— А как же конспирация? Помнишь, Герман говорил — конспирация не имеет конца. Мы не можем сегодня прибегать к конспирации, а завтра пренебрегать ею.[1]

— И что? Для того, чтобы соблюсти эту конспирацию, мы должны оставить Германа умирать от голода? — Тиана даже в мыслях не допускала, что напарник может быть уже мертв.

— Сюда Алвин идет, — сказал Кусто. Тиана заранее приготовилась услышать какую-нибудь неуместную глупость, высказанную с пафосным видом. Однако в этот раз наниматель обманул ее ожидания.

— Как вы думаете, госпожа Тиана, не пора ли нам перекусить? — Атлант был бодр, весел и доволен жизнью. — Должен сказать, я не отказался бы оценить кухню родственного народа.

«А ведь хорошая идея! — обрадовалась девушка, — Пусть он ест, я даже составлю ему компанию. Нужно только отвести его куда-нибудь подальше, чтобы не видел. А Кусто пока будет прогрызаться в шахту».

— Вы правы, господин Алвин! — улыбнулась девушка. — Как вы смотрите на то, чтобы устроить пикник на свежем воздухе? Погода просто прекрасная, вы не находите?

Атлант с сомнением обвел взглядом окружающий пейзаж. Как раз сейчас особенно густой клуб дыма вперемежку с вулканическим пеплом накрыл долинку. Назвать погоду прекрасной, мог бы только больной. Однако Тиана знала, с кем разговаривает. Отказаться от такого предложения — значит проявить неуважение. Разведчица не знала, сохранилась ли эта традиция у народа атлантов, но у киннаров приглашение разделить трапезу на природе — это, во-первых, знак высшего доверия, во-вторых — обещание дружбы. Правда, никому из киннаров не пришло бы в голову устраивать такой ритуал в столь негостеприимном месте, но кто станет обращать внимание на такие детали? Герман в свое время, сам того не зная, очень польстил Тиане этим своим шашлыком. Впрочем, ей к тому времени и не пришло бы в голову отказываться от дружбы с бывшим пленником.

— Кхм… но… да, конечно, я с удовольствием разделю с вами трапезу, — заторможено ответил атлант.

Местечко для пикника выбрали «уютное» до невозможности — в центре большого нагромождения камней. По сторонам ничего не видно, пробраться быстро — невозможно. Зато воняющего серой ветра почти не чувствуется и песком лицо не сечет.

Тиана понятия не имела, как долго ликс будет прогрызаться через завал, и поэтому собиралась занять нанимателя по полной. Чтобы даже мысли не возникло прервать трапезу раньше времени. Конвертор послушно наделал аж шесть порций стандартной смеси. Зачем мелочиться? Традиция не предполагает, что нужно обязательно съесть все, что стоит на столе, но разведчица подумала — почему бы ритуалу не измениться за последние тысячи лет? Если наниматель захочет отказаться, она без труда изобразит возмущение и обиду. Но даже большим количеством пищи она ограничиваться не стала. Вместо привычных столовых приборов быстренько изготовила в конверторе четыре гладких металлических палочки. Это разведчица вспомнила как мучилась с дурацкими палочками, когда напарник приготовил очень вкусное блюде «суши». Так неприятный атлант точно будет вынужден справляться несколько часов. Если откровенно девушка не была уверена, что Герман не шутил, когда рассказывал о том, что этими палочками целый народ ест все, и даже жидкую пищу. Как-то уж очень сложно, не бывает такого. Но для нанимателя будет в самый раз.

Расположились с «комфортом».

— Все, Кусто, начинай, — сказала Тиана и, отключив связь, открыла забрало. В шлем тут же ворвался резкий, химический запах, сухой горячий воздух мгновенно высушил глаза и кожу, так что захотелось лишний раз сморгнуть. Чего не сделаешь ради сохранения конспирации!

Неподдельное изумление сотрапезника по поводу столовых приборов, которыми предстояло пользоваться быстро сменилось раздражением. Герман только однажды показывал, как этими палочками пользуются, и Тиана опасалась, что атлант заметит: для девушки это не проще, чем для него. Но он был так сосредоточен в попытках удержать листик, что не обращал внимания ни на что.

— Я рад, что вы перестали переживать по поводу этого отброса, — атлант, наконец, смог закинуть в рот кусочек, и теперь незаметно тряс уставшими пальцами. — Совершенно очевидно — если они и имеют родство с истинным народом, то слишком далеко ушли от нас по пути регресса. А вот у ваших соплеменников, дорогая Тиана, есть еще шанс вернуться к настоящей цивилизации.

«Вот стоит закрыть глаза — и сразу кажется, что вернулась в интернат, — подумала девушка, — Только тогда приобщиться к цивилизации предстояло мне самой, а не всему народу киннаров. И почему раньше такие разговоры казались мне правильными и естественными?» Следующая мысль заставила ее вовсе замереть от ужаса. Это было очень непривычное чувство. Раньше она никогда ничего не боялась, а тут по спине мурашки побежали от внезапного осознания. «Это ведь могло быть и его рук дело. Это он мог устроить взрыв. Никто ведь не знает этих паучьих устройств, и принципа их действия. Откуда атланту знать, что шахта заминирована? Только если он сам установил мины. Но если он действительно замешан, почему скрывает? Он ведь явно не испытывает ни сожаления, ни вины. Он должен был похвастаться. Дескать, раз у меня не хватило духу наказать низшее существо, он сделал это сам. Если он лжет, то только потому, что и меня считает таким же недоатлантом. Значит, он может убить и меня. Потому что тоже считает низшим существом». Мысль о том, что она сидит напротив хладнокровного убийцы, готового в любой момент напасть, показалась слишком страшной. Тиана усилием воли отогнала эти размышления — слишком выбивают из колеи. Сначала нужно найти Германа. С атлантом можно разобраться потом.

Теперь разглагольствования нанимателя о том, как правильны и совершенны представители его народа, и что Тиана, это видно, хорошая девочка, но нуждается в нормальном воспитании и наставлении на путь истинный, вызывали только глухое раздражение. В другое время ее бы эта речь даже позабавила, но сейчас, когда Герман, может быть, лежит где-то раненый, одинокий, замурованный в древнем подземелье с трупами пауков, — разведчица почему-то не сомневалась, что они там есть, — слушать спесивого атланта было откровенно противно. Девушка прекрасно понимала, что нанимателю не за что любить Германа и даже переживать за него. Но от злорадства, с каким атлант говорил о, как он считал, погибшем, девушку откровенно коробило.

— Я вообще удивляюсь, почему вы никак не наказали этого негодяя за то, как он со мной обошелся. Настоящее варварство! Он ударил меня! Нанес мне травму! Если бы не ваша совершенная медицинская капсула, я бы до сих пор страдал от боли!

— Вы угрожали ему станнером. — Не выдержала Тиана. — Причем после того, как он попросил вас соблюдать обещание не выходить из каюты. Последствия от использования станнера намного болезненнее,