Каролина встала.

— Видите ли, милорд, — горячо заговорила она, стискивая руки, — я узнала — только прошу вас, не спрашивайте как, — что вашей жизни угрожает опасность со стороны человека, который вам завидует и жаждет заполучить ваши титул и состояние.

— Вот как! Продолжайте. Каролина на мгновение запнулась.

— Говорить с вами, оказывается, труднее, чем я думала, в конце концов, вы меня не знаете, у нас всего лишь мимолетное знакомство.

— Напротив, я считаю, что время мало что значит, — ответил лорд Брикон. — Вместе нам довелось пережить столько, сколько некоторым не удается за целую жизнь; у нас же на это ушло несколько часов. Если это не сделало нас друзьями… что же еще?

— Это верно, — согласилась Каролина. — В таком случае, милорд, простите, если я покажусь вам дерзкой, возможно вы сочтете, что я самонадеянно злоупотребила нашей… нашей дружбой.

В ответ лорд Брикон наклонился и взял ее за руку:

— Мисс Фрай, что бы вы мне ни сказали, я не сочту это ни дерзостью, ни самонадеянностью.

То, как он крепко сжал ее пальцы и произнес эти слова, вновь заставило Каролину покраснеть. Однако она решительно отмела в сторону свои собственные переживания и продолжала:

— Что же, милорд, если мне позволительно говорить прямо: я узнала, что этот человек — ваш близкий родственник. Ему выгодна ваша смерть, и он может представлять для вас большую опасность.

Лорд Брикон отпустил руку Каролины и через всю комнату прошел к окну.

— Вы, конечно, говорите о моем кузене Джервасе Уорлингеме. Не скрою, временами я и сам подозреваю, что он мне завидует. Всегда он без денег, всегда уговаривает меня уплатить его долги, но не проявляет почти никакой благодарности, если я это делаю. И все же я не могу поверить, что он может желать моей смерти.

— Милорд, вы к нему очень привязаны? — спросила Каролина.

Лорд Брикон пожал плечами.

— Не особенно. Раньше мы виделись редко. Джервас учился в Хэрроу[11], потом отец купил ему патент в гвардию. Наши пути почти не пересекаются.

— Тем не менее, теперь вы часто видитесь? — настаивала Каролина.

— Вовсе нет, — ответил лорд Брикон. — Я не видел Джерваса последние два года, пока в феврале не вернулся домой. Он прибыл сюда поздравить меня с возвращением, пробыл здесь несколько недель, и потом я встретил его раза два в Уайтсе[12]. Вот и все.

— Он не заезжал к вам на прошлой неделе? — спросила Каролина.

— Нет. Почему вы об этом спрашиваете?

Но Каролина не ответила. Она вспомнила, что сказал ей Гидеон. Значит, мистер Джервас Уорлингем был в Какхерсте, встречался с Джейсоном Фейкеном, но в замок не заехал. Это выглядело странно, но ей хотелось все точно выяснить, прежде чем утверждать что-либо. В ее распоряжении были только подозрения, да и Гидеон — всего лишь мальчишка из цирка, он мог и ошибиться. Ей не хотелось, чтобы лорд Брикон думал, будто она обсуждает его дела неизвестно с кем.

Лорд Брикон отвернулся от окна и вновь подошел к ней.

— Мисс Фрай, я вам очень признателен за то, что вы рассказали, но думаю, ваши подозрения в отношении Джерваса совершенно неверны. Может быть, он слишком легкомысленно обращается с деньгами — с моими деньгами, если уж на то пошло, — но клянусь, он — не убийца. Нет, мисс Фрай, вас неверно информировали. Я благодарен вам за участие, но прошу верить, когда я говорю, что узы крови сильнее алчности, а ведь Джервас мне доводится двоюродным братом.

— Я молю небо о том, чтобы вы оказались правы, милорд, — ответила Каролина. — Но пообещайте, что вы будете остерегаться.

— Чего? — спросил лорд Брикон. — Смерти? Дорогая мисс Фрай, я уже говорил вам при первой встрече, что не дорожу жизнью. Я предпочел бы скорее лишиться ее, чем за нее держаться.

При этих словах его лицо омрачилось, а глаза странно потемнели. Он говорил с трудом, словно человек, который услышал свой смертный приговор и утратил всякую надежду, у которого нет будущего. Впечатление было странное, но ошибиться было невозможно. Какое-то время она лишь смотрела на него, чувствуя, что он ушел в себя и думает о какой-то ужасной тайне, которой она не знает, и что говорит он искренне, без преувеличения.

Неожиданно у нее возникло ощущение опасности. Она понимала: все, о чем она интуитивно догадывалась, — лишь часть страшной правды. Словно лорду Брикону угрожало что-то зловещее, подбирающееся все ближе и ближе, а она бессильна его спасти.

Должно быть, на лице Каролины отразился испытанный ею ужас, ибо лорд Брикон неожиданно улыбнулся, и мрак исчез из его глаз.

— Но я не должен тревожить вас, — сказал он. — Да, мисс Фрай, я буду остерегаться, если вы того желаете.

Он говорил беспечно, и Каролина понимала, что обещание дано только для того, чтобы ее успокоить, он не собирается его выполнять.

Отбросив условности, она протянула руку и тронула его за рукав:

— Прошу вас, скажите мне правду!

Он взглянул ей в глаза и прекрасно понял, что она хотела сказать. Какое-то мгновение он стоял, словно зачарованный, колеблясь, и уже готов был открыться. Серые глаза его посветлели, и Каролине на мгновение приоткрылся образ беззаботного счастливого человека, каким он, должно быть, был раньше. Затем маска вновь опустилась, и он невесело засмеялся — смех этот странным образом напоминал его смех в лесу, где они встретились.

— Боже мой, мисс Фрай, вы решили устроить мне допрос? — спросил он. — Увы, мне нечего сказать. Вы просили меня поберечься — я вам это обещаю.

Каролина отвернулась. Она знала, что надеяться не на что. Ей не удалось узнать правду, и ничего тут не поделаешь.

— В таком случае, милорд, прошу меня извинить, — сказала она. — Я пойду к вашей матушке.

Она не глядела на него, и в голосе ее слышалось разочарование. Но только она шагнула к двери, как он вновь оказался рядом и взял ее за руку.

— Мисс Фрай, вы останетесь? — спросил он. — Вы не покинете замок? Мне хочется, чтобы вы остались.

Каролина все еще не смотрела на него, и он добавил:

— Но, ей-богу, мне следовало бы просить вас уехать.

Слова эти, казалось, сорвались с его губ, сильные пальцы сжали ее руку; Каролина почувствовала, как он взволнован, и замерла. Между ними возникло какое-то магическое притяжение; у Каролины участилось дыхание, и она затрепетала. Весь мир словно исчез, они остались вдвоем — мужчина и женщина, глядящие друг на друга сквозь вечность.

На каминную решетку упал уголек, разрушив связывавшие их чары. Каролина опустила глаза и, охваченная застенчивостью, какой еще никогда не испытывала, повернулась и безмолвно вышла из комнаты.