сплошное безумие и что никогда он не был так счастлив, как в те времена, когда зарабатывал пять долларов в неделю в аптеке и спал на раскладушке в подсобке, потому что боялся идти домой.

Ему пришла в голову идея, осветившая возможный выход. Если он откажется от своих показаний на слушании по делу Догерти, может, это удовлетворит Виллебрандт и он получит условно-досрочное освобождение. В тюремной конторе Римус составил письменное признание, в котором заявлял, что никогда не встречался с Джессом Смитом, никогда ни для каких целей не давал ему денег и никогда не виделся и не общался с бывшим генеральным прокурором Догерти – ни прямо, ни косвенно. Он написал, что дал эти показания, потому что сенатский комитет обещал содействовать его освобождению из тюрьмы.

Римус отправил письмо в газеты и копию в Вашингтон. Никакой реакции.

Попросил Сартена передать письмо Виллебрандт. В своем ответе она сообщила коменданту, что “не склонна делать что-либо для Римуса”.

Он уже готов был сдаться, когда товарищ по заключению Уилли Харр возродил его надежды. В тюрьму прибыл федеральный агент – вероятно, расследовать случаи коррупции среди тюремного начальства. Харр был с ним знаком, агент работал под прикрытием как бутлегер в Саванне, но Харр сразу распознал ловушку. Насколько понял Харр, агент – парень сговорчивый и падкий на деньги. Если Римус предоставит ему некоторую информацию о нечистых на руку чиновниках, агент, возможно, отблагодарит его в ответ.

Когда Харр указал на агента, Римус понял, что тоже видел его раньше – в автомобиле напротив своего дома, дни и ночи напролет своим зловещим присутствием тот вторгался в его жизнь. Римус узнал наконец имя: Франклин Додж. Из-за прутьев своей камеры Римус оценивал Доджа как потенциальную сделку, нечто, что можно приобрести и использовать. Это был его последний шанс.

Он отправил записку, что рад будет видеть агента в любое время.

* * *

Додж был великолепно сложен и обладал манерами одновременно располагающими и отпугивающими. Как и Римус, он эффектно одевался и был несдержан в разговорах. Но, в отличие от Римуса, он не облысел, волосы у него были густые и темные, которые тщательно прилизывал. Была в нем непринужденность, эдакая уверенность, дарованная только людям с надежными связями и “старыми” деньгами, позволяющая им идти по жизни, не вызывая вопросов и не встречая препятствий.

Римус говорил отрывистым заговорщическим шепотом, давая понять, что они с Доджем партнеры, у каждого есть нечто, что нужно другому. Например, у него есть сведения, которые агент счел бы полезными. Доджу известно, что Римус был немыслимо успешен в деятельности “Круга”: покупка винокурен, приобретение разрешений на виски и использование этих разрешений для вывоза спиртного на склады принадлежавших ему фиктивных фармацевтических компаний. Не хотел бы Додж узнать, что Римус получал эти разрешения от самого директора отделения Бюро по запрету в Огайо? И что в этих операциях замешаны некоторые федеральные чиновники?

Римус мог бы предоставить Доджу документы, подтверждающие наличие целой коррупционной сети, а заодно рассказать о безудержной коррупции в стенах тюрьмы Атланты. От Уилли Харра он узнал, что Додж при правильных обстоятельствах и нужной мотивации готов рассмотреть “услугу за услугу”. Римус с удовольствием предоставит ему дополнительные доказательства и список имен в обмен на эффективные действия агента в Вашингтоне – смягчение наказания или даже полное помилование.

Додж делал пометки в ходе их разговора, записывал имена и цифры. Он не мог ничего обещать, но был готов прийти и поговорить еще раз.

Меж тем Римус призвал свое секретное оружие, самое верное и самое любимое, своего партнера во всех делах. На следующем свидании с Имоджен он рассказал ей про Доджа и отдал распоряжение:

– Подольстись к нему, позаигрывай, потому что он – последний шанс вызволить меня из тюрьмы.

Ее не нужно было просить дважды.

Показания Фриды Шнайдер

В: Какую должность вы занимаете в Американском государственном сберегательном банке в Лэнсинге, штат Мичиган?

О: Я работаю в отделе банковских ячеек.

В: Вы знакомы с Франклином Л. Доджем?

О: Да.

В: Вы видели когда-нибудь особу, которая подписала заявление на аренду банковской ячейки № 128, под именем миссис А. Г. Холмс?

О: Да, я обслуживала ее, когда она спускалась в хранилище.

В: Сколько раз вы видели ее в хранилище вашего банка?

О: Думаю, дважды.

В: Был ли с ней кто-нибудь в те два раза, о которых вы упомянули?

О: Кажется, мистер Додж был с ней.

В: Вы знали миссис Холмс под каким-нибудь другим именем?

О: Нет.

Непревзойденные рвение и напор

Побеседовав с Римусом, Додж привел в порядок свои заметки и составил отчет для начальства в Бюро расследований. Римус, писал он, “сообщил мне, что он заполучил документы на вывоз через офис бывшего директора Бюро по запрету в Огайо Дж. Э. Рассела при посредничестве некоего Фреда Швенка и что мистер Швенк уведомил мистера Римуса, что служащий офиса М. Б. Коупленд взаимодействовал с ним, дабы получить одобрение директора на вывоз виски с винокурни «Хейнер»”.

Додж отправил отчет новому директору Бюро расследований, двадцатидевятилетнему Дж. Эдгару Гуверу, назначенному на этот пост по настоянию Виллебрандт. Она убедила генерального прокурора Стоуна, что Гувер “честный, знающий и действует как электрический телеграф – отвечая почти мгновенно”.

– Все говорят, что он слишком молод, – сказал Стоун. – Но, возможно, это его достоинство. Судя по всему, он пока не научился бояться политиков.

Хотя во время недавних скандалов – Типот-Доум и слушаний по делу Догерти – Гувер работал заместителем главы Бюро, Стоун дал ему шанс. Гувер предпочитал не афишировать свое участие в слежке за американскими гражданами и пообещал распустить разведывательный отдел, ответственный за жестокие послевоенные Рейды Палмера. В ходе рейдов были незаконно арестованы и заключены под стражу тысячи подозреваемых в анархизме и коммунистических взглядах. У Гувера были грандиозные планы по перестройке и модернизации Бюро, и он доложил Стоуну, что собирается вычислить и уволить всех продажных агентов.

– Будут предприняты все усилия для укрепления моральных качеств наших сотрудников, – поклялся Гувер. – И неукоснительного проведения в жизнь вашего политического курса.

Информации, полученной Доджем от Римуса, было достаточно, чтобы обвинить одиннадцать человек в предумышленном нарушении закона Волстеда. Гуверу казалось, что Додж один из самых преданных агентов, настоящее сокровище для Бюро.

Такие же отчеты Додж отправлял Виллебрандт, частенько прикладывая к ним газетные статьи, не имевшие отношения к Римусу. Однажды, распечатав конверт, она обнаружила вырезку из “Атланта джорнал”, очередной панегирик “чарующему изяществу” ее рук и анализ ее внешности: “Много было написано об отсутствии макияжа, пудры и помады на лице этой женщины. Скорее