Не знаю, сколько времени прошло. Кто-то стучал в двери. Кажется, Ник. Требовал его впустить. Потом в замке провернулся ключ, но дверь не открылась.

– Эрин, скажи хоть что-то, чтобы я знал, что с тобой все в порядке! – настаивал брат.

– Я в порядке, – ответил я хрипло. – Уходи.

Ник ушел. Следом пришла Наариэн. Она, тихо ругаясь на эльфийском, попыталась распутать мои заклинания. Не тут-то было! Я плел на совесть. И сам, честно говоря, не помнил, что плел.

– Эрин, ты ведешь себя как ребенок! – Наариэн не сдержалась и как следует пнула дверь.

– Катитесь в бездну, – прошептал я, изучая противоположную стену.

На какое-то время все затихло. А потом на дверь обрушились новые удары.

– Эрин, на Ника напали, нужна твоя помощь! – раздался голос Наариэн.

– Если это попытка выманить меня отсюда, то неудачная, – крикнул в ответ. – Я бы почувствовал угрозу.

– Как, если ваша связь – темная?

Я слетел с кровати. Неужели правда? Дверь отлетела в сторону, а бледное лицо Наариэн ответило лучше любых слов.

– Где он? Что стряслось? – Едва удержался, чтобы не встряхнуть ее, чтобы отвечала быстрее.

– В лекарском крыле. Проклятие. Твоя кровь его замедлила, но не остановила.

Да что за день-то такой? Вспомнился похожий почти два месяца назад, когда чудом вытащил Ника с того света. Неужели придется снова? Придется. Иначе Наариэн бы меня не позвала.

В лечебное крыло я не вошел – влетел. Над койкой Ника уже стояли целители – три профессора, которые пытались рассмотреть то самое проклятие, чуть не лишившее жизни моего брата. Сам Ник тяжело дышал, но оставался в сознании.

– Эрин… – просипел он.

– Тише. – Опустил руку ему на лоб. Пульсация чужой энергии тут же ударила в ладонь. – Кто это был?

– Не знаю… Девчонка…

– Девчонка? Вот еще новости. – Сосредоточился и перешел на внутреннее зрение. Увиденное не порадовало. Гигантский спрут из чужой энергии расположился в области сердца. Нет, не энергии. Энергий. Здесь явно поработали двое, причем – светлый и темный маги. Но виновного найду потом. Сначала – жизнь Ника.

– Мы тут не справимся, ваше темнейшество, – развели руками целители.

– Среди вас есть специалисты по темным проклятиям? – спросил строже, чем хотел, и все трое упали на колени.

– Давай я попробую. – О присутствии бабули я как-то забыл.

– Тогда все остальные – вон!

Профессора исчезли, даже не став спорить. Какие сегодня все сговорчивые.

– Ты просто страшен в гневе, мальчик мой. – Наариэн словно прочитала мои мысли. – Говори, что делать.

– Ты тащишь нити темного проклятия, я – светлого.

Руки слегка подрагивали, но не время поддаваться эмоциям. Узнаю, кто это сделал, – убью. Придушу лично, кем бы он ни был. Вцепился в светлые нити, которые с каждой минутой становились все толще, и потянул. Боялся, что после исцеления фейри не хватит света, но магия восстановилась быстро – куда быстрее, чем восстанавливалась тьма. Ник застонал.

– Потерпи, – попросил я. – Скоро все закончится.

И потянул сильнее, глядя, как Наариэн повторяет мои действия, только с темным заклятием. Поначалу получалось скверно – все-таки я только начинал овладевать светом. Но потом дело пошло быстрее. Последняя магическая нить – и проклятие пало.

Я устало опустился на пол. Этот день вымотал меня, выжал так, что едва держался на ногах. И будь моя воля, уснул бы прямо здесь, на полу.

– Эрин, как ты? – Наариэн склонилась надо мной.

– Лучше скажи, как Ник, – ответил хрипло.

– Проклятие мы сняли. Теперь дело за целителями.

– Позови их.

Профессора появились в дверях. Они выглядели перепуганными насмерть. Конечно, не каждый день у вас на руках пытается умереть брат темного властелина, наследный принц Тервина, а вы и не знаете, что за проклятие его убивает.

– За Ника отвечаете головой, – сказал им. – Хоть кто-то приблизится к брату – прикажу казнить всех, не разбираясь, кто виноват.

И казню. Потому что надоело быть для всех хорошим. Ни до чего доброго не довело. А довело до того, что даже друзья начали вытирать об меня ноги. Нет, больше ни за что не совершу ту же ошибку. Никому нельзя доверять.

– Будет сделано, ваше темнейшество.

Такой ответ меня устраивал. Я в последний раз взглянул на брата, убедился, что с ним все будет в порядке, и вышел в коридор. Нет, что-то тут не так. Не бывает, чтобы неприятности сами по себе валили, как из рога изобилия. Но разве можно заставить кого-то ссориться с другом? Или ненавидеть вместо любви? Нельзя. Такой магии в Тервине нет.

– Эрин! – догнала меня Наариэн. – Эрин, подожди.

– Не желаю ждать. – Обернулся к ней. – Не желаю и не буду. Раз вам так неприятно мое общество, не приближайтесь ко мне.

– Что ты такое говоришь? – удивленно переспросила эльфийка.

– Правду. Хватит разыгрывать дружбу. Признайте наконец: я просто вам нужен для достижения каких-то личных целей. И если завтра меня не станет, вы просто расстроитесь, что упустили свой шанс. Так вот, я больше не буду плясать под чужую дудку. Я – не мальчик на побегушках, а правитель этой страны. И попрошу относиться подобающе.

– Я поняла… – Наариэн опустила голову, и сердце кольнул стыд. – Ты слишком устал. Отдохни, не стану тебе мешать.

И пошла прочь. А я прислонился спиной к стене. Надо найти причину. Причину того, что происходит со мной. С ними. Со всеми. Да, прощения все равно не будет, но я хочу знать, почему все сложилось именно так.

Ступеньки под ногами казались бесконечными. Вот только добраться до своей комнаты я не успел. Больно! Как же больно…

Вцепился в перила, чтобы не свернуть себе шею. А боль все нарастала, как будто кто-то вырывал из тела нечто необходимое, жизненно важное. Нику стало хуже? Нет, боль шла совсем с другого направления. Надо подниматься и идти. Куда? Откуда эта обжигающая волна страха, а затем – смерти?

Пошатнулся, но удержался. Поток исчез так же быстро, как нахлынул, оставив внутри пустоту. И только теперь понял. А осознав – сорвался на бег. Дверь из общежития в оранжерею была распахнута настежь. И, едва переступив порог, я увидел пустые цветочные горшки. Ни одной арацении. Только обгорелые листья на полу и мертвые стебли.

Кажется, я кричал. Только это был не крик, а звериный вой, потому что тьма нахлынула разом, затопила с головой. Я тонул в ней и упивался своей первозданной силой. Стекла, всего лишь треснувшие после разговора с Лайлой, разлетались вдребезги. Стены дрожали. Уничтожу! Уничтожу каждого, кто к этому причастен! Каждого, кто посмел отвлечь меня проклятием от этого варварства. Они умрут!