– Вот это, – сказал себе Саймон, – уже куда страннее обычного.

Едва он это произнес, как ночь разорвал странный звук – чистый и оглушительно громкий, от которого у Саймона зазвенело в голове, а колени сами собой подогнулись, так что юноша едва устоял на ногах. Облака мгновенно рассеялись, будто от страха, и над головой засияла чистая полная луна – желтая и настолько яркая, что долго смотреть на нее было невозможно. Саймон прикрыл глаза и посмотрел вниз.

На воде появилась лодка. В этом как раз ничего странного не было: поодаль виднелась еще целая куча лодок, а Саймон помнил, что поблизости находится эллинг. Но остальные лодки плавали сами по себе, будто радуясь, что вырвались на свободу. А эта как бы приплыла к Саймону целенаправленно и ткнулась в берег прямо рядом с ним.

Кроме того, в отличие от остальных, эта лодка почему-то была в форме лебедя.

– Кажется, предполагается, что я должен в нее сесть, – сказал он вслух и тут же съежился, испугавшись, что раздастся еще какой-нибудь пробирающий до костей звук. Но все было тихо. Саймон обеими руками схватился за шею лебедя, осторожно шагнул в лодку и сел посередине.

Здесь наверняка было не так уж глубоко. Саймон, конечно, выплыл бы, если бы лодка вдруг опрокинулась. Но с него и так было довольно морозной ночи, летающих фонтанов, волшебных лодок и пропавшей Клэри. Не стоило добавлять к этому еще и холодное купание.

Едва Саймон сел, как лодка-лебедь тут же отчалила, словно сама знала, куда нужно двигаться. Она скользила по воде, уклоняясь от других отвязавшихся лодок. Саймон съежился на скамейке, обхватив себя руками, – путешествие по озеру оказалось спокойным, но очень холодным. Ровная, как зеркало, поверхность воды отражала луну и облака.

Он никогда еще не плавал по этому озеру. «Поездка на лодке по Центральному парку» считалась скорее развлечением для туристов, чем для местных жителей. Но в воспоминаниях Саймона это озеро было довольно небольшим и широким. Поэтому он удивился, когда оно резко сузилось и превратилось в узкий туннель под сводом из густых крон деревьев. В одном месте ветви сплетались так плотно, что Саймон несколько минут не видел ни единого огонька. А потом все загорелось одновременно – длинные ряды ярких лампочек по сторонам и надпись впереди, над еще одним низким туннелем. Вокруг арки вились сложенные из лампочек слова: ТУННЕЛЬ ЛЮБВИ. Надпись обрамляли розовые сердечки.

– Да вы шутите, – выдохнул Саймон, чувствуя себя так, словно произносит это за сегодня уже в миллионный раз.

Воздух в туннеле наполнился запахами попкорна и морского бриза, откуда-то доносились звуки каруселей. Лодка помедлила немного перед входом в туннель, а потом все же скользнула внутрь.

Свет за спиной погас; туннель освещало неяркое синее сияние. Звучала какая-то легкая классическая музыка – скрипичный оркестр. Лодка плавно двигалась вперед. Стены туннеля украшали картины: целующаяся пара на садовых качелях; прогуливающиеся дамы на фоне лунного серпа; влюбленные, склонившиеся друг к другу для поцелуя. Вода в туннеле сияла зеленым, отражая своды. Саймон бросил взгляд за борт лодки и облегченно вздохнул: похоже, здесь было неглубоко.

– Какое странное место встречи, – сказал кто-то.

Саймон резко обернулся: на носу лодки, прислонившись к голове лебедя стоял Джейс. Откуда он взялся, было непонятно: лодка даже не покачнулась… но ведь это был Джейс с его великолепным чувством равновесия.

– Так, – выдохнул Саймон, – А вот этого я и вправду не ожидал.

Джейс пожал плечами и огляделся по сторонам.

– Полагаю, эти штуки когда-то были очень популярны, – заявил он. – Рискованная поездочка получалась. Целых четыре минуты можно обжиматься, и никаких свидетелей.

Слово и само по себе казалось дурацким – «обжиматься». А уж слышать, как Джейс его произносит, было и вовсе неприятно.

– Так что, – продолжал он, – хочешь поговорить, или мне придется?

– Поговорить о чем?

Джейс обвел рукой туннель, будто указывая на нечто очевидное.

– Я тебя целовать не собираюсь, – выпалил Саймон. – Никогда.

– Впервые слышу такие слова, – задумчиво проговорил Джейс. – Никто еще мне такого не говорил.

– Извини, – пожал плечами Саймон, хотя вовсе не чувствовал себя виноватым. – Даже если бы я интересовался парнями, думаю, ты бы не вошел и в десятку.

Джейс отпустил голову лебедя и сел рядом с Саймоном.

– Я помню, как мы познакомились. А ты?

– Ты решил сыграть со мной в игру «Что я помню»? – удивился Саймон. – Класс.

– Это не игра. Я тебя видел. Ты меня – нет. Но я видел. Все видел.

– Прикольно. Мы с тобой в этом туннеле… И о чем, черт побери, ты сейчас говоришь?

– Ты должен попытаться это вспомнить, – объяснил Джейс. – Это важно. Тебе нужно вспомнить, как мы познакомились.

Что бы это ни было – сон или какая-то параллельная реальность, – ситуация поворачивала в каком-то странном направлении.

– А как насчет тебя? Как ты со мной познакомился? – спросил Саймон.

– Дело не во мне. Дело в том, что я видел. И в том, что ты знаешь. И ты можешь до этого добраться. Нужно это вернуть. Тебе нужны эти воспоминания.

– Ты просишь меня вспомнить место, где я тебя не видел?

– Именно. Почему ты меня не видел?

– Потому что ты был под чарами невидимости.

– Но кто-то ведь меня видел.

Должно быть, Клэри. Самый очевидный выбор. Но…

Что-то зашевелилось в памяти Саймона. Он был где-то с Клэри, и там был Джейс… хотя его там не было.

Это происходило словно бы одновременно и в воспоминаниях, и в настоящем. Джейс исчез. Лодка тяжело двинулась дальше, повернула за угол и вновь погрузилась во мрак. Последовало недолгий спуск, а затем лодку окутал туман. Кто-то завыл, как воют мультяшные призраки, – ooOoOOOoOOoo. Туман рассеялся, и перед Саймоном открылся вход в готический особняк – видимо, это была просто декорация. Поездка превратилась из развлечения для влюбленных в прогулку по дому с привидениями. Лодка проплывала через комнаты особняка. В библиотеке с проводов свисали призраки, а из больших напольных часов выскакивал скелет.

Похоже, иллюзия – или что там это было – подпитывалась его детскими воспоминаниями о Доме с привидениями в Диснейленде. Но постепенно, перемещаясь из комнаты в комнату, Саймон стал замечать, что обстановка кажется все более знакомой: растрескавшиеся каменные стены, потрепанные гобелены… Дом с привидениями превращался в Академию. Вот мелькнула призрачная версия столовой и классов…

– Сюда, Саймон.

Это была Майя – она махала ему рукой из двери, за которой виднелся изящно обставленный, обшитый деревянными панелями кабинет. За спиной ее, на стене, Саймон различил надпись – что-то вроде стихов, из которых он успел прочитать только одну строчку: «Он незыблем, как небосвод»[3]. Майя была одета в элегантный костюм; волосы девушки были собраны на затылке, запястья обвивали золотые браслеты. Она печально посмотрела на Саймона.