Во вторых, на сессии ожидалось прибытие самого президента США, как раз уроженца Чикаго Барака Обамы. И вспоминали при этом приезд британского премьера Тони Блэра в Сингапур, после чего члены МОК отдали свои голоса Лондону, и российского президента Владимира Путина в Гватемалу, когда Сочи выиграл у своих конкурентов из Зеефельда и Пхёнчхана.

Я не был тогда в датской столице, как перед этим в Сингапуре и Гватемала-сити. Но очевидцы рассказывали, что на сей раз именно приезд первого американского лица и сыграл с его родным городом злую шутку: несколько сот бравых громил, охранявших президента США, не пропускали в зал для голосования даже членов МОК, которые, скорее всего в знак протеста, в первом же туре вычеркнули американский мегаполис из квартета, где четвёртым претендентом фигурировал Токио.

И вскоре после получения бразильским городом права провести Игры XXXI Олимпиады, как это часто случается в странах с нестабильной экономикой и политикой, начались проблемы: строительство основных объектов безбожно отставало от графика, несмотря на недремлющее око возвышающегося над городом памятника Христу Искупителю. А тут ещё произошла смена власти – Игры получал президент страны Луис Инасиу Лула да Силва, а вся подготовка, кроме завершающего этапа, проходила при Дилме Русеф, которая, в свою очередь, за несколько месяцев до открытия Игр была временно отстранена от власти.

И чуть больше двух лет назад в МОК начались предварительные консультации о возможном переносе Олимпиады в другой город. В числе кандидатов называли Лондон, Глазго и даже Москву. Впрочем, дальше консультаций дело не двинулось. К тому же Оргкомитет Игр заработал с удвоенной энергией после завершения другого не менее грандиозного события, опять-таки проходившего в Бразилии, – чемпионата мира по футболу.

Я нисколько не сомневался в организаторских способностях Карлоса Нузмана, руководителя местного Оргкомитета, с которым знаком с конца девяностых годов прошлого века, когда он возглавлял Федерацию волейбола Бразилии и был избран вице-президентом ФИВБ. Сам работал в качестве куратора пресс-службы под его началом во время проходившего здесь чемпионата мира 1990 года по волейболу среди мужских команд. Бывший волейболист, игрок национальной сборной, выступавший на Играх 1964 года, добрался до самых больших высот в бразильском спорте, став главой вначале местного НОКа, а после выборов в Копенгагене ещё и Оргкомитета. И мой старый знакомый со своими помощниками сделали всё, чтобы не сорвать такое важное событие, как Олимпиада.

Накладок, правда, хватало. Так, шаттлы для прессы вроде бы отправлялись от ГПЦ по расписанию, но не выдерживали графика из-за пробок. Разменять иностранные купюры в пресс-центре на местные реалы тоже оказалось проблемой: сотрудники работающего в пресс-центре отделения банка с неподдельным интересом рассматривали, к примеру, такую ходовую во всём мире валюту, как швейцарский франк, ничего не слышали и о британских фунтах. Удивительно, не правда ли?

Благо, никто из наших спортсменов, обосновавшихся в Олимпийской деревне, поначалу не жаловался: им пока там всё нравилось…

По душе волейболистам пришёлся и арендованный для тренировок зал в «Американской школе Рио-де-Жанейро», что находился в том же районе Барра, что и Олимпийская деревня. Два места разделяли минут 15–20 езды на автобусе. До «Мараканазиньо», в котором и предстояло играть, приходилось добираться больше часа.

В общем, в преддверии официальных церемоний у команд, да и у нас, шла рутинная работа. Я, к примеру, в ожидании начала стартов проводил «рекогносцировку на местности». Пока, как вы уже поняли, ничего не впечатлило. Разве что когда, как принято, нацепил на шею аккредитацию, знающий местные порядки доброхот посоветовал до поры запрятать её под тенниску: ему-то местные нравы известны. Да и мне тоже. Ещё с тех пор, как работал здесь 26 лет назад. Вот только с того времени, как показали дальнейшие события, ничего не изменилось. В лучшую сторону. Так что всех коллег, кому сие в диковинку, предупредил не бравировать своей аккредитацией. А заодно поснимать все украшения – кольца, перстни, цепочки. Если местные «специалисты» берутся за дело, не поможет никто, что и подтвердили дальнейшие события с ограблениями и избиениями спортсменов, журналистов, да кого угодно из приезжего люда, без разбора. Ждать помощи не приходилось даже от солдат с автоматами на изготовку, кои на каждом перекрёстке, во всяком случае в районе, где я проживал, – а это Копакабана, – бесцельно кучковались группами по трое-четверо.

Это мы ещё не ходили по улицам поздно вечером. Так что легко можно было предположить, что могло произойти во время Игр, когда начало отдельных матчей было запланировано на 23.59 местного времени (финалы в пляжном волейболе, например). Спасали разве что многочисленные, но совсем не дешёвые такси.

А поначалу, повторяю, в одном из олимпийских районов почти ничего не напоминало о стартующей через несколько дней Олимпиаде. Кроме огромного магазина олимпийских сувениров и сборно-разборного сооружения в виде «Колизея» на 15 тысяч зрителей с шикарным видом на Атлантический океан – пристанище волейболистов-пляжников, на котором затем приходилось часто бывать – россияне выступали так здорово, как никогда.

Вдоль Копакабаны под аккомпанемент Паоло Коэльо

«Воды Атлантики плещут на пляж/Дивная сказка – песочный мираж». Так писал поэт Юрий Непольский в своём незабываемом «Рио, Бразилия, Копакабана».

С уникальным фоторепортёром Машей Плотниковой, для которой Южная Америка, которую она исколесила вдоль и поперёк, всё равно, что дом родной, накануне открытия продефилировали по четырёхкилометровому «подиуму» вдоль пляжа Копакабана, о чём и хотелось бы рассказать.

Но прежде о замечательной хрупкой женщине, которую знал прежде по её работам, но познакомился только в Рио. И за короткие часы общения проникся невероятным уважением.

Нет, это, наверное, мягко сказано. Был просто-напросто потрясён её мужеством и самообладанием. Не говоря уже о фотографическом мастерстве, оцененном не только мной, но и не раз членами жюри на различных фотоконкурсах.

Это уникальный, влюблённый в свою профессию человечек, переживший такое, чего и врагу не пожелаешь. И пройдя через сумасшедшие испытания, оказывавшаяся не раз на грани жизни и смерти, прочувствовавшая невероятный холод пистолетного ствола у своего виска, Маша была готова к новым приключениям – теперь на олимпийском поприще.

Это про таких, как Маша, замечательный бразильский писатель Паоло Коэльо согласился с великим Аристотелем: «Чтобы жить полной жизнью, надо находиться в постоянном движении, и только тогда один день будет не похож на другой».

Русский дом в рыбацком клубе

У каждого города в мире есть своя примечательная черта, достопримечательность, если точнее. Эйфелева башня и Собор Парижской богоматери в Париже. Тауэрский мост и Биг Бэн в Лондоне. Статуя Свободы и Бродвей в Нью-Йорке. Московский Кремль и здание МГУ на Воробьёвых горах в родной российской столице. Зимний дворец и Петропавловская крепость в Питере. Статуя Христа Искупителя и Копакабана в Рио-де-Жанейро.