– Ну вот, ты опять, – заметил Джордж.

– Прости.

– Не извиняйся. Понятно же, почему тебе плохо. Каникулы, а мы торчим тут.

Вот что было в Джордже замечательно – он всегда принимал все как есть и не пытался никого осуждать. Жизнь в Академии Сумеречных охотников имела много недостатков, но большинство из них Лавлейс компенсировал. У Саймона и раньше были хорошие друзья, но никто из них, в отличие от Джорджа, не стал ему почти братом. Они делили комнату. Они делили большие несчастья, маленькие победы и отвратительную еду. И в атмосфере соперничества, царившей в Академии, Джордж всегда прикрывал другу спину. Лавлейс не радовался превосходству, когда ему что-то удавалось лучше (белокурый был сложен как греческий бог, и в спорте за ним было не угнаться). Саймону полегчало. Дружеское плечо и очередное подтверждение того, что Джордж его понимает, – о чем еще мечтать?

– А она что тут делает? – Джордж мотнул головой, указывая подбородком куда-то за спину Саймона.

В дальнем конце зала – рядом со смеющимся камином – появилась ректор Пенхоллоу. Обычно она в столовой не ужинала. Да что там – она всегда обходила это место десятой дорогой.

– Прошу вашего внимания! – возвестила ректор Пенхоллоу, поднимая руку. – Мы хотим поделиться со всеми студентами Академии замечательными новостями. Жюли Боваль, Беатрис Мендоса, пожалуйста, подойдите ко мне.

Жюли с Беатрис одновременно поднялись, обменявшись улыбками. Саймон уже видел раньше такие улыбки, такие синхронные движения – точно так же вели себя Джейс с Алеком.

Девушки стали пробираться к ректору. Скрипели отодвигаемые стулья – все уступали им дорогу, а вслед летели приглушенные шепотки. Огонь в камине смеялся, смеялся, стрелял искрами и снова смеялся. Когда Жюли с Беатрис добрались до декана, та обняла их за талии и развернула лицом ко всей Академии, собравшейся в зале.

– С огромным удовольствием сообщаю, что Жюли и Беатрис приняли решение стать парабатаями.

Столовая взорвалась аплодисментами. Кое-кто из студентов встал – в основном из элиты, кто-то заулюлюкал и засвистел. Ректор подождала несколько секунд, а затем вновь подняла руку.

– Как всем вам известно, стать парабатаями означает взять на себя очень серьезные обязательства. Это связь, которую может разорвать только смерть. Я понимаю, что многие из вас теперь задумаются, отыщете ли вы своего парабатая. Не у всех Сумеречных охотников есть парабатаи, да и не все этого хотят. Посмотрим правде в глаза: у большинства из вас парабатая не будет. Запомните это, пожалуйста! Это очень важно. Но если вы, как Жюли с Беатрис, почувствуете, что нашли своего парабатая, или захотите поговорить с кем-нибудь о церемонии или о том, что она означает, можете обратиться к любому из преподавателей. Каждый из нас готов помочь вам принять это важнейшее решение. И мы поздравляем Жюли и Беатрис. В честь этого события сегодня вечером всех ждет торт.

Пока она говорила, таинственное зло, оно же – повара Академии, успело внести в столовую огромный, неправильной формы торт.

– Можете вернуться к еде и, пожалуйста, не забывайте о торте.

– С чего это вдруг? – спросил Джордж. – Ну, Жюли с Беатрис? С чего они вдруг решили стать парабатаями?

Саймон потряс головой. Родословные Сумеречных охотников переплетались между собой, как виноградные лозы. Гораздо легче найти себе верного друга на всю жизнь, если начинать поиски с самого рождения. А многие студенты Академии – новички, едва знакомые друг с другом. Конечно, Жюли с Беатрис учились на элитном потоке и наверняка были связаны друг с другом дальним родством, но Саймону никогда бы и в голову не пришло, что все так серьезно.

– Ну что ж, вот так сюрприз. – Джордж посмотрел на Саймона и понизил голос. – Ты в порядке?

От этих слов Саймон вздрогнул, словно его стукнули по макушке. Он вспомнил, что когда-то хотел предложить Клэри стать его парабатаем. Но быть парабатаями – значит, как Алек с Джейсом, тренироваться вместе с самого детства. Конечно, Саймон с Клэри знали друг друга достаточно долго, но не с этой стороны. Сражаться бок о бок им доводилось разве что в видеоиграх, но это, к сожалению, было не в счет. И Саймон принялся перемещать мысль о парабатаях в категорию вещей, которых он, скорее всего, никогда не получит. Он с головой ушел в тренировки. Он перестал видеться с Клэри. И у него отлично получалось…

…придумывать оправдания.

И в итоге Саймон спасовал. Когда-то ему казалось, что время до дня его рождения отсчитывается на гигантском таймере обратного отсчета. Каждый день он говорил себе, что уже слишком поздно. Клэри появилась накануне дня рождения и принесла в подарок полное издание «Песочного человека». И на этом отсчет закончился. Звонок, навязчиво дребезжавший в голове, затих. Саймону исполнилось девятнадцать.

Он честно пытался больше не думать об этой позорной неудаче. Но сейчас, при виде девушек, объявивших себя парабатаями, он снова против воли погрузился в воспоминания.

– Это же не для всех, Сай, – сказал Джордж. – Давай ешь, мы вернемся в комнату, и ты расскажешь мне, что там было дальше в «Светлячке»*.

Вечерами Саймон расширял кругозор Джорджа, пересказывая ему все серии «Светлячка», одну за другой. Это стало своего рода приятным ритуалом, но и здесь тоже шел обратный отсчет. Нерассказанной оставалась только одна серия.

Но уйти Саймон с Джорджем не успели. Ректор, проходя мимо их стола, остановилась.

– Саймон Льюис, не могли бы вы уделить мне немного времени?

Из-за соседних столиков на них стали удивленно посматривать. Джордж опустил глаза и стал мешать свою жареную пиццу.

– Это обязательно? – уточнил Саймон. – У меня что, проблемы?

– Нет, – сухо ответила Пенхоллоу. – Никаких проблем.

Саймон отодвинул стул и поднялся.

– Увидимся в комнате, да? – спросил Джордж. – Принесу тебе кусок торта.

– Да, спасибо.

Многие не сводили с него глаз, и неудивительно – не каждого ученика ректор выводит из столовой посреди ужина. Хотя большинство студентов с элитного потока теснились вокруг Жюли с Беатрис – смеялись, взвизгивали и выкрикивали поздравления. Саймон обошел эту толпу, следуя за ректором.

– Сюда, – сказала она.

Он попытался хотя бы на секунду задержаться возле камина, но Пенхоллоу уже направлялась к той двери столовой, которой пользовались только преподаватели. Они редко обедали и ужинали здесь. Видимо, где-то в Академии были другие места, другие столовые, специально для преподавателей. Единственной, кто появлялся в студенческой столовой регулярно, была Катарина Лосс, и у Саймона создалось впечатление, что она предпочитает терпеть ужасную студенческую еду, сидя среди студентов, чем томиться в окружении Сумеречных охотников, даже если их кормили прилично.

Саймон никогда не видел прохода, по которому вела его ректор. Здесь было гораздо темнее, чем в том коридоре для учеников. С каменных стен свисали гобелены, ничуть не менее потрепанные, чем те, что украшали остальную часть Академии, но на вид ценнее и дороже. Краски были ярче, а вкрапления золотых нитей вспыхивали, как настоящее золото. По стенам было развешено оружие. Оружие, которое выдавали ученикам, хранилось в оружейной, в безопасном зафиксированном виде. Если тебе, например, нужен был меч, приходилось расстегнуть несколько ремней, чтобы достать его. Здесь же оружие висело просто на крючках, и его легко можно было схватить одним движением руки.