свою очередь, влияет. Точно так же неоспоримые и разнообразные удовольствия, которые случайный секс доставляет мужчинам и женщинам, не дадут никакого представления об общей структуре отношений, которым случайный секс препятствует или которые поддерживает. Таким образом, случайный секс следует понимать в контексте более широкой социальной экологии гетеросексуальных отношений, определяемой свободой вступления и выхода из них. Эта свобода, как я собираюсь показать, внесла фундаментальную неопределенность в процесс установления отношений и выбора партнера, поскольку в ситуации свободы мужчины проявляют косвенную и едва уловимую власть, вступая в сексуальный обмен.

Случайность и неопределенность

Неопределенность — это не двусмысленность, присущая способности некоторых слов иметь больше одного значения и тому факту, что намерения действующих лиц не всегда очевидны. Первое может быть даже приятным, хотя и второе обычно не вызывает беспокойства. Неопределенность же заключается в том, что «основания для взаимодействия могут не восприниматься как нечто само собой разумеющееся»218, что определение ситуации еще не дано, что правила поведения еще неясны, тогда как участники стремятся к ясности. Таким образом, неопределенность оказывает прямое психологическое воздействие, которое может варьироваться от стыда, неловкости и смущения до тревоги и неуверенности. Действительно, неопределенность обычно порождает тревогу и лишь в редких случаях воспринимается несерьезно. Во введении к книге «Этнографии неопределенности в Африке» редакторы Элизабет Купер и Дэвид Праттен подчеркивают такое эмоциональное содержание неопределенности, поскольку они рассматривают его как «структуру чувств [...] ощущение всепроникающего чувства уязвимости, тревоги, надежды и потенциальных возможностей, опосредованное совокупностью материальных объектов, которые укрепляют, насыщают и поддерживают повседневную жизнь»219. Под приятными многочисленными оргазмическими переживаниями, находящимися на поверхности, кипят противоречивые, вызывающие недоумение социальные переживания, главным образом характеризующиеся управлением неопределенностью. Одни участники умело справляются с ней, другие учатся управлять неопределенностью, продираясь сквозь дебри советов по самоусовершенствованию, а третьи отступают, терпя поражение.

Неопределенные фреймы

Согласно Эрвингу Гоффману, все взаимодействия между людьми организованы в пределах фреймов, где фреймы представляют собой когнитивный, перцептивный и социальный процесс, позволяющий действующим лицам улавливать сигналы, схемы или образцы взаимодействия, чтобы охарактеризовать такое взаимодействие и ориентироваться в нем220. Как отмечалось в предыдущей главе, основным результатом автономизации сексуальности как сферы действия является то, что современным гетеросексуальным отношениям не свойственно целеполагание и их ход расщеплен. Вот забавный, но довольно показательный пример того, как расщепление свиданий на три