— Я сама за себя отвечаю!

— Мне плевать, что я сейчас скажу грубо, но боюсь, что, если мы продолжим наш роман, ты слишком больно обожжешься.

— Боишься, я влюблюсь в тебя? — (Кейд кивнул.) — А что, если я уже влюбилась?

— Не играй со мной.

— Что, если я попрошу тебя жениться на мне? — не унималась Тесс. — Что ты тогда скажешь?

Кейд остановил машину у обочины и повернулся к Тесс.

— Я что-то упустил? Какого черта, что происходит?

— Ответь на мой вопрос.

— Я бы отказался.

— Вот значит как!

— Но ты не любишь меня, Тесс. Меньше чем за три недели тебя забрали с отдаленного острова, где ты вела тихую, спокойную жизнь, представили новообретенному богатому дедушке и ввели в высшее общество. Неудивительно, что...

— Ты кое-что пропустил, — холодно перебила его Тесс. — Еще я потеряла невинность. Или ты забыл?

— Мне не следовало вообще начинать этот роман! Когда ты постучала в дверь моего номера в Венеции, я должен был отправить тебя в твою комнату.

— Но ты этого не сделал. Да, я сама заставила тебя нарушить все твои правила. Я свела тебя с ума, заставила потерять контроль. Кейд, неужели ты считаешь, что наш брак будет скучным? Или что мы станем использовать наших детей, как пешек, при разводе?

— Ради бога...

— Твой отец был хорошим человеком? Любящим?

— Ни тем, ни другим. Он был хладнокровным эгоистом. Я не переставал быть благодарным матери за то, что она не уступила меня ему.

— У тебя доброе сердце. Ты любишь Дэла, я знаю это. Даже несмотря на то, что он держится с тобой немного отстраненно. Ты не такой, как твой отец, Кейд. Ты другой.

— С каких это пор ты научилась так рассуждать?

— С той ночи, когда мы впервые стали близки. Возможно, я была неопытна, но некоторые вещи нельзя сыграть. Ты был внимателен и нежен со мной. Это ты. Это твоя сущность.

Тесс говорила чувственно. Кейд начал изнывать от желания. Изумрудные серьги отбрасывали зеленые блики, но ее глаза сверкали не меньше. Когда он выбирал этот подарок, разве не представлял себе, как они займутся любовью, когда на Тесс не будет ничего, кроме этих изумрудов?

Но был еще один способ прорваться сквозь этот замкнутый круг. Он более жестокий, но иногда жестокость нужна.

— Когда наш роман только начался, мы договорились: если придет время разорвать отношения, мы скажем об этом честно. Время пришло, Тесс. Я заканчиваю наш роман. Сегодня. Я жалею только о том, что начал все это.

— Ты сожалеешь, что занялся со мной любовью? — ахнула она.

— Я не это имел в виду...

— А прозвучало именно так!

— В Аделаиде и Венесуэле мы будем деловыми партнерами, и только. А после ты будешь жить своей жизнью, а я своей.

— А как же Дэл? — ухватилась за последнюю соломинку Тесс.

— Если ты умна, то никогда не скажешь деду, что нас что-то связывало.

— Словно мне стыдно за самое чудесное, что со мной случилось в жизни?

— Дело не в этом. Просто Дэла это не касается!

— Ты все разделяешь, да? Секс там, бизнес здесь, и никаких эмоций?

— Я живу так, как решил сам. И сейчас я рву наши отношения, чтобы не причинить тебе еще больше вреда. Вопрос закрыт.

Так же резко, как и остановился, Кейд завел мотор и рванул по шоссе. Тесс вспомнила о своем домике на Малагаше. Она отдала бы все на свете, чтобы вновь оказаться там. Дэл может навещать ее, если захочет. Но плясать под дудку Кейда Тесс не собиралась.

На ступенях их дома Кейд обратился к Тесс:

— Я сделал так, как будет лучше для обоих. Сейчас ты со мной не согласна, но со временем поймешь, что я прав. — Он тронул ее за локоть.

— Не прикасайся ко мне! Ты не хочешь быть со мной, а значит, всякие прикосновения исключены. — Тесс злилась от бессилия. — Возвращайся к Талии. Или к Шерон. Но оставь меня в покое! — Девушка открыла дверь и вошла.

Она была рада, что Кейд не пошел следом за ней наверх. В своей спальне Тесс прежде всего заперлась. Глаза горели от невыплаканных слез.

Девушка скинула туфли, сняла платье и бросила украшения на столик, однако снова ей не удалось снять подвеску. Выругавшись, Тесс оставила ее на шее и переоделась в самую несексуальную из своих сорочек.

Потом села на стул у окна, прижалась лбом к холодному стеклу и стала ждать, когда закончится ночь...

В семь утра Тесс переоделась в джинсы и пошла вниз. Она собралась на конюшню. Но обнаружила в холле Кейда. С чемоданом. Сердце девушки екнуло, но она ничем не выдала своих чувств.

— Я собираюсь съездить в Мэн на несколько дней. Навестить Дэла. А тебе лучше остаться здесь.

— Я еду с тобой!

— Тесс, ты не...

— Хватит распоряжаться моей жизнью! — отрезала девушка. — Мне тоже нужно увидеть Дэла. Он мой дедушка. И он нездоров.

— Значит, ты признала его своим дедом?

— Когда я сказала тебе, что он для меня никто, я говорила серьезно. Но надо учитывать факты: Дэл — моя родная кровь, и он пытается исправить ошибки прошлого. Я не могу повернуться к дедушке спиной — он все, что у меня есть.

— Ты нужна ему так же, как и он тебе.

— И ты ему нужен.

— Не смеши. В тот же день, когда он женился на моей маме, Дэл сказал, что не желает, чтобы я когда-нибудь называл его отцом. Мне было всего восемь лет, но я прекрасно понял его. Я не нужен Дэлу. Никогда не был нужен.

— Наверное, он очень горевал из-за Кори. И не подпускал тебя близко из страха, что ему снова может быть так больно...

Ну конечно! И почему Кейд никогда не замечал столь очевидного факта?

— Если хочешь поехать со мной, Тесс, лучше поторопись.

— Дай мне пять минут.

Тесс поспешила в свою комнату, переоделась в брючный костюм, бросила в сумку некоторые вещи и присоединилась к Кейду в машине.

Через несколько часов они будут в Мэне. А потом она поедет на Малагаш. И больше никогда не вернется сюда.

— Повар налил кофе в термос и положил нам с тобой домашних булочек.

— Он заслужил медаль. — Тесс надела очки с темными стеклами, чтобы скрыть глаза от Кейда.

Сегодня она сообщит Дэлу о своих планах, а завтра вернется на Малагаш.

Снова остров станет ее убежищем, в котором Тесс так нуждалась!

Это был долгий день.

— Я пойду первым, — заявил Кейд, когда они добрались до Мэна. Когда настанет твоя очередь, не расстраивай Дэла.