Будапештом, советские полевые радиостанции трижды передали в эфир сообщения о том, что 29 декабря в 12.00 советский парламентер перейдет линию фронта и направится к немецким позициям. Парламентером назначен капитан Остапенко, а сопровождать его будут переводчик лейтенант Орлов и старший сержант Горбатюк с мегафоном.

29 декабря в 11.30 на участке шоссе Будаерш — Буда с советской стороны был прекращен огонь всех видов оружия, но едва три советских парламентера поднялись во весь рост, как по ним был открыт огонь немецких ручных пулеметов и полетели гранаты. Это повторилось еще раз. Лишь на третий раз гитлеровцы прекратили огонь, и ровно в 12.00 Горбатюк, размахивая белым флагом, вместе с обоими офицерами вышел на шоссе, и все трое направились к немецким позициям.

После своего возвращения лейтенант Орлов так описал дальнейший ход событий:

«Примерно через 10 минут мы достигли переднего края немецких позиций. Они проходят по склону холма, по которому идет шоссе. Когда мы приблизились к холму, оттуда выбежало навстречу нам пятеро немцев, один из них в офицерском мундире. Они окружили нас и тотчас же завязали нам глаза, после чего повели дальше. Спустя минут двадцать (за это время мы уже преодолели холм) нас посадили в грузовик. Во время поездки один из немцев, видимо переводчик, сказал по-русски: «Мы вас ждали с самого утра». Мы проехали около полутора километров, после чего нас ввели в какой-то подвал и посадили за круглый стол. По требованию капитана Остапенко с нас сняли наглазные повязки, и мы увидели перед собой за столом четырех офицеров. Невидимому, это был штаб полка. Капитан Остапенко обратился по-русски к одному из офицеров, который был старшим по званию. Я переводил его слова на немецкий язык. Капитан Остапенко разъяснил немецкому офицеру, что прислан сюда Советским командованием в качестве парламентера, чтобы передать окруженным в районе Будапешта частям ультиматум, подписанный маршалами Советского Союза Толбухиным и Малиновским. Капитан Остапенко попытался вручить немецкому подполковнику запечатанный пакет, но подполковник не принял пакета и вышел в соседнюю комнату, откуда начал разговаривать по телефону. Беседа его длилась минут десять. Все указывало на то, что немцы отклоняют ультиматум: подполковник вернулся и что-то сказал своим офицерам. Все встали. Нам снова завязали глаза, посадили в грузовик и отвезли на фронтовые позиции. Здесь нам придали в качестве эскорта семь немецких солдат. Едва мы сделали несколько десятков шагов по шоссе, как сзади прогремело три выстрела. Я сорвал с глаз повязку и увидел следующее: капитан Остапенко лежал навзничь, а около него, присев на корточки, искал что-то гитлеровский солдат. Вместе со старшим сержантом Горбатоком я подошел ближе и обнаружил, что капитан Остапенко смертельно ранен. Гитлеровец, который склонился над телом Остапенко, вытащил у него пакет с ультиматумом, сунул его в карман моей шинели и велел нам идти вперед. Через несколько минут мы достигли наших позиций» [160].

Это преступление было совершено при абсолютном затишье по обе стороны фронта. Тело капитана Остапенко осталось на шоссе, ведущем в Буду. Весть об этом гнусном убийстве, об отклонении ультиматума положила конец прекращению огня. Лишь с наступлением темноты советские разведчики добрались до убитого капитана Остапенко и перенесли его тело к своим, где его похоронили с воинскими почестями.

На третий день после совершения этого преступления, 1 января 1945 года, начался штурм Будапешта, и 18 января была освобождена часть столицы — Пешт. Штурм Буды, осуществлявшийся в условиях ожесточенного сопротивления гитлеровцев, закончился 13 февраля 1945 года полным разгромом гитлеровцев и освобождением всего города. Советские войска захватили свыше 110 тысяч пленных. «Командующий окруженной группировкой немецких войск эсэсовский генерал-полковник Пфеффер-Вильденбрух вместе со своим штабом пытался бежать из города по канализационным трубам, но был вытащен оттуда под громкий смех советских воинов» [161].

Командующий войсками 2-го Украинского фронта, освободившими Будапешт, Маршал Советского Союза Р. Малиновский по случаю 10-летия разгрома гитлеровцев в Будапеште, касаясь преступления, совершенного фашистами в отношении капитана И. Остапенко, писал следующее:

«Советское командование, стремясь сохранить жизнь мирного населения и избежать ненужного кровопролития, а также с целью сохранения Будапешта, его исторических ценностей, памятников культуры и искусства, предложило гитлеровскому командованию и войскам, окруженным в городе, вполне приемлемые условия капитуляции. Но немецко-фашистское командование безрассудно отвергло это предложение. Более того, гитлеровцы, как подлые и трусливые убийцы, учинили вероломную кровавую расправу над советскими парламентерами» [162].

Обстоятельства, при которых совершено преступление в отношении капитана И. А. Остапенко, неопровержимо доказывают, что оно было совершено по приказу сверху.

Преступление, совершенное в Будапеште, формально касается только одного человека. Но тот факт, что оно произошло в самом конце войны, что свершилось оно на виду у сотен тысяч советских солдат 2-го и 3-го Украинских фронтов, окруживших Будапешт, на глазах 180 тысяч осажденных гитлеровцев, что оно было совершено цинично и трусливо, при одновременном попрании одного из наиболее древних принципов цивилизованного общества, — выводит это событие далеко за пределы ценности одной честной солдатской жизни. Без обиняков, открыто, средь бела дня, германский фашизм и милитаризм показали всему миру, на что они способны и что они представляют собой по самой своей сути. Поэтому капитан Остапенко пожертвовал своей жизнью не напрасно: бессмертная слава увековечила его имя, а его убийц покрыл несмываемый позор.

Убийство капитана Остапенко не было единственным преступлением, совершенным гитлеровцами в отношении парламентеров во время второй мировой войны. В своей статье Евг. Долматовский (не приводя подробностей убийства) упоминает о таком же факте, имевшем место там же, под Будапештом, и в то же время. Это произошло при иных обстоятельствах и на другом участке фронта с венгром Стеймецем, ходившим с ультиматумом в стан врага и убитым при выполнении своей миссии мира.

Еще один инцидент из той же категории преступлений имел место в 1945 году, перед самой капитуляцией гитлеровской Германии, — в Чехословакии, в местности Гавличков Брод. Штабс-капитан Сула вместе с сопровождавшим его офицером направился на местный аэродром, чтобы от имени чехословацкой армии обсудить условия капитуляции немецкого гарнизона. Оба чешских офицера не вернулись. После захвата аэродрома было произведено расследование, в результате которого установлено, что оба парламентера вместе с шестью другими липами были завлечены в госпиталь СС и там замучены насмерть. «Штабс-капитану Суле был вырезан язык, выколот глаз и разрезана грудь. С остальными поступили подобным образом. У большинства из них были вырезаны половые органы». Этот факт был подтвержден документами и фотографиями, представленными Суду народов в Нюрнберге [163].

ГРАБЕЖ ИМУЩЕСТВА