«Надо заметить, что ты, милая, переменилась! — сказала она себе. — Как книжечку почитаешь, так глаза начинают наполняться нездоровым блеском. Боже, ну и слог у меня теперь! Как там тетка Тая ресницами хлопает? — Алена попыталась изобразить это и пришла к выводу, что лучше не стоит проделывать такой трюк на людях, а то еще чего доброго вызовут «Скорую». — Похожа на престарелую кокетку, — пришлось признаться и в этом, — тетка почти втрое старше меня, но у нее это получается как-то естественно и ненавязчиво. А у меня, словно у клоуна, это в лучшем случае!»

Она с тоской оглядела комнату. Пусто. Как-то нестерпимо потянуло на воздух. Плевать на промозглый холод, который прилипает к коже, стоит только высунуть нос на улицу. Она пойдет гулять назло всем, и прежде всего себе. Не сидеть же дома в одиночестве в воскресный вечер. Сразу представились тетка Тая, которая, наверное, воркует со своим Горынычем, Настена, обсуждающая с Коржиком будущую свадьбу, да и вообще, на свете миллионы счастливых пар, и только она — одна! Даже Бунин не звонит, хотя вряд ли его появление сильно скрасило бы ее унылую личную жизнь, но хоть какое-то оживление внесло бы. И вот на тебе! Последнего кавалера она отвадила. Сама же запретила ему приходить. Правда, он мог бы и не послушаться, но он предпочел исчезнуть с ее горизонта. Наверное, в ней действительно что-то не так — все мужики расползаются в стороны. «Ах, — тяжело вздохнула Алена, — конечно, все, что написано в этой задрипанной книжонке, — полный бред, но… именно этого бреда мне, как ни странно, не хватает. Что со мной происходит? Может, я заболеваю?»

Тем не менее она вышла из дому. Промозглый холод тут же проник под пальто, ветер бросил конец шарфа на лицо. «Очень романтично!» — проворчала она, но упрямо побрела дальше. Идти, собственно, было некуда. Друзей, приятелей или просто знакомых у нее в Москве не так уж мало, но ни с кем конкретно почему-то общаться сейчас не хотелось. Мимо нее прошмыгнул какой-то тип в куртке. Потом остановился шагах в трех, посмотрел ей в след. Почувствовав чужой взгляд, Алена обернулась.

— Дэвушка, вы одна? — на кавказском лице сверкнула обойма золотых зубов.

— Нет, вдвоем! — она быстро пошла к станции метро.

«А Терещенко, наверное, опять футбол смотрит, — с неприязнью подумала она, когда поезд тащил ее сквозь темный тоннель. — Впрочем, почему футбол? Ведь если он не женат, он вполне может иметь девушку… или пару девушек… или даже целый табун девушек. То-то он так расхорохорился! — мысль об огромном числе его поклонниц нравилась Алене больше. Все-таки это лучше, чем если бы он имел одну-единственную и собирался жениться. — Хотя какое мне до него дело, в конце-то концов! Подумаешь, красавчик! Хотя, конечно, красавчик… И вообще, неплохой парень…»

Расстроившись окончательно, она вышла на «Китай-городе».

В центре чувствовалось оживление — невдалеке переливалась огнями гостиница «Россия». Плотный поток людей струился к концертному залу. «Как жаль, что я на время завязала с эстрадой, — подумала Алена, вливаясь в разодетую, ароматную толпу. — Певцы обычно либо клип презентуют, либо альбом выпускают — тусовалась бы по клубам на халяву: все не одна». Но, вспомнив про последнюю такую тусовку с Иваром Скрипкой, она поморщилась, решив тут же, что одинокая прогулка по холодной улице намного интереснее, чем пьяные, хоть и знаменитые рожи.

— Девушка, лишнего билетика не будет? — она с трудом стряхнула с рукава чью-то руку и недовольно обернулась.

Парочка, обоим лет по пятнадцать, смотрела на нее четырьмя умоляющими глазищами.

— А кто выступает?

— Да вы что! — ошалели те. — Ивар Скрипка.

— Опять?!

— Ну да… — малолетки одновременно пожали плечами со смесью удивления и презрения — не знать, что выступает сам Ивар Скрипка — какое вопиющее невежество!

— Удивительно плодовит, — буркнула она и свернула в сторону от потока людей.

Продираться в концертный зал расхотелось. Она брела в тени гостиницы, сунув руки в карманы пальто, и вдруг ее ноги сами собой пошли быстрее и быстрее. Она почти бежала, не понимая, отчего и куда торопится. И, только взглянув вперед и увидев желтую полоску огней набережной, удивилась — что ей там нужно? Но останавливаться было поздно. Она уже неслась во всю прыть, как может нестись только человек, старающийся убежать от холода. Ветер бросил ей в лицо подмокшие выхлопные газы. «Не Париж!» — успела подумать она, пересекая дорогу и рискуя угодить под проносящиеся машины. И наконец остановилась, врезавшись грудью в бетонные перила.

Река почти замерзла. «Интересно, решится ли кто-нибудь проплыть по ней на байдарке, — она сама улыбнулась столь дикой надежде. — Хотя кого-то ведь по сюжету мне нужно встретить?»

— В городе всего одиннадцать миллионов жителей, невозможно не натолкнуться на знакомого следователя! — услыхала Алена совсем рядом и, резко повернувшись, чуть не налетела на Вадима.

— Надо же, запомнил, — она прищурилась, — а ты-то здесь что делаешь?

Он пожал плечами с самым невинным видом:

— Не хотелось сидеть дома, решил погулять. Погода ведь замечательная! — холодный ветер налетел на них, встрепав ему волосы.

— Да уж! — ежась, вскрикнула она и неожиданно легко рассмеялась.

— Что?!

— Ты следишь за мной!

— А вот и нет, — он тоже улыбнулся, — просто люблю приходить на это место.

— Даже не стану делать вид, что поверила! — скопировала она его тон.

— И зря, — он перегнулся через ограждение и уставился на темную воду. — Где-то здесь работал мой дед.

— Водолазом? — Алена последовала его примеру.

— Почему водолазом? Он был капитаном.

— Звучит гордо.

— Да, его катер назывался «Пионер».

— Ты, наверное, любил деда…

— Я его и сейчас люблю. За его здоровье врачи не опасаются, скорее опасаются за здоровье его близких.

— Очень хочу познакомиться с твоим дедом. Я уже чувствую в нем родственную душу, — усмехнулась Алена.

— Он замучает тебя байками. Особенно любит рассказывать, как познакомился с бабушкой. По его версии, она тонула, а он, передав управление матросу, мужественно бросился ее спасать. Дело было в октябре. Правда, бабушка утверждает, что сама все это подстроила, что давно приглядела красавчика в тельняшке и, когда он проходил на своем потрясающем судне, прыгнула в воду и притворилась тонущей. А потом, уже когда вытащила деда и откачала его, тут и познакомились. У нее ведь первый разряд по плаванию, а вот дед до сих пор скрывает, что без катера так толком плавать и не научился.

— Господи! У всех какие-то романтические истории… — вздохнула Алена.

— А у тебя?

— У меня?!

— Помнишь, как мы с тобой познакомились?

— Хочешь сказать, что я сначала убила свою соседку, а потом и Журавлева только для того, чтобы увидеть тебя?