«Мама уже объяснила мне, что я должна подчиняться воле своего мужа и закрывать глаза на то, чего мне не следует замечать», — повторила она себе слова матери.

И тем не менее Анастасии никак не удавалось забыть тот взгляд, с которым графиня смотрела на короля, и нотки нежности в ее голосе,

«Графиня любит его, а король любит ее!» — внезапная догадка пронзила ее сознание, и сердце замерло от ужаса.

Оливия собиралась помочь Анастасии надеть фату. Принцесса подошла к туалетному столику и села перед ним.

— Я как будто во сне, а все, что происходит вокруг, — нереально! — задумчиво промолвила она.

Оливия держала в руках прекрасную диадему, которую Анастасия должна была надеть на голову. Великолепное украшение представляло собой венок, каждый цветок которого был украшен бриллиантами. Диадема была сделана столь хитро и искусно, что, когда носивший ее двигался, бриллиантовые цветы и листья слегка колыхались и выглядели словно живые. Вдруг служанка оглянулась, как будто хотела убедиться, что в комнате, кроме них, больше никого нет, и тихо сказала:

— Мне надо кое-что сообщить вашему королевскому высочеству.

Анастасия тут же насторожилась.

— Что же?

— Я еще не говорила вам, ваше королевское высочество, мой жених работает во французском посольстве.

Анастасия молча слушала ее, глядя Оливии прямо в лицо.

— Когда я уезжала в Англию, ваше королевское высочество, Педро служил вторым камердинером у его превосходительства посла Франции. Пока меня не было, Педро назначили первым камердинером.

Анастасия не сводила глаз со служанки.

— Педро ездил с его превосходительством в Марсель, — продолжала служанка, — и сейчас он только что вернулся оттуда. Педро рассказывал, что в Марселе проходили встречи, тайные встречи, с высокими чинами из Парижа.

— Не знает ли Педро, о чем шла речь на этих переговорах? — поинтересовалась Анастасия.

— Нет, ваше королевское высочество, но он предполагает, что эти встречи имели самое непосредственное отношение к нашей стране.

— Почему же он так предполагает? — сразу забеспокоилась Анастасия.

— По некоторым признакам, которые ему удалось заметить за последний месяц или около того. Сами по себе эти признаки были малозначительными, но, несмотря на это, Педро уверен, что от них исходит угроза нашей стране.

— Как ты думаешь, что может произойти? — спросила Анастасия.

Оливия набрала побольше воздуха и ответила:

— Французы хотят аннексировать Морону, ваше королевское высочество. Педро уверен в этом.

Взгляд Анастасии скользнул по зеркалу. В нем она увидела отражение своего побледневшего, серьезного лица и немного позади озабоченные, тревожные глаза Оливии.

— У нас должны быть абсолютно точные сведения, — спустя мгновение сказала Анастасия.

— Разумеется, ваше королевское высочество, Педро это понимает. Но он убежден, что ничего не произойдет, пока английский линкор, доставивший вас сюда, не покинет порт.

— Это случится сегодня вечером, — тихо, будто разговаривая сама с собой, прошептала Анастасия.

— Сегодня вечером? — словно эхо повторила Оливия.

— Да. Моя мать уедет сегодня, сразу же после нашей свадьбы, — объяснила Анастасия. — Капитан линкора недоволен ремонтом, который был сделан в Гибралтаре. Поэтому он хочет остановиться для ремонта в Марселе. Было решено, что великая герцогиня доберется на линкоре до Марселя, а потом на поезде, через Францию, — до дома. — Оливия молчала, и Анастасия добавила: — Попроси своего жениха, если ему станет еще что-нибудь известно, пусть он тут же сообщит тебе.

При этом Анастасия лихорадочно пыталась сообразить, что же она сможет предпринять в случае, если информация Педро окажется достоверной. В этот момент она вспомнила о капитане Азнаре и решила, что он сможет ей помочь.

— Ваше королевское высочество, есть еще одно обстоятельство, хотя сомневаюсь, следует ли мне говорить о нем, — вновь обратилась к Анастасии Оливия.

— Ты же знаешь, что все, что касается будущего вашей страны, для меня важно и интересно, — заметила Анастасия. — Прошу тебя, так же как я уже просила, когда мы плыли на линкоре, пожалуйста, рассказывай мне обо всем, что тебе известно.

Оливия беспокойно перевела взгляд на диадему, которую держала в руках.

— Ваше королевское высочество, я сообщу вам только то, что Педро слышал от других слуг в посольстве. Графиня Гранмон сегодня ночью была во дворце на свидании с его величеством!

У Анастасии перехватило дыхание.

— Где они встречались?

— В личных покоях его величества. Туда можно попасть из сада через боковой вход во дворец, которым никто не пользуется. Во дворцовой ограде существует калитка, которой и пользуется графиня. Ключ от нее есть только у самого короля,

— Спасибо, что поставила меня в известность, — тихим, ровным голосом поблагодарила Анастасия. — Надеюсь, Оливия, ты постоянно видишь своего жениха и сможешь поговорить с ним, после того как состоится венчание.

— Я постараюсь, ваше королевское высочество, — кивнула служанка, — но…

Вошедшая в этот момент в комнату великая герцогиня не дала Оливии закончить фразу.

— Вы еще не готовы, Анастасия?! — удивилась великая герцогиня. — Время не ждет. Сейчас вы должны уже быть одеты.

— Мне осталось надеть только диадему и фату, мама, — ответила принцесса.

Анастасия выбрала себе кружевную фату. Почти такая же фата была у старшей дочери королевы Виктории, когда та венчалась с принцем Фредериком Прусским. Она очень шла Анастасии. А сверкающая диадема в ее прекрасных волосах делала Анастасию похожей на звезду, блистающую на вечернем небосклоне.

Анастасия надела кружевные перчатки, застегивающиеся на запястьях. Потом взяла в руки уже принесенный второй служанкой букет и с облегчением заметила, что он составлен из красных гвоздик и белых орхидей. Наконец к ее платью был прикреплен длинный шлейф, и в комнату вошли четыре пажа. Они торжественно понесли шлейф, когда Анастасия и великая герцогиня, выйдя из спальни, начали спускаться по широкой лестнице в зал.

У Анастасии не было посаженого отца, поэтому до церкви ее должен был сопровождать посол Англии сэр Фредерик. Впереди в закрытой карете ехала великая герцогиня, а Анастасия и сэр Фредерик сидели в украшенной золотыми коронами великолепной карете с большими стеклянными окнами. Собравшиеся на улицах Сэржа люди могли хорошо видеть невесту через эти окна. Карета была запряжена четверкой белых лошадей, а сзади ее эскортировал эскадрон моронской кавалерии. Кавалеристы в красивой форме с плюмажами, одетые в блестящие кирасы, выглядели очень нарядно.

В какие-то моменты Анастасии представлялось, что свадебная процессия сошла с иллюстрированной книги сказок. На улицах, по которым следовала процессия, по обеим сторонам были расставлены шеренги солдат. Позади них теснилась толпа. Казалось, людей в городе стало еще больше, чем было накануне. Повсюду развевались многочисленные английские флаги. Видимо, это обстоятельство побудило сэра Фредерика обратиться к Анастасии: