…Позже, уже подходя к кофейне, Лиля пыталась проанализировать свои чувства: чего она хочет на самом деле, к какому из мужчин стремится?

Муж ощущался Лилей как чужой. Сергей — странный. Непонятный. Хороший, родной, да… Но он был где-то там, вдали. Не рядом.

А вот Евгений казался Лиле ее половинкой. Он словно весь пророс в ней — вырвать его из сердца, не убив при этом саму Лилю, уже невозможно.

Молодая женщина все время думала о своем любовнике, каждую минуту, каждую секунду. Наверное, прошло бы еще немного времени, и Лиля, изведясь вся, принялась бы искать его.

Так что все правильно. Они должны быть вместе.

Но тогда к чему было это расставание?

* * *

Почему-то считается, что писатели часто работают в кафе. Это так стильно — сесть за столик с чашечкой кофе, раскрыть ноутбук (хотя нынче в моде уже другие гаджеты) и погрузиться в воображаемые миры…

Ха-ха. Попробуй, погрузись, когда даже в самом недешевом кафе столики сдвинуты столь тесно, что в уши сами собой льются разговоры тех, кто находится неподалеку. А ведь, как известно, в кафе люди чаще ходят не только поесть, но и пообщаться…

И вот сидит писатель, пытается работать, а слева слышит бабский трындеж про шопинг. Справа идут яростные, с матерком, очень эмоциональные сплетни про офисные интриги. Чуть позади орет младенец — это мода сейчас такая пошла, с младенцами везде шляться… Нет-нет, Евгений ничего не имел против детей и против того, чтобы молодые мамочки выходили в свет. Но он-то сбегал из дома именно потому, что дома свой младенец орал (это еще в те времена, когда сынишка был маленький). А за столиком чуть впереди воркует парочка, и их сюси-пуси, которые явно на публику, тоже отвлекают внимание.

Музыка, опять же, которая играет в кафе, раздражает.

Ну ладно, с шумами можно бороться, заткнув слуховые отверстия либо берушами, либо наушниками. Ведь главное — никто в этом кафе не отвлекает лично тебя.

А нет. Нервный московский официант недоволен, что столик, который он обслуживает, занят уже четыре часа кряду. Это сколько чаевых он за это время мог получить! Официант бесится, лишний раз подбегает с вопросом, не хочет ли посетитель еще чего заказать, передвигает салфетницу на столе, задевает то и дело твой стул, якобы нечаянно… Придраться к официанту невозможно, а вот мешает он сильно.

Потом — еда. Чашка кофе в московском кафе имеет цену заоблачную. За несколько часов сидения разориться можно. А пироженки всякие? Ну как их не заказать? И ведь вкусные бывают, сволочи, и недешевые тоже… И калорийные, и неполезные, из серии — прощайте, кубики на животе и поджелудочная, здравствуй, диабет.

Вот и выходит, что работа за столиком в кафе — дело бессмысленное и даже вредное. Пару раз можно там прокантоваться, но просиживать штаны каждый день в московском общепите — нереально…

Обо всем этом размышлял Евгений, поджидая Лилю в кофейне на Садовом. Как они будут здесь дописывать сценарий?

Он давно приспособился писать дома, когда все спят. В кафе выбирался редко, когда совсем припирало, и в основном кафе служило местом переговоров, а не рабочим кабинетом.

Конечно, вокруг полно персонажей, которые сидят в одиночестве, уткнувшись носом в сенсорный экран своего гаджета. Юноши бледные со взором горящим или сосредоточенные девицы.

Нет, конечно, часть из них делом занимается, наверное (хотя это, скорее, говорит о том, что люди не могут организовать свой рабочий процесс, если даже во время обеда вынуждены не отлипать от монитора), но большинство либо в соцсетях, либо… Да, это способ знакомства с противоположным полом. Как знакомиться нынче, не афишируя свое желание завести роман, с человеком, скажем так, интеллектуальным, своего поля ягодой? Раньше ходили с книжкой (обычно брался какой-нибудь модный автор, ни в коем случае не попса), теперь книжки уступили место гаджетам.

Ладно, это все лирика. Надо понять, как организовать процесс. Хотя, если они увлекутся работой, посетители с официантами им не будут помехой… Если работаешь вдвоем в общественном месте, есть возможность сосредоточиться друг на друге.

…В первый момент, когда Евгений понял, что Лиля все-таки сбежала от него, он пришел в ярость. Он был готов проклинать ее. Ну нельзя же так — сначала накрутила человека, взболтала его мозг, все внутренности, а потом дала задний ход!

Он еще находился внутри отношений с Лилей. Он думал о ней, он хотел ее, она нужна была ему. А ее — нет. Хочется обнять любимую, а не получается — руки ловят пустоту.

И кто знал, что он способен потерять голову от какой-то смазливенькой блондиночки, которая совсем не в его вкусе…

Неужели и правда он ее любил?

А жена, а сын? Хотя при чем тут жена с сыном… Дайте мне Лилю, срочно! Эту гадкую и сладкую Лилит-искусительницу с круглыми коленями, пахнущими клубникой…

Евгений сидел за столиком перед раскрытым ноутбуком, перечитывал сценарий, то и дело косился на входную дверь, каждый раз дергаясь, когда она открывалась: Лиля, не Лиля?

Наконец очередной раз дверь распахнулась, и в зал вошла Лиля. В каком-то новом, еще неизвестном Евгению плаще… И опять, черт возьми, такая вся бело-розово-свежая, чистая, словно ее родниковой водой умыли!

Лиля огляделась, заметила Евгения…

— Привет, — сказала она, садясь рядом. Указала пальцем на бокал: — А это что?

— А это твой любимый «ксю-ксю» с шампанским, — сказал он, чувствуя, как внутри все дрожит от радости.

— О, спасибо. Напьемся и такое насочиняем…

— Лиля, Лиля, ты не о том говоришь, — с укором, едва сдерживая обиду, произнес Евгений.

— А о чем надо?

— Зачем ты сбежала?

— Женя…

— Я же тебя люблю. Я без тебя жить не могу. — Он попытался улыбнуться, но не получилось — вероятно, его улыбка со стороны смотрелась гримасой. — А ты меня любишь?

— Какая прелесть, циничного Евгения Лазарева потянуло на романти́к… — пробормотала Лиля.

— Нет, ты скажи. Я серьезно. Я хочу знать, как ты ко мне относишься, что я для тебя, — настаивал он, прекрасно понимая, что его настойчивость в данном случае — мальчишество. Смешно и глупо взрослому мужчине требовать подобных признаний от девушки.

— А какая тебе разница? Ты сам сказал, что у нас просто секс, и не надо грузиться лишними мыслями…

— Лиля, Лиля, я тебя как человека прошу! Скажи мне.

Она молчала, улыбалась. Водила пальцем по столу, опустив глаза… Тянула время. Мучила.

А Евгений смотрел на нее и думал о том, что никогда еще не испытывал подобных чувств. Да, он влюблялся несколько раз в своей жизни, он любил — но никогда еще не терял головы. Может, ему казалось раньше, что он любит, и только теперь на него снизошло это чувство. Но тогда получается, правда любовь — это безумие?.. Ведь самому справиться с тем, что с ним сейчас творилось, реально невозможно!