Правда, ею двигало вовсе не беспокойство о здоровье подруги, а желание поскорее расспросить Эмили о причинах такого внимания со стороны ее супруга.

Кэролайн предпочла остаться в зале – она была приглашена на следующий танец, остальные же дамы устремились следом за леди Гренвилл и миссис Пейтон. В гостиной Дафна выбрала дальний от леди Пламсбери и ее окружения конец стола и постаралась придвинуть свой стул поближе к Эмили, чтобы пошептаться с ней, пока юные леди наливали всем чай и придвигали поближе тарелки с пирожными.

– Твой муж, кажется, настроен весьма игриво, – прошептала миссис Пейтон, как только подруга уселась и расправила складки платья на коленях. – Я давно говорила, что пора тебе начать носить что-нибудь более яркое, чем эти надоевшие голубые, розоватые и серые платья. В красном ты великолепна!

– Боюсь, я слишком бледна для него, – Эмили долго думала, стоит ли ей надевать это платье сегодня, и все же решилась.

– И вовсе ты не бледная! – убежденно заявила миссис Пейтон. – В такой духоте у всех на лицах появляется румянец, и ты кажешься посвежевшей, как будто лишь вчера вернулась из Брайтона. В следующий раз, когда будешь надевать это платье, добавь чуть-чуть румян, и тогда уж точно никто не найдет в твоей внешности ни одного изъяна!

– Ты ведь знаешь, что у меня есть изъян, которого не скроет никакое платье, – возразила леди Гренвилл, но без привычной горечи – поистине, мороженое иногда творит чудеса, особенно если ему помогает абрикосовый торт!

– Ох, прекрати же! – Дафна не собиралась позволять подруге вновь начать грустить. – Лучше подумай о том, чтобы заказать у миссис Мюриэл еще три-четыре таких же модных и ярких туалета! Представь себя в белом шелке с бордовыми кружевами и бархатными розами на турнюре, к ним, кстати, прекрасно подойдут брильянты, подаренные тебе Уильямом! А на свой день рождения тебе следует придумать что-то совершенно невообразимое! Чтобы лорд Гренвилл, наконец, потерял голову!

Эмили с удивлением посмотрела на подругу – как может Дафна так спокойно говорить о бриллиантовом гарнитуре?! Ведь это она, чтобы выручить из паучьих лап кредиторов Ричарда Соммерсвиля, попросту стащила его у Гренвилл прямо в тот день, когда оно было подарено. К счастью, Эмили сумела вернуть подарок мужа так, что Уильям ничего не узнал об этом, и даже нашла в себе силы простить глупышку Дафну, но все же не могла себе и представить, что подруга сама осмелится вспомнить об этом! Но, похоже, миссис Пейтон благополучно вычеркнула из памяти неприятный эпизод, и Эмили оставалось поступить так же.

– Я подумаю над твоими словами, – только и сказала она в ответ.

Сьюзен в сопровождении молодого мужа разыскала подруг и присоединилась к ним за чайным столом. Разговор стал общим, и леди Гренвилл очень скоро позабыла о странном поведении Уильяма.

Новая странность была замечена ею, когда они возвращались в Гренвилл-парк.

– Уверена, никогда еще в своей жизни я так не веселилась! – жизнерадостно сообщила Эмили, удобно устроившись среди множества подушек.

Ее супруг закрыл книгу, которую пытался читать, пока бледное зимнее солнце еще давало хоть какой-то свет, и ответил:

– Я рад это слышать, вот только, боюсь, в Гренвилл-парке тебя снова ждет тихая уединенная жизнь. Надеюсь, ты не будешь жалеть, что возвращаешься в наш дом.

«Тихая уединенная жизнь ожидает тебя, мой дорогой! – усмехнулась про себя Эмили. – А я-то уж не собираюсь прятаться до самой старости! Двенадцать лет я провела почти затворницей, сперва в родительском доме, затем в Гренвилл-парке, и довольно!»

– Полагаю, в ближайшие месяцы уединение не покажется мне чрезмерным, – вслух сказала она. – Дома нас ожидают приглашения от соседей, и не успеют закончиться все эти балы и вечера с танцами, как уже подойдет время сезона.

– Кэролайн, должно быть, ждет его с нетерпением, – заметил лорд Гренвилл. – Твоя мать прямо из нашего дома повезет ее в Лондон?

– Я сама буду сопровождать ее, – не то чтобы Эмили нарочно выбирала время для своего сюрприза, это вышло как-то само собой.

– Ты собираешься в Лондон? – Уильям даже подался чуть вперед, стараясь разглядеть получше выражение лица жены – не шутит ли она?

– Я еще не успела сказать тебе, – беззаботный тон ее звучал совершенно искренне. – Кэролайн будет намного веселее со мной, нежели с нашей матушкой, и еще я решила пригласить с собой Кэтрин Рис-Джонс. Ее брат занят ухаживаниями за мисс Несбитт, и бедная девушка совсем заброшена. Мы не упустим ни единой возможности повеселиться, может быть, к нам присоединится и Джейн. И, уж конечно, Дафна тоже приедет, как только Сьюзен и Генри отправятся в свадебное путешествие.

Лорд Гренвилл был поражен. Ему и в голову не приходило, что Эмили захочет провести несколько недель в городе, который она до сих пор не жаловала за суетность и грязь, а она, оказывается, намерена развлекаться в большой компании! Или необходимость вывезти в свет Кэролайн и мисс Рис-Джонс – только предлог для того, чтобы уехать на какое-то время из Гренвилл-парка?

– В Лондоне ты собираешься посетить врача?

Неожиданный вопрос озадачил Эмили, и она ответила не сразу.

– Нет, зачем же? Ни один врач так хорошо не знаком с моим состоянием, как наш добрый друг доктор Вуд.

«С ее состоянием! И она так спокойно говорит об этом! А доктор! Старый интриган делал вид, что ничего не знает, или же просто хотел выяснить, что знаю я? – лорд Гренвилл откинулся назад, скрестил руки на груди и закрыл глаза, он просто не мог сейчас смотреть на жену. – Да, я сам предоставил ей свободу и не вправе наказывать ее за то, что наша семейная жизнь не сложилась. Но ребенок! Она мечтает о дочери, но что, если это будет сын? Соперник Лори? И как я смогу делать вид, что это мой ребенок?»

Леди Гренвилл решила, что ее супруг исчерпал свой запас общительности, и ничуть не обиделась на то, что Уильям внезапно прервал беседу. Самое главное, что она сообщила ему о своих планах, и он не высказался против ее желания оставить его в Гренвилл-парке с сыном.

А как будут рады ее сестра и Кэтрин Рис-Джонс!

Почти в это же время Кэтрин с несчастным видом сидела в своей заново отделанной маленькой гостиной. По просьбе сестры Филипп поменял обстановку нескольких комнат, чем заслужил одобрение не только Китти, но и мисс Несбитт.

Большая и малая гостиная, парадная столовая и зала для танцев приняли более современный вид, правда, несколько напоминали теперь Гренвилл-парк, служивший для мисс Рис-Джонс почти недостижимым идеалом. Ее брат с удовольствием наблюдал за тем, как радуется Кэтрин каждой новой безделушке, с каким тщанием переставляет вазы на каминной полке, стараясь найти наиболее удачную композицию, или поглаживает ладонью аккуратные складки на новых голубых с серебром портьерах. «Кажется, из нее может получиться хорошая хозяйка, – думал Филипп. – И Флоренс понравились все эти новшества… Я бы не хотел, чтобы после нашей свадьбы миссис Рис-Джонс начала все отделывать заново, это очень расстроит Китти».