Таким образом, любопытство Екатерины не дало ей ключа к разгадке тайны, а страсть Генриха к Диане не только не стихала, но, казалось, со временем становилась еще более пылкой. Количество предоставляемых ей благ все увеличивалось, а Диана принимала их с все возраставшей жадностью. 8 октября 1548 года Генрих присвоил любовнице титул герцогини де Валантинуа со всеми прерогативами, которые полагались ей в этом новом статусе. Обладая, как нам уже известно, практическим складом ума, она сразу же реорганизовала управление своим имением, чтобы получать с него больше доходов. Контролируя каждую пядь земли, она была беспощадна к своим испольщикам и не давала им отсрочек по арендной плате. Ее алчность не ограничивалась эксплуатацией своих земель, она завистливым взором глядела и на чужие и искала случая завладеть ими за бесценок. Письмо, которое она направила одному из своих управляющих, демонстрирует нам методы нашей героини: «Узнайте, как идут дела у известного вам человека, и дайте мне знать, какие у него трудности, не показывая притом, что это меня интересует. Сообщите мне также, какими он может располагать средствами, и никому не говорите о подарке, который сделал мне король».

Накидывая завесу стыда на свои финансовые операции и на всевозможные подарки, которые она получала от короля, Диана, напротив, старалась показать всем и вся пламенность чувств, которые он к ней испытывал. При торжественном въезде в славный город Лион именно «королева сердца» была рядом с королем, которого приветствовали горожане, а законная его жена смогла составить ему компанию только на другой день. Такое неприкрытое выражение преданности своей фаворитке все больше и больше беспокоило Екатерину Медичи: она опасалась, что в любой момент венценосный супруг может с ней развестись. Однако это не входило в планы Дианы. Такая «покладистая королева» очень устраивала – другая на месте Екатерины была бы, несомненно, менее уступчива. И поэтому герцогиня де Валантинуа решила предоставить ей чрезвычайную «компенсацию», которая позволила Екатерине чувствовать себя в безопасности от капризов мужа: 10 июня 1549 года Екатерина была официально провозглашена королевой Франции и помазана на царство в соборе Сен-Дени в присутствии своей «добродетельницы», которая, казалось, и организовала эту церемонию.

Могущество нашей героини продолжило укрепляться и в дальнейшем. Оно касалось как внутренней политики королевства, так и политики военной. Последнее проявилось, когда король снова начал войну против австрийского дома. Ж. Гиффрей очень точно описал деятельность фаворитки такими словами:

«В делах больших, как и в делах не столь важных, повсюду проявлялось вмешательство герцогини. Нужны были субсидии, амуниция, подкрепления для защиты границ? Самые великие полководцы были вынуждены просить об этом Диану. Она отвечала им оскорбительными и унизительными фразами, но что ж тут поделаешь, приходилось сносить».

Однако в этот хорошо отлаженный механизм суждено было попасть песчинке. Будучи покладистым королем, Генрих II все же оставался мужчиной, и внезапно он, несмотря на свою страсть к фаворитке, вдруг почувствовал желание обладать плотью более молодой, нежели та, к которой он привык! Леди Джоанна Стюарт-Флеминг была внебрачной дочерью короля Шотландского Якова IV и находилась при французском дворе в качестве воспитательницы юной Марии Стюарт, нареченной жены будущего Франциска II. Очень рано овдовевшая, тридцатилетняя Джоанна обладала золотистыми волосами цвета спелой нивы, блестящей, как солнце, кожей и формами, которые ввели бы в искушение и святого. А король святым не был. И поэтому он не замедлил обратить свой августейший взор на очарование прекрасной шотландки. Для того чтобы он обратил на нее больше внимания, Екатерина Медичи и коннетабль Монморанси составили заговор. Они решили разлучить Генриха с королевой его сердца, а помогла им в этом сама ничего не подозревавшая Диана. Герцогиня упала с лошади, вывихнула ногу и оказалась прикованной к постели в своем замке Ане. Это было очень на руку заговорщикам и самому Генриху, который смог беспрепятственно тешить свою плоть прелестями Джоанны! По крайней мере, пока об этом не узнала бы Диана. Эта новость ускорила ее выздоровление, и она примчалась в замок Сен-Жермен, куда двор переехал на лето. Крики, оскорбления, сцены, светлейшая герцогиня не жалела слов укоризны, а король молча выслушал ее! Но, несмотря на эту выволочку, Генрих не прекратил свидания с прекрасной шотландкой, и случилось неизбежное: спустя несколько месяцев она родила мальчика, которого король официально признает своим сыном и которого все будут знать как «ангулемского выродка». Но от скромности леди Флеминг бы не умерла: гордая тем, что родила королю мальчика, она возмечтала заменить Диану де Пуатье. Но плохо знала герцогиню, которая потребовала, чтобы ее любовник навсегда прекратил эту связь. Почуяв, что ветер переменился, Екатерина Медичи сделала поворот на сто восемьдесят градусов и вторила Диане. И Джоанне пришлось срочно покинуть двор.

Самым интересным во всем этом «любовном четырехугольнике» было то, что он имел последствия в политическом плане: Диана отомстила за нанесенную ей обиду тем, что еще больше ослабила влияние Монморанси на государственные дела, укрепив тем самым власть Гизов. Эта власть усилилась настолько, что в один прекрасный день Диана поняла, что власти у них слишком много. И тогда, сделав рокировку, она сблизилась с Монморанси и устроила так, что король вернул ему свое расположение.

Таким образом, мы видим, что с годами влияние «прекраснейшей из прекрасных» охватило все сферы жизни королевства, и в частности проявилось в гонениях на протестантов, которых она поставила вне закона и перед альтернативой: идти на костер или бежать.

Мир в Като-Камьрезис положил в 1559 году конец вечной вражде с Габсбургами. По этому случаю были устроены пышные празднества и прошли королевские свадьбы: Елизавета Валуа стала женой германского императора Филиппа II, который сменил на троне своего отца Карла V, а сестра Генриха II Маргарита «унаследовала» в качестве жениха герцога Савойского. Согласно традиции, празднества включали в себя рыцарский турнир, в котором должны были принять участие самые знатные люди королевства, включая самого короля. Генрих с удовольствием записался в число участников турнира, который давал ему возможность продемонстрировать свою молодецкую удаль и ловкость в обращении с оружием. В свои сорок лет он был полон сил, как никогда. Однако в те времена суеверий, когда астрологи были в большом почете, один из них как-то посоветовал королю «избегать единоборств на ограниченном пространстве в возрасте от сорока до сорока одного года». Это предсказание произвело сильное впечатление на королеву Екатерину, и та стала умолять мужа воздержаться от участия в турнире. Но король не имел ни малейшего желания ее слушать, притом что более прагматичная по натуре и не склонная к суевериям Диана ничего не имела против его участия. Ведь, несмотря на шотландскую «интермедию», равно как и несмотря на то, что дама из Ане собралась уже разменять седьмой десяток, пламя страсти короля к ней продолжало ярко гореть. Свидетельством тому может служить письмо, которое было приложено к украшению, посланному ей королем за несколько месяцев до этого рокового турнира:

«Друг мой, умоляю вас носить этот перстень из любви ко мне. Умоляю вас всегда помнить о том, кто всегда любил и всегда будет любить только вас».