– Ты бесстыдный распутник!

От смеха его грудь заходила ходуном.

– Не такой уж и бесстыдный. Пару раз у меня возникало чувство вины, но, к счастью, потом куда-то улетучивалось. – Он окинул ее взглядом с головы до ног. – Тебе наверняка часто говорили, что ты очень красива.

Анджелина понимала, что это такая уловка у всех любителей женщин – наговорить кучу ласковых слов, чтобы леди развесила уши и забыла о моральных принципах. Но Колин глядел на нее с таким обожанием! Без всякой задней мысли Анджелина облизнула пересохшие губы, что немедленно привлекло его внимание. Это был неумышленный сигнал, чтобы ее поцеловали, но она, конечно, скорее согласилась бы поцеловаться со змеей.

Напряжение вибрировало между ними. Наступил момент, когда ей нужно было сделать шаг назад, однако она не двигалась с места, словно ноги увязли в трясине.

Он потянулся к ней и коснулся затылка. И тут снизу донесся грохот: кто-то стучал во входную дверь.

Анджелина ахнула, и они отпрянули друг от друга.

Повеса – он и есть повеса! Колин заговорщически подмигнул ей.

– Спаслась благодаря какому-то визитеру.

Покраснев, она пробормотала, тяжело дыша, пока Колин закрывал дверь в спальню:

– А ничего и не было.

– Сожалею, что разочаровал тебя.

– Ты меня не…

Он прижал палец к ее губам, но Анджелина отбросила его руку:

– Если сейчас здесь вдруг объявится Агнес, то у нее может возникнуть мысль, что у нас тайное свидание.

– Я не против, а ты? – Его глаза были полны веселья. – Когда закрутим роман?

– Когда Сатана замерзнет в аду, – буркнула Анджелина. О господи! Он совсем сбил ее с толку! Ну почему она подпала именно под его чары? Ведь они всегда терпеть не могли друг друга.

Ее лицо продолжало гореть от досады, когда из главного зала эхом донесся голос маркиза:

– Куда они, к черту, провалились?

– Это твой отец, – прошептала Анджелина. – Нам нужно поторопиться покинуть спальню.

– Сначала успокойся, а не то они подумают, что между нами что-то произошло.

Она помахала ладонями перед лицом, чтобы не выглядеть как вареный рак.

– Не говори глупости. Ничего не было.

Но что, если бы их не остановили вовремя? Ничего! Не было бы абсолютно ничего из того, что нужно скрывать. Сейчас ей меньше всего хотелось позволить еще одному потаскуну вывалять в грязи то, что осталось от ее загубленной репутации.

Но он не просто еще один повеса из многих, а друг семьи. Это, без сомнения, усложняло ситуацию. Холодная вода была бы сейчас, окажись она под руками, очень кстати.

Она глубоко вдохнула и прерывисто выдохнула.

– Готова? – Колин предложил ей руку.

Анджелина оперлась на нее.

– Больше не устраивай таких представлений.

– Ты о чем? Ведь ничего не было.

– Именно! – отрезала она и вздернула подбородок.

Колин повел ее вниз по лестнице, преувеличенно громко сожалея о плохом состоянии ковров и необходимости повесить дополнительные жалюзи на окнах. Ясно, это говорилось в расчете на зрителей, но при этом он был холоден как лед.

– О! Отец, Уайкоф, какой сюрприз! – воскликнул Колин. – Приехали, чтобы дать совет, как нам восстанавливать дом?

Маркиз прищурился.

– Нет, решили убедиться, что вы тут не устроили кулачные бои.

Она отпустила руку Колина и заставила себя улыбнуться:

– Ничего подобного. Мы используем принцип – разделяй и властвуй.

Уайкоф нахмурился:

– Это как?

Чедвик наклонился к нему.

– Мне кажется, это означает, что они работают в разных комнатах. Оно и к лучшему. Меньше вероятности кровопролития.

Колин сцепил руки за спиной.

– Мы хорошо продвинулись сегодня.

Когда он подошел к своему отцу, Анджелина не без трепета взглянула на своего.

– Хорошо пострелял сегодня, папа?

– Пострелять-то пострелял, дочь, но я морально уничтожен. Чедвик подстрелил фазана, а я – ничего.

– Разве ты не побродил по угодьям? Ты же всегда говорил, что это главное удовольствие.

Выражение глаз отца смягчилось.

– Ты, оказывается, помнишь.

«Я помню все моменты, когда мы вместе проводили время, и мне не хватает тебя».

– Надеюсь, завтра тебе повезет больше.

– Может, не завтра, но до конца нашего визита сюда – уж точно.

– Только не надо ничего говорить близняшкам, – попросил маркиз.

Анджелина повернулась к нему.

– Да, ведь они так добросердечны ко всем живым существам.

– Дело не в этом, – фыркнул маркиз. – Они хотели отправиться на охоту вместе с нами и уверяли, что этот безобразный мопс будет таскать нам дичь. Ладно, Уайкоф, пора трогаться. Поедешь в одном экипаже с дочерью?

– Мы в грязи с ног до головы. Мне не хочется перепачкать тебе платье, Анджелина, – сказал Уайкоф.

– Это всего лишь грязь, папочка. – «Я люблю тебя и надеюсь, что ты меня простишь».

– Твоя мать будет недовольна, если я перемажу тебе юбки.

– Хорошо, тогда мы поедем вперед, – объявил маркиз. – Колин, ты, конечно, заберешь служанку. И не мешкай. Маргарет ждет, и обед уже на столе.

Колин присоединился к Анджелине, стоявшей у дверей. Закусив губу, она смотрела вслед уезжавшей карете маркиза. Глаза ее влажно блестели.

– Надеюсь, я ничем не обидел тебя?

– Конечно, н-нет.

Эта запинка в ее ответе встревожила его: ему показалось, что он в чем-то виноват перед ней, только не мог понять, в чем именно.

Послышался стук колес.

– А вот и Джон с каретой, – сказал Колин.

Со стороны входа для слуг показалась Агнес и, сделав книксен, доложила:

– Я оставила перьевую щетку и веник на кухне, миледи.

– Спасибо, Агнес, – откликнулась Анджелина. – Теперь можем ехать.

Колин запер дверь и повернулся к ней.

– С тобой все в порядке? – Он знал: что-то не так, – но не мог понять, что именно.

– Да. Просто обрадовалась, увидев отца в отличном настроении.

Ее ответ подразумевал, что герцог обычно пребывает в угнетенном состоянии. Судя по всему, события, связанные с разрывом помолвки дочери, тяжело переживались всей семьей. Она явно испытывала чувство вины, но, по его мнению, поступила абсолютно правильно.

У Анджелины случались промахи, но откровенных глупостей она не совершала. Во всяком случае, до встречи с Брентмуром.