– Можно, я кое-что тебе скажу? – спрашивает Ванесса.

– Валяй, – отвечаю я из-под подушки.

– Я знаю, этот перерыв в отношениях сильно испортил тебе жизнь.

– Еще бы, – говорю я; мой голос звучит глухо.

– Но точно ли испортил?

Я резко сажусь.

– Конечно!

– Ладно, ладно.

– Мы с Шоном все делали вместе!

– Угу.

– Что значит – угу?

– Это причина скучать о ком-то, да. Но совсем не причина вступать в брак.

– Что за чушь, Ванесса? Если я не рыдаю лицом в тарелку с хлопьями, это еще не значит, что у меня все хорошо, – я выпрямляюсь. – Он – мой муж, он, по сути, вся моя жизнь. Я всегда считала, что он предназначен мне судьбой.

– Может быть, ты просчиталась, – тихо говорит она, и, прислушавшись, я ощущаю опустошенность, которую приносят мне ее слова. Я ложусь поудобнее, откинувшись на спинку кровати, а она придвигается ко мне и устраивает ноутбук у себя на коленях.

– Это просто перерыв, – говорю я. – В августе все будет иначе.

– Ты права, – говорит она. – Но только в том случае, если ты откроешь глаза и нарисуешь свою карту, вместо того чтобы следовать уже готовой.

– Пункт третий в оглавлении папиной книги, я поняла. Но когда я сказала – все будет иначе, я имела в виду, что Шон передумает.

– Я знаю, что ты имела в виду, – она ставит ноутбук на стол, подальше от меня. – Но я хочу тебе сказать: если будешь сама строить свою судьбу, может быть, передумаешь именно ты.

* * *

Рискни начать новую жизнь!

Ванесса Пайнс, Уилла Чендлер

Шаг первый: Измените план Вселенной

Дорогие читатели! Мы так рады, что вы примете участие в нашем путешествии, полном риска и в корне меняющем нашу жизнь! Мы знаем – полки книжных магазинов ломятся от шедевров на тему «Помоги себе сам»; в отличие от их авторов мы не даем обещаний, что, как только вы прочитаете эту книгу, все тут же станет совсем другим. Нет. Не все так просто. Не ждите быстрого результата. Если вам нужен быстрый результат, отсылаем вас к книге, против положений которой выступаем: «Ваш ли это выбор? Почему вся ваша жизнь может выйти из-под контроля» профессора Ричарда Чендлера. Да, мы в самом деле указали здесь нашего конкурента. Зачем? Потому что продолжать чтение имеет смысл, только если вы с нами. Такая уж это книга. Вам придется совершать сложный выбор. Вам придется переосмысливать свои взгляды. Вам придется мириться с неудобствами и, может быть, даже настоящими несчастьями. Если вы в таком положении вещей не заинтересованы, просим вас – отложите эту книгу немедленно и обратитесь к книге Чендлера, которую непременно увидите на выставочном стенде при входе в любой магазин (тем, кто приобретает книги через Barnes&Noble [19] или загружает через Интернет, даже не знаем, что и посоветовать).

Но если вы останетесь с нами, мы изменим вашу жизнь. Чендлер вам скажет, будто ее изменить невозможно. Не верьте ему. Если вы рискнете повернуть влево, хотя всегда намеревались повернуть вправо, если станете действовать, а не сидеть в стороне, если поступите прямо противоположно своим собственным ожиданиям, вы измените свой план Вселенной. Или, как мы предпочитаем его называть, ваш собственный план. А может быть, это просто… жизнь? Судьба – не то, что просто с вами случается, как сказал бы Чендлер. Судьба – то, что вы строите сами.

Вы нам не верите? Тогда узнайте, как мы изменили наши жизни, а потом возвращайтесь в книжный магазин или загружайте нужную интернет-страницу, рискните прочитать нашу книгу и начать свое путешествие.

* * *

Ванесса будит меня рано, очень рано, даже несмотря на то, что я все еще живу по нью-йоркскому времени. Я совершенно не выспалась, всю ночь мучаясь мыслями о Шоне, который бродит по еврейскому сайту знакомств, и охотясь на Эрику Стоппард, оставившую очень мало следов в истории – я ничего о ней не нашла в Гугле, как ни старалась. Вот что удалось выяснить: может быть, она из Чикаго (а может быть, и не из Чикаго), может быть, она работает в каком-нибудь компьютерном журнале (а может быть, и не работает) – в общем, тоненький пунктир, ничего по делу. Ей нравится выставлять хипстерские фото – плохое освещение, искаженная перспектива – на аватар, поэтому я не поняла даже, кто из нас красивее. И еще у нее в друзьях Цилла Ц., которую я благодаря моим детективным способностям идентифицировала как Присциллу Цукерберг, жену Марка. Неплохо.

Так я всю ночь переваривала всю эту псевдоинформацию, поэтому спала урывками. Часа в два мне наконец удалось как следует уснуть, но я тут же увидела кошмарный сон: Эрика Стоппард, одетая как последняя бруклинская хипстерша: криво натянутая вязаная шапочка, на гибкой талии болтается поношенная деревенская юбка, на запястье – четки, вокруг шеи вязаный шарф, – пыталась удушить меня подушкой.

– Уже полседьмого, – заявляет Ванесса, тряся меня за плечо. – Вставай. Ну же, вставай, нам пора!

– Полседьмого, – бормочу я. – Куда нам может быть пора в полседьмого?

– Мы отправляемся в горы!

Я слышу, как она шуршит кроссовками. Мой желудок скручивается в узел, и я прижимаю колени к груди. С детства я до оцепенения ненавижу снежные пики – с тех пор, как родители взяли меня восьмилетнюю в поход в Альпы, я сбилась с пути, заблудилась и не смогла разобраться с картой, потому что она была на французском. Три часа я проплакала, уверенная, что отец оставит меня здесь, потому что так хочет Вселенная. Наконец добрые немцы в национальных кожаных штанах нашли меня, и наша семья воссоединилась в кабинке на канатной дороге. Да, я была в безопасности, меня нашли, это верно. Но когда вам восемь лет, вы не можете забыть чувство, что вас покинули, вас оставили в одиночестве; вы не можете забыть свою растерянность и беспокойство, что родители могут не искать вас; свое отчаяние. Даже сейчас, закутанная в одеяло в уютном номере отеля с видом на Пьюджет-Саунд, я чувствую, как внутри меня поднимается паника, ощущаю ту же растерянность и то же чувство собственной ненужности, что и в восьмилетнем возрасте.